Моравец, Франтишек

Франтишек Моравец
Награды и премии

Франтишек Моравец (чеш. František Moravec; 23 июля 1895, Часлав — 26 июля 1966, Вашингтон) — чехословацкий военачальник, чехословацкий легионер в Первую мировую войну, высокопоставленный офицер чехословацкой армии в довоенной Чехословакии. С 1937 года возглавлял чехословацкую военную разведку, с 1940 года бригадный генерал при правительстве в изгнании в Лондоне. Участник чешского движения Сопротивления. После 1945 года вернулся в Чехословакию и служил в армии, в 1948 году бежал в Германию и затем в США.

Биография

В 1913 году Моравец получил аттестат зрелости и поступил в Карлов университет, где изучал филологию (латынь и французский язык), но был призван в армию. Учился в офицерской школе, откуда был командирован в Венгрию, позднее в звании лейтенанта — в Галицию. Моравец попал в плен к русским, перешёл на их сторону и в 1916 году поступил добровольцем в сербский легион. Принимал участие в боевых действиях на румынском фронте и под Салониками. В марте 1918 года Моравец в составе чехословацкого легиона воевал в Эльзасе. В конце этого года вернулся в Чехословакию и продолжил службу в Пльзене, где он женился. Моравец решил продолжить военную карьеру и в 1925—1928 годах учился в пражской высшей военной школе.

С конца 1929 года Моравец занимал командную должность в отделе разведки военной комендатуры Пльзеня, 30 сентября 1934 года был командирован в генеральный штаб в Праге, где также служил на высокой должности в военной разведке, в так называемом «2-м отделе», возглавляя подотдел, а с 1937 года — в звании полковника на должности заместителя начальника, с января 1939 года — временного начальника разведки. Большим успехом Моравеца в этот период стала вербовка одного и важнейших агентов, офицера немецкого абвера Пауля Тюммеля, известного как агент А-54.

После предупреждения от А-54 о предстоящем так называемом «разгроме оставшейся Чехии» 15 марта 1939 года Моравец за день до этого при помощи британцев бежал вместе с десятью другими сотрудниками и материалами в Лондон. В чехословацком правительстве в изгнании под руководством Эдварда Бенеша Моравец продолжил заниматься разведывательной деятельностью: 1 августа 1940 года он был назначен начальником разведывательного центра министерства обороны, с июня 1941 года — переименованного «2-го отдела». Моравец поддерживал контакты с агентом А-54 и антифашистскими организациями в протекторате Богемии и Моравии и добывал ценную информацию для союзников. Моравец отвечал за подготовку и проведение операции «Антропоид», покушения на Рейнхарда Гейдриха. После 1944 года Моравец являлся заместителем начальника штаба по формированию чехословацкой армии и заместителем главного коменданта в Лондоне. 28 октября 1944 года получил звание бригадного генерала.

5 июня 1945 года Моравец вернулся в Чехословакию, но не смог найти себе применение. По заявлениям нескольких министерств под влиянием КПЧ в отношении Моравеца проводились расследования, которые были остановлены только после вмешательства президента Бенеша. Моравец принял решение эмигрировать, что ему удалось 29 марта 1948 года. Некоторое время он работал на полковника армии США Чарльза Катека, сотрудника УСС и Корпуса контрразведки, занимавшегося подготовкой курьеров для работы в Чехословакии. В конце 1954 года Моравец перебрался в США, где до своей смерти работал консультантом и аналитиком в министерстве обороны.

В 1991 году Моравецу было посмертно присвоено звание армейского генерала. В 1999 году его имя было присвоено специальному подразделению чешских вооружённых сил.

Труды

• František Moravec: Master of Spies. The Memoirs of General Frantisek Moravec. The Bodley Head Ltd 1975, ISBN 0-370-10353-X
• František Moravec: Špion, jemuž neveřili, Sixty-Eight Publishers, Toronto 1977, ISBN 0-88781-032-2

Литература

• František Moravec, Špion, jemuž neveřili, Sixty-Eight Publishers, Toronto 1977, ISBN 0-88781-032-2

Ссылки

• [www.ustrcr.cz/cs/moravec-frantisek-23-7-1895 Биография] (чешск.)
• [www.indiannet.eu/home_resistance/gbpart2.html Cooperation between SOE and Czechoslovak Military Intelligence Officers] (англ.)

Отрывок, характеризующий Моравец, Франтишек

Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.