Клемке, Вернер

Вернер Клемке
нем. Werner Klemke
Дата рождения:	12 марта 1917(1917-03-12)
Место рождения:	Берлин
Дата смерти:	26 августа 1994(1994-08-26) (77 лет)
Место смерти:	Берлин
Гражданство:	Германский рейх, ГДР
Награды:
Премии:
Работы на Викискладе

Вернер Клемке (нем. Werner Klemke; 12 марта 1917, Берлин — 26 августа 1994, Берлин) — немецкий художник, график, книжный иллюстратор, педагог и автор почтовых марок.

Жизнь и творчество

Родился в семье столяра, в детстве и юности много рисовал, часто посещал музеи и библиотеки. В 1936 окончил берлинскую гимназию, после чего несколько месяцев учился на преподавателя живописи во Франкфурте-на-Одере. В 1937, не закончив этого образования, поступил художником мультипликации на фирму Крузе-фильм.

Осенью 1939, с началом Второй мировой войны, призван в немецкую армию. С 1940 служил в канцелярии частей противовоздушной обороны на Западном фронте. Во время военной службы выправлял документы голландским евреям, помогая им ускользнуть от депортации.

После окончания войны попал в плен к англичанам и находился в лагере близ города Норден, в Восточной Фрисландии. Летом 1945 года при его активном участии в Нордене вышла из печати первая в послевоенной Германии иллюстрированная детская книга — Бременские музыканты. В 1946 вернулся в Берлин, где первое время зарабатывал разрисовкой абажуров, магазинных витрин и декорацией трактиров, занимался также плакатным искусством. В 1947—1950 стал сотрудничать со многими газетами, журналами и другими периодическими изданиями — такими, как Нойе Берлинер иллюстрирте, Уленшпигель, детскими журналами Юный пионер и АВС.

В 1948 получил первый большой заказ от издательства Verlag Volk und Welt на иллюстрацию книжной литературы — изготовление более чем 100 ксилографий к Юмористическим эскизам из немецкой торговой жизни Георга Верта. За этим заказом последовало множество других — за свою творческую биографию (с 1955 и до 1990 года) В. Клемпе создал более 400 только оформлений обложек для любимого им и многими гражданами ГДР журнала Das Magazin. Особенно занятно было читателям найти на обложке В. Клемке изображение чёрного кота, которое художник обязательно вставлял в какое-нибудь укромное место. Он также иллюстрировал около 800 книг, среди которых произведения Гомера, Бокаччо, Дж. Чосера, братьев Гримм, А. С. Пушкина, К. Тухольского, Д. Дидро, Монтескьё, Т. Манна, Т. Шторма, Шарля де Костера. Оформленные им учебники русского языка и математики были в ГДР отмечены как «красивейшие книги ГДР».

С 1951 — доцент высшей школы изобразительного и прикладного искусства Берлина-Вейссензее, с 1954 — профессор этой школы. В 1954 совершил учебную поездку в Китай, где изучал искусство цветной ксилографии. В 1961 стал членом берлинской Художественной академии ГДР, с 1964 — секретарь секции изобразительного искусства академии. В 1982 закончил карьеру педагога.

В конце жизни много болел, дважды (в 1986 и 1988) перенёс инсульт.

Основной художественный интерес Клемке лежал в области ксилографии.

Награды и признание

• Национальная премия ГДР (трижды)
• орден «За заслуги перед Отечеством» (ГДР)
• почётный член Академии художеств СССР (1973)
• почётный гражданин итальянского города Чертальдо — родины Дж. Бокаччо.

Галерея

• Klemke Decamerone.jpg

  Иллюстрация к Декамерону

• Klemke Magazin Juli 58.jpg

  Титульная страница к журналу Magazin (июль 1958)

• Klemke Montesquieu 1.jpg

  Иллюстрация к произведениям Монтескьё

• Klemke Montesquieu 2.jpg

  Иллюстрация к произведениям Монтескьё

• Stamps of Germany (DDR) 1964, MiNr 1026.jpg

  Почтовая марка ГДР (1964)

• Stamps of Germany (DDR) 1964, MiNr 1027.jpg

  Почтовая марка ГДР (1964)

• Stamps of Germany (DDR) 1984, MiNr Kleinbogen 2914-2919.jpg

  Почтовые марки ГДР (1984) «Сказки Пушкина»

• Stamps of Germany (DDR) 1985, MiNr Kleinbogen 2987-2992.jpg

  почтовые марки ГДР (1985) «Сказки братьев Гримм»

Отрывок, характеризующий Клемке, Вернер

– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
– Этот как тут? – спросил Пьер.
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.
Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.
– Очень рад встретить вас здесь, граф, – сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. – Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.
Пьер, улыбаясь, глядел на Долохова, не зная, что сказать ему. Долохов со слезами, выступившими ему на глаза, обнял и поцеловал Пьера.
Борис что то сказал своему генералу, и граф Бенигсен обратился к Пьеру и предложил ехать с собою вместе по линии.