Дурнов, Иван Алексеевич

Иван Алексеевич Дурнов
Дата рождения	1918(1918)
Место рождения	село Плоская Дубрава, Моршанский уезд, Тамбовская губерния, РСФСР
Дата смерти	1 февраля 1944(1944-02-01)
Место смерти	у села Межигорка, Златопольский район, Кировоградская область, Украинская ССР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1941—1944
Звание
Часть	81-й гвардейский стрелковый полк 25-й гвардейской стрелковой дивизии
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Иван Алексеевич Дурнов (1918-1944) — сержант Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1944).

Биография

Иван Дурнов родился в 1918 году в селе Плоская Дубрава Моршанского уезда Тамбовской губернии (ныне — Моршанский район Тамбовской области) в крестьянской семье. В сентябре 1941 года Дурнов был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. С мая 1942 года — на фронтах Великой Отечественной войны. Принимал участие в боях на Брянском, Воронежском, Юго-Западном, 3-м и 2-м Украинских фронтах. Участвовал в Острогожско-Россошанской, Воронежско-Касторненской, Харьковской, Донбасской, Кировоградской операциях. 9 сентября 1943 года был ранен. К октябрю 1943 года гвардии красноармеец Иван Дурнов был стрелком 3-го стрелкового батальона 81-го гвардейского стрелкового полка 25-й гвардейской стрелковой дивизии 8-й гвардейской армии 3-го Украинского фронта. Отличился во время битвы за Днепр и последующих боёв.

23 октября 1943 года во время боёв на плацдарме в районе села Войсковое Солонянского района Днепропетровской области Украинской ССР Дурнов участвовал в атаке на передовые позиции противника и одним из первых ворвался во вражескую траншею, уничтожив 9 солдат противника. С декабря 1943 года командовал стрелковым отделением, в составе дивизии был переведён на 2-й Украинский фронт, участвовал в Корсунь-Шевченковской операции. 1 февраля 1944 года сержант Дурнов погиб в бою с пытавшимся прорваться из окружения противником у села Межигорка Златопольского района Кировоградской области. Похоронен в братской могиле в селе Межигорка (ныне — Шполянский район Черкасской области Украины).

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1944 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования при форсировании реки Днепр, развитие боевых успехов на правом берегу реки и проявленные при этом отвагу и геройство» сержант Иван Дурнов посмертно был удостоен высокого звания Героя Советского Союза. Также посмертно был награждён орденом Ленина.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.

Отрывок, характеризующий Дурнов, Иван Алексеевич

Страшный вид поля сражения, покрытого трупами и ранеными, в соединении с тяжестью головы и с известиями об убитых и раненых двадцати знакомых генералах и с сознанием бессильности своей прежде сильной руки произвели неожиданное впечатление на Наполеона, который обыкновенно любил рассматривать убитых и раненых, испытывая тем свою душевную силу (как он думал). В этот день ужасный вид поля сражения победил ту душевную силу, в которой он полагал свою заслугу и величие. Он поспешно уехал с поля сражения и возвратился к Шевардинскому кургану. Желтый, опухлый, тяжелый, с мутными глазами, красным носом и охриплым голосом, он сидел на складном стуле, невольно прислушиваясь к звукам пальбы и не поднимая глаз. Он с болезненной тоской ожидал конца того дела, которого он считал себя причиной, но которого он не мог остановить. Личное человеческое чувство на короткое мгновение взяло верх над тем искусственным призраком жизни, которому он служил так долго. Он на себя переносил те страдания и ту смерть, которые он видел на поле сражения. Тяжесть головы и груди напоминала ему о возможности и для себя страданий и смерти. Он в эту минуту не хотел для себя ни Москвы, ни победы, ни славы. (Какой нужно было ему еще славы?) Одно, чего он желал теперь, – отдыха, спокойствия и свободы. Но когда он был на Семеновской высоте, начальник артиллерии предложил ему выставить несколько батарей на эти высоты, для того чтобы усилить огонь по столпившимся перед Князьковым русским войскам. Наполеон согласился и приказал привезти ему известие о том, какое действие произведут эти батареи.
Адъютант приехал сказать, что по приказанию императора двести орудий направлены на русских, но что русские все так же стоят.
– Наш огонь рядами вырывает их, а они стоят, – сказал адъютант.
– Ils en veulent encore!.. [Им еще хочется!..] – сказал Наполеон охриплым голосом.
– Sire? [Государь?] – повторил не расслушавший адъютант.
– Ils en veulent encore, – нахмурившись, прохрипел Наполеон осиплым голосом, – donnez leur en. [Еще хочется, ну и задайте им.]
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.
Не в один только этот день, объезжая поле сражения, уложенное мертвыми и изувеченными людьми (как он думал, по его воле), он, глядя на этих людей, считал, сколько приходится русских на одного француза, и, обманывая себя, находил причины радоваться, что на одного француза приходилось пять русских. Не в один только этот день он писал в письме в Париж, что le champ de bataille a ete superbe [поле сражения было великолепно], потому что на нем было пятьдесят тысяч трупов; но и на острове Св. Елены, в тиши уединения, где он говорил, что он намерен был посвятить свои досуги изложению великих дел, которые он сделал, он писал:
«La guerre de Russie eut du etre la plus populaire des temps modernes: c'etait celle du bon sens et des vrais interets, celle du repos et de la securite de tous; elle etait purement pacifique et conservatrice.