Иволгин, Василий Иванович

Иволгин Василий Иванович
Дата рождения	26 марта 1901(1901-03-26) (123 года)
Место рождения	Курская губерния, с. Гапоново, ныне Кореневского района Курской области
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	Военно-воздушные силы
Годы службы	1920 – 1947
Звание
Командовал	1-й смешанный авиационный корпус
Сражения/войны	Советско-польская война (1920) Гражданская война Польский поход РККА Советско-финская война Великая Отечественная война Советско-японская война
Награды и премии	Медали
В отставке	с ноября 1947 года

И́волгин Васи́лий Ива́нович (26.3. 1901 г. — н/д) — военачальник, участник Советско-польской войны (1920 года), участник Польского похода РККА, Советско-финской, Великой Отечественной и Советско-японской войн, командир 1-го смешанного авиационного корпуса во время Великой Отечественной войны, Полковник.

Биография

Иволгин Василий Иванович родился 26 марта 1901 г. в селе Гапоново Курской губернии, ныне Кореневского района Курской области. Русский. В РККА с мая 1920 года, член ВКП(б) с 1921 года.

Образование

• Киевская объединенная школы командиров, пехотное отделение (1928)
• Военная академия РККА им. М. В. Фрунзе (1937)
• Липецкая Высшая летно-тактическая школа, 3-месячные курсы летнабов (1937).

До войны

Службу в рядах РККА Иволгин В. И.начал в мае 1920 года, когда в стране шла Гражданская война.

• красноармеец 3-го запасного батальона 14-й армии
• красноармеец заградительного отряда 60-й стрелковой дивизии, в составе которой принимал участие в Советско-польской войне 1920 г. на Юго-Западном фронте, сражался с вооруженными формированиями в Каменец-Подольской губернии.
• с мая 1921 г. — делопроизводитель 18-й стрелковой бригады Орловского военного округа
• с мая 1922 года в 18-м стрелковом полку (бригада переформирована в полк) в составе 6-й Орловской стрелковой дивизии Орловского военного округа занимал последовательно должности помощника казначея полка, командира взвода, казначея полка.

С этой должности в октябре 1926 года был направлен на учёбу в Киевскую объединенную школу командиров, по окончании которой исполнял дела помощника командира роты 84-го стрелкового полка 28-й горнострелковой дивизии Северо-Кавказского военного округа. С началом протестных акций на Северном Кавказе в горных районах Чечни против коллективизации участвовал в подавлении восстаний в составе сводного отряда пехоты и кавалерии 28-й горнострелковой дивизии Северо-Кавказского военного округа, войск НКВД и ОГПУ в марте — апреле 1930 г. в районе городов Грозный и Ведено.

С июля 1930 г. проходил службу в должности курсового командира, помощник командира и командира роты курсантов во Владикавказской пехотной школе комсостава Северо-Кавказского военного округа. В мая 1934 года поступил в Военную академию РККА им. М. В. Фрунзе, по окончанию которой был направлен для дальнейшего прохождения службы в ВВС РККА, в течение 3-х месяцев проходил обучение в Липецкой Высшей летно-тактической школы. По окончанию школы в январе 1938 года назначен на штабную должность — начальника оперативного отделения штаба 2-й тяжелой бомбардировочной авиационной бригады. Далее проходил службу на штабных должностях:

• начальник оперативного отделения 59-й истребительной авиационной бригады Ленинградского военного округа, где участвовал в походе Красной Армии в Западную Украину в сентябре — октябре 1939 г.
• начальник оперативного отделения — заместитель начальника штаба 5-й авиационной дивизии (сформирована на базе 59-й истребительной авиационной бригады Ленинградского военного округа), где участвовал в Советско-финской войне 1939—1940 гг.
• начальник штаба 55-й авиационной дивизии Ленинградского военного округа (с марта 1941 года)

Участие в Великой Отечественной войне

Великую Отечественную войну Иволгин Василий Иванович встретил 22 июня 1941 года в должности начальника штаба 55-й авиационной дивизии на Северном (с августа 1941 г. — Ленинградский) фронте. Далее продолжал службу на штабных должностях в ВВС:

• с сентября 1941 г. — начальник оперативного отдела Управления ВВС 7-й армии
• с октября 1942 г. — заместитель начальника штаба — начальник оперативного отдела Управления ВВС Ленинградского фронта
• с ноября — заместитель начальника штаба — начальник оперативного отдела 13-й Воздушной армии
• с августа 1943 г. гвардии полковник Иволгин — начальник штаба 3-й гвардейской Брянской истребительной авиационной дивизии.

«С прибытием в дивизию Иволгин показал себя высокообразованным в оперативно-тактическом отношении офицером, в совершенстве знающим работу штаба, отличным организатором, умеющим поставить работу подчиненного ему штаба на уровень требований современной войны. Руководимый им штаб работает четко и слаженно…»

— Боевая характеристика

В июне 1944 года гвардии полковник В. И. Иволгин назначен на должность начальника штаба 1-го смешанного авиационного корпуса (14 ноября 1944 года преобразован в 9-й штурмовой авиационный корпус) 6-й Воздушной армии 1-го Украинского фронта. С 5 июня по 22 июля исполнял дела командира корпуса, находившегося в резерве Ставки ВГК. В. И. Иволгин руководил штабом этого корпуса до конца войны и участвовал в освобождении Белоруссии и Польши. Под руководством Иволгина В. И. штаб корпус планировал участие в операциях:

• Люблинско-Брестская операция с 18 июля 1944 года по 2 августа 1944 года
• Висло-Одерская операция с 12 января 1945 года — 3 февраля 1945 года
• Варшавско-Познанская операция с 14 января 1945 года по 3 февраля 1945 года
• Восточно-Померанская операция с 10 февраля 1945 года по 4 апреля 1945 года
• Берлинская операция с 16 апреля 1945 года по 8 мая 1945 года

После Великой Отечественной войны

По окончании Великой Отечественной войны полковник Иволгин В. И. направлен на Советско-японскую войну и назначен начальником штаба 252-й штурмовой авиационной дивизии 9-й Воздушной армии. Штаб, возглавляемый Иволгиным, планировал боевые операции в Советско-японской войне и участвовал в Харбино-Гиринской наступательной стратегической операции с 9 августа по 2 сентября 1945 года.

С ноября 1947 г. в запасе.

Воинские звания

• Полковник — 1942 год

Награды

• орден Ленина
• орден Красного Знамени
• Орден Отечественной войны 1 степени (19.02.1944 г.)
• Орден Отечественной войны 1 степени (30.08.1945 г.)
• Орден Красной Звезды (1940 г.)
• Медаль За оборону Ленинграда
• Медаль 20 лет РККА
• медали

Литература

• Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комкоры. Военный биографический словарь / Под общей редакцией М. Г. Вожакина. — М.; Жуковский: Кучково поле, 2006. — Т. 2. — С. 383-385. — ISBN 5-901679-08-3.

Ссылки

• [moypolk.ru/soldiers/ivolgin-vasiliy-ivanovich/story Страница Иволгина на сайте Бессмертный полк]

Отрывок, характеризующий Иволгин, Василий Иванович

– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
Кутузов обернулся. Видно было, что офицер мог управлять своим лицом, как хотел: в ту минуту, как Кутузов обернулся, офицер успел сделать гримасу, а вслед за тем принять самое серьезное, почтительное и невинное выражение.
Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.