Дмитриев, Иван Иванович (Герой Советского Союза)

Иван Иванович Дмитриев
Место рождения	село Горенские Выселки, Воронежский уезд, Воронежская губерния, РСФСР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	инженерные войска
Годы службы	1941—1985
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии
Связи	Гуреев, Сергей Николаевич

Учёные степени и звания
Учёная степень:	кандидат технических наук
Учёное звание:	доцент

Ива́н Ива́нович Дми́триев (1923—2010) — полковник Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1944).

Биография

Иван Дмитриев родился 1 мая 1923 года в селе Горенские Выселки (ныне — Новоусманский район Воронежской области) в крестьянской семье. Окончил железнодорожную школу № 1 в Воронеже. В 1941 году Дмитриев был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. С 1942 года — на фронтах Великой Отечественной войны. В 1943 году Дмитриев окончил Ленинградское военно-инженерное училище. Принимал участие в боях на Ленинградском, Воронежском, 1-м Украинском фронтах. К сентябрю 1943 года лейтенант Иван Дмитриев командовал понтонным взводом 135-го отдельного моторизованного понтонно-мостового батальона 6-й понтонно-мостовой бригады Воронежского фронта. Отличился во время битвы за Днепр.

Под вражеским обстрелом Дмитриев и его помощник старший сержант Сергей Гуреев совершали рейсы через реку, отвозя на западный берег боеприпасы, а обратно доставляя раненых. В течение нескольких ночей он переправлял стрелковые части на рыбацких лодках. Действия Дмитриева и Гуреев способствовали успешному захвату и расширению плацдарма на западном берегу реки. Когда потребовалось переправить через Днепр тяжёлую артиллерию и танки, Дмитриев организовал изготовление паромов и подготовку катеров-буксиров. 7 октября Дмитриев стал переправлять через Днепр боевую технику 10-го танкового корпуса. Несмотря на массированный миномётный и артиллерийский обстрел, постоянные авианалёты, боевую задачу он успешно выполнил.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 января 1944 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» лейтенант Иван Дмитриев был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина за номером 13953 и медали «Золотая Звезда» за номером 2482.

После окончания войны Дмитриев продолжил службу в Советской Армии. В 1950 году он окончил Ленинградское военно-техническое училище Военно-морского флота, после чего преподавал в Ленинградском высшем военном инженерно-строительном училище. В 1985 году в звании инженер-полковника Дмитриев был уволен в запас. Проживал в Санкт-Петербурге, умер 22 октября 2010 года, похоронен на Большеохтинском кладбище Санкт-Петербурга.

Кандидат технических наук (1956), доцент (1979). Был также награждён орденами Богдана Хмельницкого 3-й степени, Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, двумя орденами Красной Звезды, орденом «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» 3-й степени, рядом медалей.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Герои-освободители Черкасщины. — Днепропетровск: Промiнь, 1980.
• Гринько А. И., Улаев Г. Ф. Богатыри земли Воронежской. — Воронеж, 1965.
• Шёл парнишке в ту пору…: герои-комсомольцы в боях за Советскую Украину в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. / авт.-сост. В. Н. Немятый и др. — Киев: Молодь, 1985. — 367 с.

Отрывок, характеризующий Дмитриев, Иван Иванович (Герой Советского Союза)

Граф Илья Андреич в конце января с Наташей и Соней приехал в Москву. Графиня всё была нездорова, и не могла ехать, – а нельзя было ждать ее выздоровления: князя Андрея ждали в Москву каждый день; кроме того нужно было закупать приданое, нужно было продавать подмосковную и нужно было воспользоваться присутствием старого князя в Москве, чтобы представить ему его будущую невестку. Дом Ростовых в Москве был не топлен; кроме того они приехали на короткое время, графини не было с ними, а потому Илья Андреич решился остановиться в Москве у Марьи Дмитриевны Ахросимовой, давно предлагавшей графу свое гостеприимство.
Поздно вечером четыре возка Ростовых въехали во двор Марьи Дмитриевны в старой Конюшенной. Марья Дмитриевна жила одна. Дочь свою она уже выдала замуж. Сыновья ее все были на службе.
Она держалась всё так же прямо, говорила также прямо, громко и решительно всем свое мнение, и всем своим существом как будто упрекала других людей за всякие слабости, страсти и увлечения, которых возможности она не признавала. С раннего утра в куцавейке, она занималась домашним хозяйством, потом ездила: по праздникам к обедни и от обедни в остроги и тюрьмы, где у нее бывали дела, о которых она никому не говорила, а по будням, одевшись, дома принимала просителей разных сословий, которые каждый день приходили к ней, и потом обедала; за обедом сытным и вкусным всегда бывало человека три четыре гостей, после обеда делала партию в бостон; на ночь заставляла себе читать газеты и новые книги, а сама вязала. Редко она делала исключения для выездов, и ежели выезжала, то ездила только к самым важным лицам в городе.
Она еще не ложилась, когда приехали Ростовы, и в передней завизжала дверь на блоке, пропуская входивших с холода Ростовых и их прислугу. Марья Дмитриевна, с очками спущенными на нос, закинув назад голову, стояла в дверях залы и с строгим, сердитым видом смотрела на входящих. Можно бы было подумать, что она озлоблена против приезжих и сейчас выгонит их, ежели бы она не отдавала в это время заботливых приказаний людям о том, как разместить гостей и их вещи.
– Графские? – сюда неси, говорила она, указывая на чемоданы и ни с кем не здороваясь. – Барышни, сюда налево. Ну, вы что лебезите! – крикнула она на девок. – Самовар чтобы согреть! – Пополнела, похорошела, – проговорила она, притянув к себе за капор разрумянившуюся с мороза Наташу. – Фу, холодная! Да раздевайся же скорее, – крикнула она на графа, хотевшего подойти к ее руке. – Замерз, небось. Рому к чаю подать! Сонюшка, bonjour, – сказала она Соне, этим французским приветствием оттеняя свое слегка презрительное и ласковое отношение к Соне.
Когда все, раздевшись и оправившись с дороги, пришли к чаю, Марья Дмитриевна по порядку перецеловала всех.
– Душой рада, что приехали и что у меня остановились, – говорила она. – Давно пора, – сказала она, значительно взглянув на Наташу… – старик здесь и сына ждут со дня на день. Надо, надо с ним познакомиться. Ну да об этом после поговорим, – прибавила она, оглянув Соню взглядом, показывавшим, что она при ней не желает говорить об этом. – Теперь слушай, – обратилась она к графу, – завтра что же тебе надо? За кем пошлешь? Шиншина? – она загнула один палец; – плаксу Анну Михайловну? – два. Она здесь с сыном. Женится сын то! Потом Безухова чтоль? И он здесь с женой. Он от нее убежал, а она за ним прискакала. Он обедал у меня в середу. Ну, а их – она указала на барышень – завтра свожу к Иверской, а потом и к Обер Шельме заедем. Ведь, небось, всё новое делать будете? С меня не берите, нынче рукава, вот что! Намедни княжна Ирина Васильевна молодая ко мне приехала: страх глядеть, точно два боченка на руки надела. Ведь нынче, что день – новая мода. Да у тебя то у самого какие дела? – обратилась она строго к графу.
– Всё вдруг подошло, – отвечал граф. – Тряпки покупать, а тут еще покупатель на подмосковную и на дом. Уж ежели милость ваша будет, я времечко выберу, съезжу в Маринское на денек, вам девчат моих прикину.
– Хорошо, хорошо, у меня целы будут. У меня как в Опекунском совете. Я их и вывезу куда надо, и побраню, и поласкаю, – сказала Марья Дмитриевна, дотрогиваясь большой рукой до щеки любимицы и крестницы своей Наташи.
На другой день утром Марья Дмитриевна свозила барышень к Иверской и к m me Обер Шальме, которая так боялась Марьи Дмитриевны, что всегда в убыток уступала ей наряды, только бы поскорее выжить ее от себя. Марья Дмитриевна заказала почти всё приданое. Вернувшись она выгнала всех кроме Наташи из комнаты и подозвала свою любимицу к своему креслу.