Мещерский, Никита Александрович

Никита Александрович Мещерский
Дата рождения:	1 (14) января 1906(1906-01-14)
Место рождения:	Смоленская губерния, Российская империя
Дата смерти:	3 марта 1987(1987-03-03) (81 год)
Место смерти:	Ленинград
Страна:	Российская империя, СССР
Научная сфера:	филология
Место работы:	Бугурусланский учительский институт Карельский педагогический институт Ленинградский университет (1925)
Учёная степень:	доктор филологических наук (1960)
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	Ленинградский университет
Известные ученики:	А. А. Алексеев, В. В. Колесов

Ники́та Алекса́ндрович Меще́рский (1 (14) января 1906, имение Герчики Краснинского уезда Смоленской губернии — 3 марта 1987, Ленинград) — советский филолог, специалист по истории русского литературного языка, древнеславянской переводной письменности, древнерусской переводной литературе. Автор свыше 200 научных трудов.
Брат учёного-биолога Киры Александровны Мещерской.

Биография

Родился в имении Герчики Краснинского уезда Смоленской губернии, которое его отец, агроном Александр Павлович Мещерский, приобрёл в 1904 году. Его мать, вторая жена А. П. Мещерского (1-я жена, Софья Евгеньевна Шабельская), Ольга Эдуардовна Форш (18.03.1877—21.02.1971), до замужества училась в Академии художеств на отделении скульптуры — дочь генерала, военного инженера и топографа Э. И. Форша (1828—1896) и Елизаветы Романовны, урождённой Янковской (1838—1914). Н. А. Мещерский — внучатый племянник генерала Д. В. Комарова: его дядя Борис Эдуардович Форш был мужем писательницы Ольги Форш. Другой дядя, Алексей Павлович Мещерский, организатор концерна «Коломна — Сормово» (1913), один из организаторов и директоров Международного коммерческого банка в Петербурге имел репутацию «русского Форда».

В 1915 году поступил в немецкое реальное училище Катариненшуле при лютеранской церкви Св. Екатерины. После её закрытия он перешёл в немецкое Реформатское училище, которое и окончил в 1922 году. Поступил в Петроградский университет на факультет материальной культуры (отделение Древнего Востока), который окончил в 1925 году. С 1926 по 1928 год учился в аспирантуре в Институте языков и литературы Запада и Востока им. академика А. Н. Веселовского. После окончания аспирантуры преподавал немецкий язык в Институте коммунального строительства и Плановом институте.

В феврале 1932 года за участие в деятельности Александро-Невского братства был арестован; осуждён по ст. 58-10 УК РСФСР на 5 лет ИТЛ, которые провёл на лесоразработках Свирьлага. После освобождения с 1937 года жил в Оренбурге, где был на разных работах, в том числе преподавал в Татарском педагогическом институте.

В 1941 году уехал в Шарлык, где был инспектором РОНО. В 1944 году переехал в Бугуруслан, где преподавал русский язык в Учительском институте и где женился на преподавательнице русского языка. В 1946 году защитил кандидатскую диссертацию в Институте востоковедения.

В 1954—1964 годах — заведующий кафедрой русского языка Карельского педагогического института, декан филологического факультета. В 1960 году защитил докторскую диссертацию в ЛГУ.

В 1963—1979 годах — профессор русского языка на филологическом факультете ЛГУ, заведующий кафедрой, до 1982 года оставался профессором кафедры.

Умер 3 марта 1987 в Ленинграде.

Монографии

• «История Иудейской войны» Иосифа Флавия в древнерусском переводе — М.; Л., 1958
• Развитие русского языка в советский период. — Л., 1967.
• Источники и состав древней славяно-русской переводной письменности IX—XV вв. — Л., 1978
• История русского литературного языка. — Л., 1981

Литература

• Бегунов Ю. К. Никита Александрович Мещерский: (К 60-летию со дня рождения) // Вестник ЛГУ. Л., 1966. № 2. Сер. истории, яз. и лит-ры. Вып. 1. С. 159—162
• Алексеев А. А. Никита Александрович Мещерский: (Некролог) // ТОДРЛ. 1988. Т. 41. С. 453—456
• Хронологический список трудов Никиты Александровича Мещерского // Там же. С. 457—467.
• Карелия: энциклопедия: в 3 т. / гл. ред. А. Ф. Титов. Т. 2: К — П. — Петрозаводск: ИД «ПетроПресс», 2009. С. 216—464 с.: ил., карт. ISBN 978-5-8430-0125-4 (т. 2)

Отрывок, характеризующий Мещерский, Никита Александрович

– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
Грозовая туча надвинулась, и ярко во всех лицах горел тот огонь, за разгоранием которого следил Пьер. Он стоял подле старшего офицера. Молоденький офицерик подбежал, с рукой к киверу, к старшему.
– Имею честь доложить, господин полковник, зарядов имеется только восемь, прикажете ли продолжать огонь? – спросил он.
– Картечь! – не отвечая, крикнул старший офицер, смотревший через вал.
Вдруг что то случилось; офицерик ахнул и, свернувшись, сел на землю, как на лету подстреленная птица. Все сделалось странно, неясно и пасмурно в глазах Пьера.
Одно за другим свистели ядра и бились в бруствер, в солдат, в пушки. Пьер, прежде не слыхавший этих звуков, теперь только слышал одни эти звуки. Сбоку батареи, справа, с криком «ура» бежали солдаты не вперед, а назад, как показалось Пьеру.
Ядро ударило в самый край вала, перед которым стоял Пьер, ссыпало землю, и в глазах его мелькнул черный мячик, и в то же мгновенье шлепнуло во что то. Ополченцы, вошедшие было на батарею, побежали назад.
– Все картечью! – кричал офицер.
Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.
– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.


Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.