Музей-квартира Н. А. Римского-Корсакова

Музей-квартира Н. А. Римского-Корсакова
Дата основания	1971
Местонахождение	Санкт-Петербург, Загородный пр., 28
Директор	Костенко Н. В.
Сайт	[www.rkorsakov.ru www.rkorsakov.ru] [www.theatremuseum.ru/ru/brn_rmk.html www.theatremuseum.ru]

К:Музеи, основанные в 1971 году

Культурное наследие Российской Федерации, объект № 7810110000

Музей-квартира Николая Андреевича Римского-Корсакова — петербургский музей, посвященный жизни и творчеству знаменитого композитора, филиал Санкт-Петербургского музея театрального и музыкального искусства.

Музей занимает пространство квартиры во дворовом флигеле по адресу Загородный проспект, 28. В этом доме Николай Андреевич Римский-Корсаков в 1893—1908 годах написал 11 опер и проводил знаменитые «корсаковские среды».

История создания

В квартиру № 39 на третьем этаже доходного дома, принадлежавшего жене генерала Василия Николаевича Лаврова, Римский-Корсаков с семьёй переехал в 1893 году. Два раза в месяц по нечётным средам он проводил здесь творческие вечера, на которых собирались знаменитые композиторы, художники, певцы и музыканты. В квартире гостили Сергей Рахманинов, Александр Глазунов, Александр Скрябин, Игорь Стравинский, Илья Репин, Фёдор Шаляпин. Супруга композитора, пианистка Надежда Николаевна, аккомпанировала Шаляпину, Надежде Забела-Врубель и Евгении Мравиной на старинном рояле.

В этой квартире Римский-Корсаков написал 11 из 15 своих опер: «Садко», «Сказку о царе Салтане», «Царскую невесту», «Кащея бессмертного», «Золотого петушка», «Ночь перед Рождеством», «Моцарта и Сальери», «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии», «Боярыня Вера Шелога», «Сервилия» и «Пан воевода». После смерти композитора его супруга сохранила и систематизировала рукописи, нотную библиотеку, письма, фотографии, ценные подарки и семейные реликвии. Этот архив стал основой для экспозиции музея.

В 1908 году Надежда Николаевна была вынуждена переехать к сыну, Андрею Николаевичу, а просторная квартира композитора стала в 1918 году коммунальной. В 1971 году квартира была расселена, а 27 декабря 1971 года по инициативе потомков Римского-Корсакова Санкт-Петербургский музей театрального и музыкального искусства открыл в квартире первый филиал.

Экспозиция

Музей разделен на три отдела: мемориальный, экспозиционный и концертный. Интерьеры мемориальных комнат были восстановлены по записям одного из сыновей композитора, составившего подробную опись мебели и вещей с их точным расположением. Убранство комнат было сохранено потомками в первозданном виде. В остальном пространстве были организованы экспозиционный и концертный залы. Коллекция музея насчитывает 505 экспонатов.

В мемориальный отдел музея входят прихожая, рабочий кабинет, гостиная и столовая. На стенах прихожей висят фотографии участников творческого объединения «Могучая кучка», на витринах представлены наброски неоконченной оперы «Стенька Разин», партитура оперы «Кащей Бессмертный» немецкого издания и некоторые личные вещи композитора. В кабинете на рабочем столе лежит рукопись оперы «Золотой петушок». Центральный экспонат гостиной комнаты — рояль фирмы Якоба Беккера, на котором во время «корсаковских сред» исполняли свои произведения Сергей Рахманинов, Александр Скрябин, Александр Глазунов, Игорь Стравинский и сам Римский-Корсаков. На стенах столовой размещены портреты предков Римского-Корсакова, а на обеденном столе — именные столовые приборы.

В экспозиционных залах представлены документы, рассказывающие о его работе композитором, дирижером и преподавателем музыки в Бесплатной музыкальной школе и Санкт-Петербургской музыкальной консерватории. Среди экспонатов находится ручка с золотым пером, подаренная композитору в день премьеры оперы «Майская ночь» в Мариинском театре 9 мая 1880 года. Этой ручкой Римский-Корсаков писал все свои дальнейшие произведения.

Концерты и мероприятия

В концертном зале, рассчитанном на 50 мест, продолжается традиция творческих вечеров по средам. В цикл «Вечера в доме на Загородном» входят выступления солистов оперных театров, петербургских певцов и музыкантов. Ежегодно 18 марта в честь дня рождения композитора концерты переносятся в мемориальную гостиную. C 2012 года в музее проходят концерты органной музыки, исполняемой на электронном органе.

Для школьников предназначен цикл концертов молодых музыкантов «Музыкальная юность Петербурга», проходящих по субботам. Историю жизни и творчества Римского-Корсакова рассказывает цикл интерактивных лекций.

Выставки и фестивали

Весной 2010 года в музее прошла первая выставка в рамках международной музыковедческой конференции «Н. А. Римский-Корсаков и его наследие в исторической перспективе». Были представлены документы, рукописи и фотографии из собраний музеев Петербурга, Москвы и коллекции Ионийского университета греческого острова Керкира. Кроме того, на выставке был представлен же эмиритон, электронный музыкальный инструмент, сконструированный в 1932 году под руководством Андрея Римского-Корсакова. По окончании выставки эмиритон был передан Музею музыки в Шереметьевском дворце.

В 2006 и 2008 годах музей участвовал в международном фестивале старинной музыки Earlymusic, принимая концерты и мастер-классы. 10 ноября 2011 года в рамках «Ночи музыки в Санкт-Петербурге» в музее проходили концерты с участием молодых вокалистов. В 2013 и 2014 года музей принимал участие в ежегодной международной акции «Ночь музеев». В рамках детских музейных фестивалей «Детские дни в Петербурге» и «Малыши в городе муз» в 2013 и 2014 годах соответственно в музее проходили творческие мероприятия и спектакли для юных посетителей.

См. также

• Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства
• Музей-квартира Ф. И. Шаляпина
• Шереметевский дворец — Музей музыки
• Мемориальный музей-квартира семьи актеров Самойловых

Литература

• Н.А. Римский-Корсаков. Из семейной переписки. — СПб.: СПб ГБУК «Санкт–Петербургский музей театрального и музыкального искусства», 2008. — 247 с. — (Эпистолярное наследие).

Отрывок, характеризующий Музей-квартира Н. А. Римского-Корсакова

– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.
Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! – решил сам собой Пьер, – и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег на ковер, но не мог спать.
Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».
Князь Андрей, как будто кто нибудь обжег его, вскочил и стал опять ходить перед сараем.


25 го августа, накануне Бородинского сражения, префект дворца императора французов m r de Beausset и полковник Fabvier приехали, первый из Парижа, второй из Мадрида, к императору Наполеону в его стоянку у Валуева.
Переодевшись в придворный мундир, m r de Beausset приказал нести впереди себя привезенную им императору посылку и вошел в первое отделение палатки Наполеона, где, переговариваясь с окружавшими его адъютантами Наполеона, занялся раскупориванием ящика.
Fabvier, не входя в палатку, остановился, разговорясь с знакомыми генералами, у входа в нее.
Император Наполеон еще не выходил из своей спальни и оканчивал свой туалет. Он, пофыркивая и покряхтывая, поворачивался то толстой спиной, то обросшей жирной грудью под щетку, которою камердинер растирал его тело. Другой камердинер, придерживая пальцем склянку, брызгал одеколоном на выхоленное тело императора с таким выражением, которое говорило, что он один мог знать, сколько и куда надо брызнуть одеколону. Короткие волосы Наполеона были мокры и спутаны на лоб. Но лицо его, хоть опухшее и желтое, выражало физическое удовольствие: «Allez ferme, allez toujours…» [Ну еще, крепче…] – приговаривал он, пожимаясь и покряхтывая, растиравшему камердинеру. Адъютант, вошедший в спальню с тем, чтобы доложить императору о том, сколько было во вчерашнем деле взято пленных, передав то, что нужно было, стоял у двери, ожидая позволения уйти. Наполеон, сморщась, взглянул исподлобья на адъютанта.
– Point de prisonniers, – повторил он слова адъютанта. – Il se font demolir. Tant pis pour l'armee russe, – сказал он. – Allez toujours, allez ferme, [Нет пленных. Они заставляют истреблять себя. Тем хуже для русской армии. Ну еще, ну крепче…] – проговорил он, горбатясь и подставляя свои жирные плечи.
– C'est bien! Faites entrer monsieur de Beausset, ainsi que Fabvier, [Хорошо! Пускай войдет де Боссе, и Фабвье тоже.] – сказал он адъютанту, кивнув головой.
– Oui, Sire, [Слушаю, государь.] – и адъютант исчез в дверь палатки. Два камердинера быстро одели его величество, и он, в гвардейском синем мундире, твердыми, быстрыми шагами вышел в приемную.
Боссе в это время торопился руками, устанавливая привезенный им подарок от императрицы на двух стульях, прямо перед входом императора. Но император так неожиданно скоро оделся и вышел, что он не успел вполне приготовить сюрприза.
Наполеон тотчас заметил то, что они делали, и догадался, что они были еще не готовы. Он не захотел лишить их удовольствия сделать ему сюрприз. Он притворился, что не видит господина Боссе, и подозвал к себе Фабвье. Наполеон слушал, строго нахмурившись и молча, то, что говорил Фабвье ему о храбрости и преданности его войск, дравшихся при Саламанке на другом конце Европы и имевших только одну мысль – быть достойными своего императора, и один страх – не угодить ему. Результат сражения был печальный. Наполеон делал иронические замечания во время рассказа Fabvier, как будто он не предполагал, чтобы дело могло идти иначе в его отсутствие.
– Я должен поправить это в Москве, – сказал Наполеон. – A tantot, [До свиданья.] – прибавил он и подозвал де Боссе, который в это время уже успел приготовить сюрприз, уставив что то на стульях, и накрыл что то покрывалом.
Де Боссе низко поклонился тем придворным французским поклоном, которым умели кланяться только старые слуги Бурбонов, и подошел, подавая конверт.
Наполеон весело обратился к нему и подрал его за ухо.
– Вы поспешили, очень рад. Ну, что говорит Париж? – сказал он, вдруг изменяя свое прежде строгое выражение на самое ласковое.
– Sire, tout Paris regrette votre absence, [Государь, весь Париж сожалеет о вашем отсутствии.] – как и должно, ответил де Боссе. Но хотя Наполеон знал, что Боссе должен сказать это или тому подобное, хотя он в свои ясные минуты знал, что это было неправда, ему приятно было это слышать от де Боссе. Он опять удостоил его прикосновения за ухо.
– Je suis fache, de vous avoir fait faire tant de chemin, [Очень сожалею, что заставил вас проехаться так далеко.] – сказал он.
– Sire! Je ne m'attendais pas a moins qu'a vous trouver aux portes de Moscou, [Я ожидал не менее того, как найти вас, государь, у ворот Москвы.] – сказал Боссе.
Наполеон улыбнулся и, рассеянно подняв голову, оглянулся направо. Адъютант плывущим шагом подошел с золотой табакеркой и подставил ее. Наполеон взял ее.
– Да, хорошо случилось для вас, – сказал он, приставляя раскрытую табакерку к носу, – вы любите путешествовать, через три дня вы увидите Москву. Вы, верно, не ждали увидать азиатскую столицу. Вы сделаете приятное путешествие.
Боссе поклонился с благодарностью за эту внимательность к его (неизвестной ему до сей поры) склонности путешествовать.
– А! это что? – сказал Наполеон, заметив, что все придворные смотрели на что то, покрытое покрывалом. Боссе с придворной ловкостью, не показывая спины, сделал вполуоборот два шага назад и в одно и то же время сдернул покрывало и проговорил:
– Подарок вашему величеству от императрицы.
Это был яркими красками написанный Жераром портрет мальчика, рожденного от Наполеона и дочери австрийского императора, которого почему то все называли королем Рима.
Весьма красивый курчавый мальчик, со взглядом, похожим на взгляд Христа в Сикстинской мадонне, изображен был играющим в бильбоке. Шар представлял земной шар, а палочка в другой руке изображала скипетр.
Хотя и не совсем ясно было, что именно хотел выразить живописец, представив так называемого короля Рима протыкающим земной шар палочкой, но аллегория эта, так же как и всем видевшим картину в Париже, так и Наполеону, очевидно, показалась ясною и весьма понравилась.
– Roi de Rome, [Римский король.] – сказал он, грациозным жестом руки указывая на портрет. – Admirable! [Чудесно!] – С свойственной итальянцам способностью изменять произвольно выражение лица, он подошел к портрету и сделал вид задумчивой нежности. Он чувствовал, что то, что он скажет и сделает теперь, – есть история. И ему казалось, что лучшее, что он может сделать теперь, – это то, чтобы он с своим величием, вследствие которого сын его в бильбоке играл земным шаром, чтобы он выказал, в противоположность этого величия, самую простую отеческую нежность. Глаза его отуманились, он подвинулся, оглянулся на стул (стул подскочил под него) и сел на него против портрета. Один жест его – и все на цыпочках вышли, предоставляя самому себе и его чувству великого человека.
Посидев несколько времени и дотронувшись, сам не зная для чего, рукой до шероховатости блика портрета, он встал и опять позвал Боссе и дежурного. Он приказал вынести портрет перед палатку, с тем, чтобы не лишить старую гвардию, стоявшую около его палатки, счастья видеть римского короля, сына и наследника их обожаемого государя.
Как он и ожидал, в то время как он завтракал с господином Боссе, удостоившимся этой чести, перед палаткой слышались восторженные клики сбежавшихся к портрету офицеров и солдат старой гвардии.
– Vive l'Empereur! Vive le Roi de Rome! Vive l'Empereur! [Да здравствует император! Да здравствует римский король!] – слышались восторженные голоса.
После завтрака Наполеон, в присутствии Боссе, продиктовал свой приказ по армии.
– Courte et energique! [Короткий и энергический!] – проговорил Наполеон, когда он прочел сам сразу без поправок написанную прокламацию. В приказе было:
«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.


Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.