Ирэкте

Ирэкте (башк. Ирәкте) — древнебашкирское племя, в составе северо-западных башкир.

Родовой состав

Родовые подразделения: алпаут, батыкай, башкурт, бухар, даут, давек, ишэле, кадырбай, казанбай, казан, кугэн, сюрмэт, суюрмэт, тимрэш, типтяр, тунгэкле, яппар.

Анализ Y-DNA

Часть протестированных ирэкте являются обладателями Y-хромосомной гаплогруппы R1a (субклад Z2123).

Этноним

В найденном ярлыке казанского хана термин ирэк употребляется в значении «крепость», «укреплённое место», «кремль». Исходя из этого, этноним ирэкте означало «несущие службу в крепости» или «обязанные оборонять крепость (кремль)».

Этническая история

Башкиры племени ирэкте являются потомками восточных и западных табынцев, которые переселились в XV—начале XVI вв. на границы Казанского ханства — где они поступили на службу к хану. Данные подтверждается ирэктинскими шежере. Согласно их шежере, родоначальниками племени ирэкте является Майкы-бий и его потомок Кара-табын-бий. При Чулман-бие предки ирэктинцев в конец XV—начало XVI вв. переселились с долины реки Миасс на берега Камы или Ика.

В первой половине XVI века главой рода ирэкте являлся Исян-хан — башкирский хан, руководивший союзом племён балыксы, гирей, ирэкте, кайпан (танып), байкы (ун), таз и уран.

Согласно тому же шежере, одним из предков ирэктинцев был Шейх-Ахмед-бий или Ирэкте, который являлся вождем рода в период его расселения на Ике. По грамоте 1523 года, которая была выдана казанским ханом Сахиб-Гиреем Шейх-Ахмеду-тархану, его семи товарищам и «близким огланам». По которому Шейх-Ахмед, его товарищи и родичи наделялись казанским ханом земельной вотчинной и «тарханским званием». В соответствии с новым положением получили новое «родовое» название ирэкте («несущие службу в крепости»).

С падением Казани в 1552 году, большая часть ирэктинцев переселилась «за Белую», на лесное правобережье Быстрого Таныпа. На Таныпе ирэктинские башкиры, потеснили племя таз заняв в основном его территорию. В XVI или XVII в. ирэктинцы закрепили занятые на севере земли получением жалованных царских грамот. По преданиям, ирэктинцы отстаивали свои новые вотчины в борьбе не только с тазларами, но и с «пришельцами» с севера (сирмеш, мари, ар). Среди них наибольший след в памяти народа оставило «жестокое нашествие марийских женщин».

Территория расселения

В начале XIX века Иректинской волости принадлежало 43 193 десятины земли, в том числе пашни — 3 425, сенокосы — 1 702, леса — 36 551, «неудобными» считалось 1 398 десятин.

Вотчинные земли ирэктинцев состояли из двух частей, которые в XVIII веке считались их общим владением. Первая часть земель, расположенные на правом берегу реке Буй в Пермской губернии, граничила Уранской, Гарейской, Тазларовской и Таныпской волостями. Ирэктинская волость, расположенная на западе по реке Ик в Мензелинском уезде Оренбургской губернии, была окружена Булярской, Сарайли-Минской, Байларской и Юрмийской волостями. Данная волость делилась на Абдулбинскую и Байсаринскую тюбы. Иректинцы в 1675 году получили сберегательную грамоту, где были указаны границы их волости:

«Верхняя межа вотчины ирехтинских башкирцев по поступке Мурзакая с тов. и по записи вверх по Ику реке озеро Чаплык с истоком, исток впал в Ик реку смежна с вотчиной Мурзакая Юкаева с тов., а то озеро Чаплык по истоку вниз по Ику реке по левую сторону речки впали в Ик реку речка Уменгал, речки Мелля, речка Текаркеилиш, речке Зеранчик, озеро Карчик с истоком, исток впал в Ик реку, нижняя межа вотчины ирехтинских башкирцев: речка Тюзяна-Бика смежна Казанской дороги Янайской волости башкирцев с вотчиною Тогузцы, а ниже посторонния межи по левую ж сторону Ику реки вниз от озера Чаплык и истоку до речки Турьянибики гора словет Сырт, за тою горою вотчина байлярских башкирцев. А в тех урочищах вниз по Ику реке и меж вышеназванных речек до нижней межи степи, пашенная земля, сенные покосы, леса, займища, островы, сосняг словет Кирчит-Нарат, а в их бортныя ухожья, бобровые гоны, звериныя и рыбныя ловли, озера и источки Ик река с заводями, хмелевое щипанье и всякия угодья ирехтинских башкирцев; да их вотчины верхняя межа вверх по Ику реке по правую сторону от вотчины юрминских башкирцев от речки Елезы вниз по Ику реке, речка Мелегус, речка Абдар, речка Вереш, речка М. Вереш, река Безьмен, р. Шуран, р. Ализар в Мазар речку пала, р. Яныбах, от Мазара речки вниз по Ику реке, речка Мушуга, речка Умер, р. Ташлыяр, р. Камышлы; нижняя межа устье Камышенские и вотчина смежна тогузских башкирцев. А у записи и на межеванье были многие сторонние люди с ирехтинскими башкирцами и споры от них о том межеваные и от оных ближних вотчинников им от кого не было. Из числа означенных речек на плане д. Ковзяк-Тамаковой значится одна только Мелля».

— Асфандияров А. 3. Аулы мензелинских башкир. — Уфа: Китап, 2009. С.36

Башкиры рода Ирэкте ныне населяют такие селения Балтачевского, Дюртюлинского и Татышлинского районов Башкортостана, как Старочукурово, Новочукурово, Новые Иракты, Савалеево, Аксаитово, Маматаево, Ильметово, Нижнекудашево, Верхнекудашево, Старый Курдым, Зиримзи, Тугашево, Ялгыз-Нарат, Чургулды, Нижнекансиярово, Верхнекансиярово, Тыканово, Нижнесикиязово и др. В Муслюмовском районе Республики Татарстан их селениями являются Муслюмово, Варяш-баш, Именли, Меллитамак, Меллитамак-Шарипово, Митряево, Наратасты, Салаус, Тамьян, Верхний и Нижний Табын.

Шежере

«Шежере рода ирэкте» является памятником башкирской словесности. Написана на тюрки.

Шежере было составлено Г. Сокроем в 1852—1887 гг. в нескольких вариантах (известны 3 прозаических и 1 поэтический).

В первых трёх вариантах описана история племени ирэкте, произошедшего из рода кара-табын племени табын. Произведение начинается с изложения генеалогии предков Гали Сокроя от Майкы-бия. Далее повествуется история племени ирэкте, приводятся сведения об образе жизни и быте башкир, о взаимоотношениях с Казанским ханством и вхождении северо‑западных башкир в состав Русского государства. Также в данном произведении подробно описана колонизация башкирских земель. В стихотворном варианте более подробно описываются важнейшие события из истории племени и его взаимоотношения с другими башкирскими племенами и родами.

Один из прозаических вариантов был опубликован в журнале «Башкорт аймагы» в 1927 году С. Г. Мрясовым. Данный вариант произведения Р. Г. Кузеевым был включён в сборник «Башкирские шежере» (1960).

Второй вариант шежере содержался в книге Ш. Марджани «Мустафад аль‑ахбар фи ахвали Казан ва Булгар» (кн.1, 1885; «Извлечения из известий о положении в Казани и Булгаре»).

Третий прозаический вариант и ещё две рукописи хранятся в восточном секторе отдела рукописей и редких книг Казанского университета.

Некоторые факты

Представителем племени Ирэкте был Гали Сокрой (Али Чукури) и Гарифулла Кииков.

Литература

• Кузеев Р. Г. Происхождение башкирского народа. М., 1974.
• Янғужин Р. З. Башҡорт ҡәбиләләре тарихынан. Өфө, 1995. (башк.)

Ссылки

• Ирэкте//Башкортостан: краткая энциклопедия. Уфа, 1996.
• [башкирская-энциклопедия.рф/index.php/read/8-statya/3191-ir-kte-yryuy-sh-zh-r-e Статья «Шежере племени Ирэкте» в Башкирской энциклопедии] (башк.)
• [башкирская-энциклопедия.рф/index.php/read/8-statya/4946-ir-kte Статья «Ирэкте» в Башкирской энциклопедии] (башк.)
• [youtube.com/watch?v=DpKgeyEryHs Башкирское родословие: Ирякте-Табын] на YouTube
• [www.youtube.com/watch?v=_FNnhQVAkVc Али Чукури - Личность в башкирской истории]
• [youtube.com/watch?v=LG2cS9jm0es Башкирское родословие: Иректы] на YouTube

Отрывок, характеризующий Ирэкте

Ожидания Кутузова сбылись как относительно того, что предложения капитуляции, ни к чему не обязывающие, могли дать время пройти некоторой части обозов, так и относительно того, что ошибка Мюрата должна была открыться очень скоро. Как только Бонапарте, находившийся в Шенбрунне, в 25 верстах от Голлабруна, получил донесение Мюрата и проект перемирия и капитуляции, он увидел обман и написал следующее письмо к Мюрату:
Au prince Murat. Schoenbrunn, 25 brumaire en 1805 a huit heures du matin.
«II m'est impossible de trouver des termes pour vous exprimer mon mecontentement. Vous ne commandez que mon avant garde et vous n'avez pas le droit de faire d'armistice sans mon ordre. Vous me faites perdre le fruit d'une campagne. Rompez l'armistice sur le champ et Mariechez a l'ennemi. Vous lui ferez declarer,que le general qui a signe cette capitulation, n'avait pas le droit de le faire, qu'il n'y a que l'Empereur de Russie qui ait ce droit.
«Toutes les fois cependant que l'Empereur de Russie ratifierait la dite convention, je la ratifierai; mais ce n'est qu'une ruse.Mariechez, detruisez l'armee russe… vous etes en position de prendre son bagage et son artiller.
«L'aide de camp de l'Empereur de Russie est un… Les officiers ne sont rien quand ils n'ont pas de pouvoirs: celui ci n'en avait point… Les Autrichiens se sont laisse jouer pour le passage du pont de Vienne, vous vous laissez jouer par un aide de camp de l'Empereur. Napoleon».
[Принцу Мюрату. Шенбрюнн, 25 брюмера 1805 г. 8 часов утра.
Я не могу найти слов чтоб выразить вам мое неудовольствие. Вы командуете только моим авангардом и не имеете права делать перемирие без моего приказания. Вы заставляете меня потерять плоды целой кампании. Немедленно разорвите перемирие и идите против неприятеля. Вы объявите ему, что генерал, подписавший эту капитуляцию, не имел на это права, и никто не имеет, исключая лишь российского императора.
Впрочем, если российский император согласится на упомянутое условие, я тоже соглашусь; но это не что иное, как хитрость. Идите, уничтожьте русскую армию… Вы можете взять ее обозы и ее артиллерию.
Генерал адъютант российского императора обманщик… Офицеры ничего не значат, когда не имеют власти полномочия; он также не имеет его… Австрийцы дали себя обмануть при переходе венского моста, а вы даете себя обмануть адъютантам императора.
Наполеон.]
Адъютант Бонапарте во всю прыть лошади скакал с этим грозным письмом к Мюрату. Сам Бонапарте, не доверяя своим генералам, со всею гвардией двигался к полю сражения, боясь упустить готовую жертву, а 4.000 ный отряд Багратиона, весело раскладывая костры, сушился, обогревался, варил в первый раз после трех дней кашу, и никто из людей отряда не знал и не думал о том, что предстояло ему.


В четвертом часу вечера князь Андрей, настояв на своей просьбе у Кутузова, приехал в Грунт и явился к Багратиону.
Адъютант Бонапарте еще не приехал в отряд Мюрата, и сражение еще не начиналось. В отряде Багратиона ничего не знали об общем ходе дел, говорили о мире, но не верили в его возможность. Говорили о сражении и тоже не верили и в близость сражения. Багратион, зная Болконского за любимого и доверенного адъютанта, принял его с особенным начальническим отличием и снисхождением, объяснил ему, что, вероятно, нынче или завтра будет сражение, и предоставил ему полную свободу находиться при нем во время сражения или в ариергарде наблюдать за порядком отступления, «что тоже было очень важно».
– Впрочем, нынче, вероятно, дела не будет, – сказал Багратион, как бы успокоивая князя Андрея.
«Ежели это один из обыкновенных штабных франтиков, посылаемых для получения крестика, то он и в ариергарде получит награду, а ежели хочет со мной быть, пускай… пригодится, коли храбрый офицер», подумал Багратион. Князь Андрей ничего не ответив, попросил позволения князя объехать позицию и узнать расположение войск с тем, чтобы в случае поручения знать, куда ехать. Дежурный офицер отряда, мужчина красивый, щеголевато одетый и с алмазным перстнем на указательном пальце, дурно, но охотно говоривший по французски, вызвался проводить князя Андрея.
Со всех сторон виднелись мокрые, с грустными лицами офицеры, чего то как будто искавшие, и солдаты, тащившие из деревни двери, лавки и заборы.
– Вот не можем, князь, избавиться от этого народа, – сказал штаб офицер, указывая на этих людей. – Распускают командиры. А вот здесь, – он указал на раскинутую палатку маркитанта, – собьются и сидят. Нынче утром всех выгнал: посмотрите, опять полна. Надо подъехать, князь, пугнуть их. Одна минута.
– Заедемте, и я возьму у него сыру и булку, – сказал князь Андрей, который не успел еще поесть.
– Что ж вы не сказали, князь? Я бы предложил своего хлеба соли.
Они сошли с лошадей и вошли под палатку маркитанта. Несколько человек офицеров с раскрасневшимися и истомленными лицами сидели за столами, пили и ели.
– Ну, что ж это, господа, – сказал штаб офицер тоном упрека, как человек, уже несколько раз повторявший одно и то же. – Ведь нельзя же отлучаться так. Князь приказал, чтобы никого не было. Ну, вот вы, г. штабс капитан, – обратился он к маленькому, грязному, худому артиллерийскому офицеру, который без сапог (он отдал их сушить маркитанту), в одних чулках, встал перед вошедшими, улыбаясь не совсем естественно.
– Ну, как вам, капитан Тушин, не стыдно? – продолжал штаб офицер, – вам бы, кажется, как артиллеристу надо пример показывать, а вы без сапог. Забьют тревогу, а вы без сапог очень хороши будете. (Штаб офицер улыбнулся.) Извольте отправляться к своим местам, господа, все, все, – прибавил он начальнически.
Князь Андрей невольно улыбнулся, взглянув на штабс капитана Тушина. Молча и улыбаясь, Тушин, переступая с босой ноги на ногу, вопросительно глядел большими, умными и добрыми глазами то на князя Андрея, то на штаб офицера.
– Солдаты говорят: разумшись ловчее, – сказал капитан Тушин, улыбаясь и робея, видимо, желая из своего неловкого положения перейти в шутливый тон.
Но еще он не договорил, как почувствовал, что шутка его не принята и не вышла. Он смутился.
– Извольте отправляться, – сказал штаб офицер, стараясь удержать серьезность.
Князь Андрей еще раз взглянул на фигурку артиллериста. В ней было что то особенное, совершенно не военное, несколько комическое, но чрезвычайно привлекательное.
Штаб офицер и князь Андрей сели на лошадей и поехали дальше.
Выехав за деревню, беспрестанно обгоняя и встречая идущих солдат, офицеров разных команд, они увидали налево краснеющие свежею, вновь вскопанною глиною строящиеся укрепления. Несколько баталионов солдат в одних рубахах, несмотря на холодный ветер, как белые муравьи, копошились на этих укреплениях; из за вала невидимо кем беспрестанно выкидывались лопаты красной глины. Они подъехали к укреплению, осмотрели его и поехали дальше. За самым укреплением наткнулись они на несколько десятков солдат, беспрестанно переменяющихся, сбегающих с укрепления. Они должны были зажать нос и тронуть лошадей рысью, чтобы выехать из этой отравленной атмосферы.
– Voila l'agrement des camps, monsieur le prince, [Вот удовольствие лагеря, князь,] – сказал дежурный штаб офицер.
Они выехали на противоположную гору. С этой горы уже видны были французы. Князь Андрей остановился и начал рассматривать.
– Вот тут наша батарея стоит, – сказал штаб офицер, указывая на самый высокий пункт, – того самого чудака, что без сапог сидел; оттуда всё видно: поедемте, князь.
– Покорно благодарю, я теперь один проеду, – сказал князь Андрей, желая избавиться от штаб офицера, – не беспокойтесь, пожалуйста.
Штаб офицер отстал, и князь Андрей поехал один.
Чем далее подвигался он вперед, ближе к неприятелю, тем порядочнее и веселее становился вид войск. Самый сильный беспорядок и уныние были в том обозе перед Цнаймом, который объезжал утром князь Андрей и который был в десяти верстах от французов. В Грунте тоже чувствовалась некоторая тревога и страх чего то. Но чем ближе подъезжал князь Андрей к цепи французов, тем самоувереннее становился вид наших войск. Выстроенные в ряд, стояли в шинелях солдаты, и фельдфебель и ротный рассчитывали людей, тыкая пальцем в грудь крайнему по отделению солдату и приказывая ему поднимать руку; рассыпанные по всему пространству, солдаты тащили дрова и хворост и строили балаганчики, весело смеясь и переговариваясь; у костров сидели одетые и голые, суша рубахи, подвертки или починивая сапоги и шинели, толпились около котлов и кашеваров. В одной роте обед был готов, и солдаты с жадными лицами смотрели на дымившиеся котлы и ждали пробы, которую в деревянной чашке подносил каптенармус офицеру, сидевшему на бревне против своего балагана. В другой, более счастливой роте, так как не у всех была водка, солдаты, толпясь, стояли около рябого широкоплечего фельдфебеля, который, нагибая бочонок, лил в подставляемые поочередно крышки манерок. Солдаты с набожными лицами подносили ко рту манерки, опрокидывали их и, полоща рот и утираясь рукавами шинелей, с повеселевшими лицами отходили от фельдфебеля. Все лица были такие спокойные, как будто всё происходило не в виду неприятеля, перед делом, где должна была остаться на месте, по крайней мере, половина отряда, а как будто где нибудь на родине в ожидании спокойной стоянки. Проехав егерский полк, в рядах киевских гренадеров, молодцоватых людей, занятых теми же мирными делами, князь Андрей недалеко от высокого, отличавшегося от других балагана полкового командира, наехал на фронт взвода гренадер, перед которыми лежал обнаженный человек. Двое солдат держали его, а двое взмахивали гибкие прутья и мерно ударяли по обнаженной спине. Наказываемый неестественно кричал. Толстый майор ходил перед фронтом и, не переставая и не обращая внимания на крик, говорил: