Маслов, Василий Тимофеевич

Василий Тимофеевич Маслов
Дата рождения	1 января 1895(1895-01-01)
Место рождения	село Вадинск, Вадинский район, Пензенская область
Дата смерти	22 мая 1979(1979-05-22) (84 года)
Место смерти	город Солнечногорск, Московская область
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1918—1958
Звание
Сражения/войны	Гражданская война в России, Гражданская война в Испании, Великая Отечественная война
Награды и премии

Василий Тимофеевич Маслов (1895—1979) — генерал-майор Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1945).

Биография

Василий Маслов родился 1 января 1895 года в селе Вадинск (ныне — Вадинский район Пензенской области). Окончил начальную школу. Служил в царской армии. В декабре 1917 года добровольно вступил в Красную гвардию, в 1918 году — в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. Участвовал в боях Гражданской войны. После её окончания продолжил службу в армии. В 1925 году Маслов окончил курсы командиров батальонов, в 1932 году — курсы «Выстрел». Участвовал в Гражданской войне в Испании. С 1942 года — на фронтах Великой Отечественной войны. В 1944 году ускоренным курсом Маслов окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе.

К январю 1945 года генерал-майор Василий Маслов командовал 323-й стрелковой дивизии 33-й армии 1-го Белорусского фронта. Отличился во время освобождения Польши. В период с 14 по 17 января 1945 года дивизия Маслова успешно прорвала мощную немецкую оборону с Пулавского плацдарма и вклинилась вглубь неё на 50 километров.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 апреля 1945 года генерал-майор Василий Маслов был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

После окончания войны продолжил службу в Советской Армии. В 1958 году Маслов был уволен в запас. Проживал в Солнечногорске. Скончался 22 мая 1979 года, похоронен в Солнечногорске.

Награды

Был награждён двумя орденами Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, орденами Суворова 2-й степени и Красной Звезды, рядом медалей.

Память

В честь Маслова названы улица и школа в Вадинске.

Литература

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=19296 Маслов, Василий Тимофеевич]. Сайт «Герои Страны».

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.

Отрывок, характеризующий Маслов, Василий Тимофеевич

«Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил… Но и он не виноват; что ж ему делать, когда ему везет счастие? И я не виноват, говорил он сам себе. Я ничего не сделал дурного. Разве я убил кого нибудь, оскорбил, пожелал зла? За что же такое ужасное несчастие? И когда оно началось? Еще так недавно я подходил к этому столу с мыслью выиграть сто рублей, купить мама к именинам эту шкатулку и ехать домой. Я так был счастлив, так свободен, весел! И я не понимал тогда, как я был счастлив! Когда же это кончилось, и когда началось это новое, ужасное состояние? Чем ознаменовалась эта перемена? Я всё так же сидел на этом месте, у этого стола, и так же выбирал и выдвигал карты, и смотрел на эти ширококостые, ловкие руки. Когда же это совершилось, и что такое совершилось? Я здоров, силен и всё тот же, и всё на том же месте. Нет, это не может быть! Верно всё это ничем не кончится».
Он был красен, весь в поту, несмотря на то, что в комнате не было жарко. И лицо его было страшно и жалко, особенно по бессильному желанию казаться спокойным.
Запись дошла до рокового числа сорока трех тысяч. Ростов приготовил карту, которая должна была итти углом от трех тысяч рублей, только что данных ему, когда Долохов, стукнув колодой, отложил ее и, взяв мел, начал быстро своим четким, крепким почерком, ломая мелок, подводить итог записи Ростова.
– Ужинать, ужинать пора! Вот и цыгане! – Действительно с своим цыганским акцентом уж входили с холода и говорили что то какие то черные мужчины и женщины. Николай понимал, что всё было кончено; но он равнодушным голосом сказал:
– Что же, не будешь еще? А у меня славная карточка приготовлена. – Как будто более всего его интересовало веселье самой игры.
«Всё кончено, я пропал! думал он. Теперь пуля в лоб – одно остается», и вместе с тем он сказал веселым голосом:
– Ну, еще одну карточку.
– Хорошо, – отвечал Долохов, окончив итог, – хорошо! 21 рубль идет, – сказал он, указывая на цифру 21, рознившую ровный счет 43 тысяч, и взяв колоду, приготовился метать. Ростов покорно отогнул угол и вместо приготовленных 6.000, старательно написал 21.
– Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку.
Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
– За вами 43 тысячи, граф, – сказал Долохов и потягиваясь встал из за стола. – А устаешь однако так долго сидеть, – сказал он.
– Да, и я тоже устал, – сказал Ростов.
Долохов, как будто напоминая ему, что ему неприлично было шутить, перебил его: Когда прикажете получить деньги, граф?
Ростов вспыхнув, вызвал Долохова в другую комнату.
– Я не могу вдруг заплатить всё, ты возьмешь вексель, – сказал он.
– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.
– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.
– Так когда получить? – спросил Долохов.
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.


Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.