Лермонт, Юрий Андреевич

Юрий Андреевич (Георг) Лермонт
герб Лермонтовых
Дата смерти	30 августа 1633(1633-08-30)
Место смерти	Смоленск
Принадлежность	Речь Посполитая Русское царство
Род войск	полки иноземного строя, рейтары
Годы службы	1610-е — 1633
Звание	ротмистр
Сражения/войны	Русско-польская война (1609—1618) Смоленская война

Георг (Джордж) Лермонт (англ. George Learmonth, в православии Юрий Андреевич; 1590-е, Шотландия — 20 [30] августа 1633, Смоленск) — шотландский наёмник, перешедший на русскую службу. Родоначальник дворянского рода Лермонтовых, предок Михаила Юрьевича Лермонтова.

Биография

Принадлежал к шотландскому клану Лермонт, к которому относился и легендарный бард XIII века Томас Лермонт. В качестве одного из многочисленных западных наёмников Георг Лермонт участвовал на стороне польского короля Сигизмунда III в русско-польской войне 1609—1618 годов. В 1613 году состоял в гарнизоне крепости Белая, которую осадили русские войска под предводительством Дмитрия Пожарского. В силу бесперспективности дальнейшего сопротивления, гарнизон, состоявший преимущественно из шотландских и ирландских наёмников, капитулировал. Многие из попавших в плен, в том числе Георг Лермонт, предпочли перейти на русскую службу, подав челобитную новоизбранному царю Михаилу Фёдоровичу. В русскую историю эти новые подданные царя вошли как бельские немцы (немцами в то время называли всех западных неславянских иностранцев).

Георг Лермонт перешёл в православие и принял русское имя Юрий Андреевич. Бельские немцы сохранились как отдельная рота «иноземного строя» в русском войске. Юрий Лермонт был пожалован поместьем в Галицком уезде к северу от Костромы. Сражался в 1618 году в Можайской битве против польско-литовских войск. Защищал Арбатские ворота при обороне Москвы от войск польского королевича Владислава, был тяжело ранен.

К 1632 году дослужился до чина ротмистра рейтарского строя и стал военным инструктором со значительным жалованием — 100 рублей в год (для сравнения, жалование обычного стрельца составляло 6 рублей), а также обладателем дополнительных поместий в Галицком и Чухломском уездах. Обучал «хитростям ратного строя» дворян и детей боярских, а также «новокрещенов» («немцев» и татар).

В начале Смоленской войны состоял в рейтарском полку полковника рейтарского строя Самуэля Шарля д’Эберта, который был направлен в осадившее Смоленск войско боярина и воеводы Михаила Шеина. В августе 1633 года разгорелись бои с отрядами гетмана Христофора Радзивилла на реке Ясенной. Войска гетмана, имевшие численный и качественный перевес в кавалерии, старались выманить русские сотни князя Семёна Прозоровского в поле под удар гусар, но русские держались вблизи своих позиций в пределах обстрела своей артиллерии. Бой продолжался пять часов. Рейтары полковника д’Эберта атаковали казачьи хоругви гетмана и прогнали их с поля, но потом сами были атакованы польскими гусарами и рейтарами и отступили, но и гетман, не добившись успеха, отошел. В этих боях ротмистр Лермонт погиб.

Похоронен в Авраамиевом Городецком монастыре под Чухломой.

Семья

Лермонт оставил двух сыновей Петра († 1652) и Андрея († 1679) Лермонтовых, унаследовавших его поместья. Пётр Лермонтов был впоследствии воеводой в Саранске.

Литература

• Бабулин И. Б. Полки нового строя в Смоленской войне 1632—1634 гг. // Рейтар. — 2005. — № 22.
• Федосюк Ю. А. Русские фамилии: популярный этимологический словарь. — 3-е изд., испр. — М., 1996. — С. 135
• Шокарев С. Ю. Глава 38. [www.e-reading.link/chapter.php/73437/37/Shokarev_-_Taiiny_rossiiiskoii_aristokratii.html Шотландские корни Михаила Лермонтова] // Тайны российской аристократии. — М., 2007.

Ссылки

• [ru.rodovid.org/wk/Запись:165860 Лермонт, Юрий Андреевич] на «Родоводе». Дерево предков и потомков

Отрывок, характеризующий Лермонт, Юрий Андреевич

– Il y eu plutot des antecedents, je vous citerai Schwarzenberg. [Были примеры – Шварценберг.]
– C'est impossible, [Это невозможно,] – возразил другой.
– Пари. Le grand cordon, c'est different… [Лента – это другое дело…]
Когда все поднялись, чтоб уезжать, Элен, очень мало говорившая весь вечер, опять обратилась к Борису с просьбой и ласковым, значительным приказанием, чтобы он был у нее во вторник.
– Мне это очень нужно, – сказала она с улыбкой, оглядываясь на Анну Павловну, и Анна Павловна той грустной улыбкой, которая сопровождала ее слова при речи о своей высокой покровительнице, подтвердила желание Элен. Казалось, что в этот вечер из каких то слов, сказанных Борисом о прусском войске, Элен вдруг открыла необходимость видеть его. Она как будто обещала ему, что, когда он приедет во вторник, она объяснит ему эту необходимость.
Приехав во вторник вечером в великолепный салон Элен, Борис не получил ясного объяснения, для чего было ему необходимо приехать. Были другие гости, графиня мало говорила с ним, и только прощаясь, когда он целовал ее руку, она с странным отсутствием улыбки, неожиданно, шопотом, сказала ему: Venez demain diner… le soir. Il faut que vous veniez… Venez. [Приезжайте завтра обедать… вечером. Надо, чтоб вы приехали… Приезжайте.]
В этот свой приезд в Петербург Борис сделался близким человеком в доме графини Безуховой.


Война разгоралась, и театр ее приближался к русским границам. Всюду слышались проклятия врагу рода человеческого Бонапартию; в деревнях собирались ратники и рекруты, и с театра войны приходили разноречивые известия, как всегда ложные и потому различно перетолковываемые.
Жизнь старого князя Болконского, князя Андрея и княжны Марьи во многом изменилась с 1805 года.
В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.
У алтаря лысогорской церкви была часовня над могилой маленькой княгини, и в часовне был поставлен привезенный из Италии мраморный памятник, изображавший ангела, расправившего крылья и готовящегося подняться на небо. У ангела была немного приподнята верхняя губа, как будто он сбирался улыбнуться, и однажды князь Андрей и княжна Марья, выходя из часовни, признались друг другу, что странно, лицо этого ангела напоминало им лицо покойницы. Но что было еще страннее и чего князь Андрей не сказал сестре, было то, что в выражении, которое дал случайно художник лицу ангела, князь Андрей читал те же слова кроткой укоризны, которые он прочел тогда на лице своей мертвой жены: «Ах, зачем вы это со мной сделали?…»
Вскоре после возвращения князя Андрея, старый князь отделил сына и дал ему Богучарово, большое имение, находившееся в 40 верстах от Лысых Гор. Частью по причине тяжелых воспоминаний, связанных с Лысыми Горами, частью потому, что не всегда князь Андрей чувствовал себя в силах переносить характер отца, частью и потому, что ему нужно было уединение, князь Андрей воспользовался Богучаровым, строился там и проводил в нем большую часть времени.
Князь Андрей, после Аустерлицкой кампании, твердо pешил никогда не служить более в военной службе; и когда началась война, и все должны были служить, он, чтобы отделаться от действительной службы, принял должность под начальством отца по сбору ополчения. Старый князь с сыном как бы переменились ролями после кампании 1805 года. Старый князь, возбужденный деятельностью, ожидал всего хорошего от настоящей кампании; князь Андрей, напротив, не участвуя в войне и в тайне души сожалея о том, видел одно дурное.