Мельхус

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Мельхус
норв. Melhus
коммуна Норвегии 
Герб
Страна

Норвегия Норвегия

Губерния (фюльке)

Сёр-Трёнделаг

Адм. центр

Мельхус

Население (2008)

14 457 чел. 

Плотность

20,8 чел/км²

Офиц. язык

нейтральный[1]

Изменение населения за 10 лет

 %

Площадь

696,06 км² 

Координаты административного центра:
63°12′33″ с. ш. 10°14′28″ в. д. / 63.20934194° с. ш. 10.24114611° в. д. / 63.20934194; 10.24114611 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=63.20934194&mlon=10.24114611&zoom=16 (O)] (Я)Координаты: 63°12′33″ с. ш. 10°14′28″ в. д. / 63.20934194° с. ш. 10.24114611° в. д. / 63.20934194; 10.24114611 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=63.20934194&mlon=10.24114611&zoom=16 (O)] (Я)

Часовой пояс

UTC+1, летом UTC+2

Код ISO 3166-2

NO-1653

[www.melhus.kommune.no www.melhus.kommune.no]  (норв.)

Мельхус в составе фюльке Сёр-Трёнделаг
Фюльке Сёр-Трёнделаг на карте Норвегии
Примечания: 
[www.ssb.no/english/municipalities/1653 Данные из Управления статистики Норвегии]

Мельхус (норв. Melhus) — коммуна в губернии Сёр-Трёнделаг в Норвегии. Административный центр коммуны — город Мельхус. Официальный язык коммуны — нейтральный[1]. Население коммуны на 2008 год составляло 14 457 чел. Площадь коммуны Мельхус — 696,06 км², код-идентификатор — 1653.





История населения коммуны

Мельхус как коммуна появился в 1838 году. В 1865 от него отделилась коммуна Холонда, а в 1880 отделилась еше одна коммуна. В 1964 году они все и еще несколько коммун были объединены в одну большую коммуну - Мельхус.

Население коммуны за последние 60 лет.

Известные уроженцы

Напишите отзыв о статье "Мельхус"

Примечания

  1. 1 2 Это значит, что коммуна не сделала выбора в пользу одного из основных диалектов норвежского языкабукмола или нюнорска.

См. также

Ссылки

  • На Викискладе есть медиафайлы по теме Мельхус
  • [www.ssb.no/english/municipalities/1653 Статистика коммуны из бюро статистики Норвегии]


Отрывок, характеризующий Мельхус

– Ne me tourmentez pas. Eh bien, qu'a t on decide par rapport a la depeche de Novosiizoff? Vous savez tout. [Не мучьте меня. Ну, что же решили по случаю депеши Новосильцова? Вы все знаете.]
– Как вам сказать? – сказал князь холодным, скучающим тоном. – Qu'a t on decide? On a decide que Buonaparte a brule ses vaisseaux, et je crois que nous sommes en train de bruler les notres. [Что решили? Решили, что Бонапарте сжег свои корабли; и мы тоже, кажется, готовы сжечь наши.] – Князь Василий говорил всегда лениво, как актер говорит роль старой пиесы. Анна Павловна Шерер, напротив, несмотря на свои сорок лет, была преисполнена оживления и порывов.
Быть энтузиасткой сделалось ее общественным положением, и иногда, когда ей даже того не хотелось, она, чтобы не обмануть ожиданий людей, знавших ее, делалась энтузиасткой. Сдержанная улыбка, игравшая постоянно на лице Анны Павловны, хотя и не шла к ее отжившим чертам, выражала, как у избалованных детей, постоянное сознание своего милого недостатка, от которого она не хочет, не может и не находит нужным исправляться.
В середине разговора про политические действия Анна Павловна разгорячилась.
– Ах, не говорите мне про Австрию! Я ничего не понимаю, может быть, но Австрия никогда не хотела и не хочет войны. Она предает нас. Россия одна должна быть спасительницей Европы. Наш благодетель знает свое высокое призвание и будет верен ему. Вот одно, во что я верю. Нашему доброму и чудному государю предстоит величайшая роль в мире, и он так добродетелен и хорош, что Бог не оставит его, и он исполнит свое призвание задавить гидру революции, которая теперь еще ужаснее в лице этого убийцы и злодея. Мы одни должны искупить кровь праведника… На кого нам надеяться, я вас спрашиваю?… Англия с своим коммерческим духом не поймет и не может понять всю высоту души императора Александра. Она отказалась очистить Мальту. Она хочет видеть, ищет заднюю мысль наших действий. Что они сказали Новосильцову?… Ничего. Они не поняли, они не могут понять самоотвержения нашего императора, который ничего не хочет для себя и всё хочет для блага мира. И что они обещали? Ничего. И что обещали, и того не будет! Пруссия уж объявила, что Бонапарте непобедим и что вся Европа ничего не может против него… И я не верю ни в одном слове ни Гарденбергу, ни Гаугвицу. Cette fameuse neutralite prussienne, ce n'est qu'un piege. [Этот пресловутый нейтралитет Пруссии – только западня.] Я верю в одного Бога и в высокую судьбу нашего милого императора. Он спасет Европу!… – Она вдруг остановилась с улыбкою насмешки над своею горячностью.