Мишин, Алексей Николаевич

Алексей Николаевич Мишин <tr><td colspan="2" style="background: #B8D0E2; text-align: center;">Тренер по фигурному катанию</td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;"> </td></tr> <tr><td colspan="2" style="background: #B8D0E2; text-align: center;">Персональные данные</td></tr><tr><th style="background: #EEE; font-weight: normal;">Дата рождения</th><td>8 марта 1941 (83 года)</td></tr><tr><th style="background: #EEE; font-weight: normal;">Место рождения</th><td>Севастополь, СССР</td></tr><tr><th style="background: #EEE; font-weight: normal;">Специализация</th><td>Мужское и женское
одиночное катание</td></tr><tr><th style="background: #EEE; font-weight: normal;">Место проживания</th><td>Санкт-Петербург</td></tr><tr><th style="background: #EEE; font-weight: normal;">Известные ученики</th><td>Евгений Плющенко
Алексей Ягудин
Алексей Урманов
Юрий Овчинников
Артур Гачинский
Елизавета Туктамышева</td></tr>

Награды

Алексе́й Никола́евич Ми́шин (род. 8 марта 1941, Севастополь, СССР) — советский, российский тренер по фигурному катанию.

Образование

• Ленинградский электротехнический институт им. В. И. Ульянова (Ленина) (факультет автоматики и вычислительной техники) (1969)
• аспирантура Ленинградского государственного дважды орденоносного института физкультуры им. П. Ф. Лесгафта (ГДОИФК им. П. Ф. Лесгафта)
• Кандидат педагогических наук (1973)
• Профессор (1990)

Спортивные достижения

С 1967 г. выступал в паре с Тамарой Москвиной

• Чемпион СССР по фигурному катанию на коньках в парном катании в 1969 году
• 2 место на чемпионате мира в 1969 г. (Колорадо-Спрингс, США)
• 2 место на чемпионате Европы в 1968 г. (Вестерос, Швеция) и 3 место на чемпионате Европы в 1969 г. (Гармиш-Партенкирхен, ФРГ)

Тренерская работа

C 1973 года работал преподавателем в ГДОИФК им П. Ф. Лесгафта, тренером сборной СССР и России. В начале тренерской карьеры стажировался в США у Карло Фасси, в Германии у Ютты Мюллер, самые сложные элементы и технику катания и методику тренировок он осваивал, учась у таких мастеров, как Станислав Жук, Игорь Москвин.

Заведующий кафедрой конькобежного спорта и фигурного катания Санкт-Петербургской государственной академии физической культуры им. П. Ф. Лесгафта.

Тренер-консультант сборной Нидерландов.

Подготовил много фигуристов, в основном одиночников:

• Александра Майорова
• Марину Серову
• Анну Антонову (Серебряный призёр чемпионата СССР)
• Виталия Егорова (Чемпион мира среди юниоров)
• Татьяну Оленеву (Чемпионка СССР, тренер и жена Алексея Николаевича Мишина)
• Юрия Овчинникова (Чемпион СССР, бронзовый призёр чемпионата Европы)
• Алексея Урманова (Олимпийский чемпион, чемпион Европы, неоднократный чемпион России)
• Олега Татаурова (неоднократный призёр чемпионатов России)
• Руслана Новосельцева (победитель Зимней Универсиады 1997)
• Татьяну Басову (бронзовый призёр чемпионата России 2003)
• Алексея Ягудина (Олимпийский чемпион, четырёхкратный чемпион мира, трёхкратный чемпион Европы, неоднократный призёр чемпионатов России)
• Евгения Плющенко (двукратный Олимпийский чемпион, трёхкратный чемпион мира, семикратный чемпион Европы и десятикратный чемпион России)
• Андрея Лутая (неоднократный призёр чемпионатов России)
• Ксению Доронину (двукратная чемпионка России)
• Катарину Гербольдт (бронзовый призёр чемпионата России 2009)
• Артура Гачинского (бронзовый призёр чемпионата мира 2011, серебряный призёр Чемпионата Европы 2012)
• Елизавету Туктамышеву (чемпионка мира, чемпионка Европы, победительница Финала Гран-При, чемпионка России, чемпионка I Юношеских Олимпийских Игр в Инсбруке).
• Александра Петрова (бронзовый призёр финала Гран-при среди юниоров 2014)

Продолжает тренировать спортсменов.

Награды и звания

• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (24 марта 2014 года) — за большой вклад в организацию подготовки и проведения XXII Олимпийских и XI Параолимпийских зимних игр 2014 года в Сочи и обеспечение успешного выступления сборных команд России
• Орден Дружбы народов (22 апреля 1994 года) — за высокие спортивные достижения на XVII зимних Олимпийских играх 1994 года;
• Медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени (21 октября 2010 года) — за успешную подготовку спортсменов, добившихся высоких спортивных достижений на XXI Олимпийских зимних играх 2010 года в городе Ванкувере (Канада)
• Заслуженный работник физической культуры Российской Федерации (2002 год)
• Почётная грамота Президента Российской Федерации (2011 год) — за достигнутые трудовые успехи, многолетнюю добросовестную работу и активную общественную деятельность
• Заслуженный мастер спорта СССР (1969 год)
• Заслуженный тренер СССР
• Заслуженный тренер России
• Заслуженный тренер УССР
• Благодарность Президента Российской Федерации (2002 год)
• Почётное звание «Лучший в спорте Санкт-Петербурга» (2006 и 2012 годы, Правительство Санкт-Петербурга)
• Почётный диплом Законодательного Собрания Санкт-Петербурга (2002 год)
• Почётный знак Российской федерации фигурного катания (2003 год)
• Почётный знак «За заслуги перед Санкт-Петербургом» (2011 год)

Личная жизнь

Жена — Татьяна Мишина, заслуженный тренер России, чемпионка СССР по фигурному катанию. Имеет двоих сыновей: Андрея (1977 г.р.) и Николая (1983 г.р.).

Спортивные достижения

(с Т.Москвиной)

Соревнования/Сезон	1965—66	1966—67	1967—68	1968—69
Зимние Олимпийские игры			5
Чемпионаты мира		6	4	2
Чемпионаты Европы		6	2	3
Чемпионаты СССР		2	2	1
Зимние Универсиады	3

Публикации

• Мишин А. Н. Кинематическая структура некоторых движений фигуриста // Теория и практика физ. культуры. — 1971. — № № 5. — С. 12-14.
• Мишин А. Н. Основные элементы техники многооборотных прыжков фигуриста // Теория и практика физ. культуры. — 1972. — № № 11. — С. 27-29.
• Мишин А. Н. О параметрах вращательного движения тела фигуриста // Теория и практика физ. культуры. — 1973. — № № 4. — С. 10-12.
• Мишин, А. Н. Прыжки в фигурном катании. — М.: Физкультура и спорт, 1976. — 104 с.
• Мишин А. Н. Прыжки в фигурном катании. — М.: Физкультура и спорт, 1976. — 103 с.
• Мишин А. Н. Школа в фигурном катании. — М.: Физкультура и спорт, 1979. — 175 с.
• Мишин А. Н. Биомеханика движений фигуриста. — М.: Физкультура и спорт, 1981. — 144 с.
• Мишин А. Н. Лекция // Обязательные упражнения в фигурном катании на коньках / ГДОИФК им. П. Ф. Лесгафта. — Л., 1985. — 26 с.
• А. Н. Мишин, Ю. В. Якимчук, К. З. Гуляев. Отечественная история фигурного катания на коньках / гос ун-т физ. культуры им. П.Ф. Лесгафта. — СПб.: Олимп, 2006. — 431 с.
• А. Н. Мишин, Ю. В. Якимчук. Фигурное катание в России. Факты, события, судьбы. — РИЦ Северо-Восток, 2007. — С. М.. — 620 с.

См. также

• Фигурное катание на зимних Олимпийских играх 1968

Ссылки

• [mishinfs.narod.ru/ Сайт, посвященный А. Н. Мишину]
• [olymp-sport.ru/abc_cyrillic/letter_%D0%BC/48348818.html Биография из Олимпийской Энциклопедии]
• [www.solovieff.ru/main.mhtml?Part=58&PubID=354 Мишин Алексей Николаевич] — на сайте Василия Соловьёва
• [lesgaft.works.spb.ru/staff/72 Мишин, Алексей Николаевич] в Зале славы НГУ имени П. Ф. Лесгафта
• [rian.ru/spravka_person/20110308/343652918.html А. Н. Мишин. Биографическая справка]
• [rian.ru/interview_sport/20110308/343482886.html Алексей Мишин: хочу быть долгожителем фигурного катания на коньках]

Отрывок, характеризующий Мишин, Алексей Николаевич

В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.