Койне (лингвистика)

Об общегреческом языке см. Койне.

Койне́ (произносится койнэ́ или кайнэ́, неизменяемое, средний род; от греч. κοινὴ διάλεκτος «общий язык») — функциональный тип языка, используемый в качестве основного средства повседневного общения с широким диапазоном коммуникативных сфер в условиях регулярных социальных контактов между носителями разных диалектов (этнолектов) или языков.

Иногда койне рассматривается в одном ряду с пиджинами, однако процесс формирования койне существенно отличен от пиджинизации, предполагающей ощутимую структурную модификацию языка-источника, тогда как койне развивается, как правило, по линии сохранения и обогащения языка или диалекта, становящегося койне. Пиджин формируется в условиях контактирования и взаимовлияния разных языков, тогда как койне чаще всего (хоть и не всегда) складывается на базе диалектов одного языка или на базе близкородственных языков. В отдельных случаях пиджин может приобрести функции койне, развиваясь затем в сторону креольского языка.

История

Первоначально термин койне применялся в лингвистике лишь к общегреческому языку, сложившемуся в эллинистический период (IV—III вв. до н. э.) на ионийско-аттической диалектной основе и служившему единым языком деловой, научной и художественной литературы греков до II—III вв., хотя уже в начале нашей эры возникает движение «аттикистов» (Лукиан) против господства койне, за возрождение норм старой аттической литературы. Эллинистическое койне, вытеснившее древние греческие диалекты, послужило исторической основой современных греческих диалектов, возникших после распада койне.

В современной социолингвистике койне понимается шире — как любое средство общения (главным образом устного), обеспечивающее постоянную коммуникативную связанность некоторого региона.

Характеристики

В роли койне может выступать:

• наддиалектная форма определённого языка, развивавшаяся на базе одного или нескольких диалектов;
• один из языков, представленных в данном ареале.

Различаются городские койне и койне ареала (страны).

Устные койне занимают промежуточное положение между лингва франка и общенациональным литературным языком. Кроме устных возможны также письменные койне, например латынь как научно-письменное койне в средневековой Европе.

Койне служит важной предпосылкой формирования литературного языка (особенно городское койне).

Примеры койне

• Российское койне формировалось при создании Российской империи. Как многонациональное колониальное государство оно нуждалось в делопроизводстве на одном языке, что отражено созданием грамматики (1755) и толкового словаря российского языка составленного Далем в 19 веке. В СССР употребляется преимущественно наименование «русский язык», что фиксирует написание через две «с», как калька с латинского «Россия». С приходом к власти Ельцина, понятие «Россия» и «россиянин», российский язык восстанавливается в применении на государственном уровне. В связи с отсутствием Русской республики в составе РФ российский язык остается койне для всей России.
• В многоязычной Республике Мали в качестве койне распространился язык бамана (бамбара), имеющий наддиалектную форму, сложившуюся как столичное койне в Бамако.
• Язык хиндустани в Индии и Пакистане, представляющий собой усреднённую норму для языков хинди и урду.

См. также

• Диалект
• Этнолект
• Лингва-франка
• Русский язык Одессы
• Суржик

Библиография

• Десницкая А. В. Наддиалектные формы устной речи и их роль в истории языка. Л.: Наука, 1970.
• Meillet A. Apercu d’une histoire de la langue grecque. P.: Klincksieck, 2004. ISBN 2-252-03487-4.

Отрывок, характеризующий Койне (лингвистика)

– Vous m'avez sauve la vie. Vous etes Francais. Vous me demandez sa grace? Je vous l'accorde. Qu'on emmene cet homme, [Вы спасли мне жизнь. Вы француз. Вы хотите, чтоб я простил его? Я прощаю его. Увести этого человека,] – быстро и энергично проговорил французский офицер, взяв под руку произведенного им за спасение его жизни во французы Пьера, и пошел с ним в дом.
Солдаты, бывшие на дворе, услыхав выстрел, вошли в сени, спрашивая, что случилось, и изъявляя готовность наказать виновных; но офицер строго остановил их.
– On vous demandera quand on aura besoin de vous, [Когда будет нужно, вас позовут,] – сказал он. Солдаты вышли. Денщик, успевший между тем побывать в кухне, подошел к офицеру.
– Capitaine, ils ont de la soupe et du gigot de mouton dans la cuisine, – сказал он. – Faut il vous l'apporter? [Капитан у них в кухне есть суп и жареная баранина. Прикажете принести?]
– Oui, et le vin, [Да, и вино,] – сказал капитан.


Французский офицер вместе с Пьером вошли в дом. Пьер счел своим долгом опять уверить капитана, что он был не француз, и хотел уйти, но французский офицер и слышать не хотел об этом. Он был до такой степени учтив, любезен, добродушен и истинно благодарен за спасение своей жизни, что Пьер не имел духа отказать ему и присел вместе с ним в зале, в первой комнате, в которую они вошли. На утверждение Пьера, что он не француз, капитан, очевидно не понимая, как можно было отказываться от такого лестного звания, пожал плечами и сказал, что ежели он непременно хочет слыть за русского, то пускай это так будет, но что он, несмотря на то, все так же навеки связан с ним чувством благодарности за спасение жизни.
Ежели бы этот человек был одарен хоть сколько нибудь способностью понимать чувства других и догадывался бы об ощущениях Пьера, Пьер, вероятно, ушел бы от него; но оживленная непроницаемость этого человека ко всему тому, что не было он сам, победила Пьера.
– Francais ou prince russe incognito, [Француз или русский князь инкогнито,] – сказал француз, оглядев хотя и грязное, но тонкое белье Пьера и перстень на руке. – Je vous dois la vie je vous offre mon amitie. Un Francais n'oublie jamais ni une insulte ni un service. Je vous offre mon amitie. Je ne vous dis que ca. [Я обязан вам жизнью, и я предлагаю вам дружбу. Француз никогда не забывает ни оскорбления, ни услуги. Я предлагаю вам мою дружбу. Больше я ничего не говорю.]
В звуках голоса, в выражении лица, в жестах этого офицера было столько добродушия и благородства (во французском смысле), что Пьер, отвечая бессознательной улыбкой на улыбку француза, пожал протянутую руку.
– Capitaine Ramball du treizieme leger, decore pour l'affaire du Sept, [Капитан Рамбаль, тринадцатого легкого полка, кавалер Почетного легиона за дело седьмого сентября,] – отрекомендовался он с самодовольной, неудержимой улыбкой, которая морщила его губы под усами. – Voudrez vous bien me dire a present, a qui' j'ai l'honneur de parler aussi agreablement au lieu de rester a l'ambulance avec la balle de ce fou dans le corps. [Будете ли вы так добры сказать мне теперь, с кем я имею честь разговаривать так приятно, вместо того, чтобы быть на перевязочном пункте с пулей этого сумасшедшего в теле?]
Пьер отвечал, что не может сказать своего имени, и, покраснев, начал было, пытаясь выдумать имя, говорить о причинах, по которым он не может сказать этого, но француз поспешно перебил его.
– De grace, – сказал он. – Je comprends vos raisons, vous etes officier… officier superieur, peut etre. Vous avez porte les armes contre nous. Ce n'est pas mon affaire. Je vous dois la vie. Cela me suffit. Je suis tout a vous. Vous etes gentilhomme? [Полноте, пожалуйста. Я понимаю вас, вы офицер… штаб офицер, может быть. Вы служили против нас. Это не мое дело. Я обязан вам жизнью. Мне этого довольно, и я весь ваш. Вы дворянин?] – прибавил он с оттенком вопроса. Пьер наклонил голову. – Votre nom de bapteme, s'il vous plait? Je ne demande pas davantage. Monsieur Pierre, dites vous… Parfait. C'est tout ce que je desire savoir. [Ваше имя? я больше ничего не спрашиваю. Господин Пьер, вы сказали? Прекрасно. Это все, что мне нужно.]