Патриот Украины

Патриот Украины ПУ Патріо́т Украї́ни
Дата основания	2005-2006
Дата роспуска	2014
Тип	военизированная организация орденского типа
Число участников	около 1000
Главный командир	Андрей Билецкий
Официальный сайт	patriotukr.org.ua/ [archive.is/patriotukr.org.ua Архивировано] из первоисточника 2012-2014.

«Патриот Украины» — (укр. Патріо́т Украї́ни) украинская военизированная неонацистская праворадикальная организация, зарегистрирована в Харькове в 2006 году. Лидер (Белый Вождь) организации — Андрей Билецкий. Выполняет функции силового крыла политического движения «Социал-национальная Ассамблея» Украины (партийный лидер — Андрей Билецкий).

1999—2004

В конце 1999 года руководство Социал-национальной партии Украины (ныне Всеукраинское объединение «Свобода») сформировало молодёжное крыло партии, которое было создано в виде военизированной структуры орденского типа, — Общество содействия ВС и ВМФ Украины (укр. Товариство сприяння ЗС та ВМФУ). Предшественником «Патриота Украины» были «Отряды СНПУ», которые Министерство юстиции Украины регистрировать отказалось. «Патриот Украины» возглавил член Комитета уполномоченных СНПУ — Андрей Парубий.

12 декабря 1999 года состоялся I съезд «Патриота Украины». Вечером того же дня по улицам Львова факельным шествием прошли около тысячи членов новой общественной организации.

В феврале 2004 года, после IX съезда СНПУ, руководство партии объявило о роспуске «Патриота Украины». Отделения «Патриота Украины» остались в Житомире, где местная ячейка переформатировалась в общественную организацию «Гайдамаки», и в Харькове, где отделение без официальной регистрации, не насчитывавшее и десятка человек, отказалось выполнять решение о роспуске.

2005—2014

17 января 2006 года Андрей Билецкий официально зарегистрировал «Патриот Украины» в Харьковском областном управлении юстиции как новую самостоятельную общественную организацию. Первыми её членами стали члены харьковских отделений СНПУ, «УНА-УНСО» и «Тризуба». 9 марта члены организации провели акцию у памятника Шевченко в Харькове в знак протеста против придания русскому языку статуса второго официального в городе. Акция закончилась столкновением с милицией. В сентябре «Патриот Украины» представил свой первый программный документ — «Право Нации». 18 ноября 2006 года в Харькове прошёл І Всеукраинский съезд организации, где было объявлено о создании киевской городской организации «Патриот Украины».

12 апреля 2008 года прошёл ІІ Всеукраинский съезд организации. Тогда же в помещении Харьковской областной организации Всеукраинского общества «Просвита» им. Т. Г. Шевченко по инициативе организации прошла идеологическая конференция «Украинские новые правые» с участием представителей общественной организации «Украинская Альтернатива» (г. Чернигов), старшин казацких общин Крыма и уполномоченных Украинской национал-трудовой партии (Киев и Харьков), где обсуждалось состояние и перспективы правого движения на Украине и в мире. По результатам конференции участники договорились совместно осуществлять свою общественно-политическую деятельность.

В октябре 2008 года произошёл разрыв так называемых украинских «новых правых» со «старыми»: чествование бойцов УПА «старые» и «новые» впервые проводили отдельно друг от друга. 18 октября в Киеве во время шествия «новых правых» произошло массовое столкновение с милицией, в результате которого было задержано 147 украинских «новых правых», 22 сотрудника правоохранительных органов были госпитализированы с различными повреждениями, против 8 участников шествия были возбуждены уголовные дела, многие получили от 1 до 10 суток административного ареста за сопротивление работникам правоохранительных органов. Руководители 8 «старых» националистических организаций (ОУН (м), КУН, МНК, «Тризуб», Центр национального возрождения им. С. Бандеры, УНА-УНСО, «Украинская партия», «Украинское дело») осудили действия участников шествия. 8 ноября в Киеве на встрече руководителей украинских «новых правых» было принято решение об объединении на базе социал-национальной идеологии. Была создана «Социал-Национальная Ассамблея» (СНА), в которую вошли «Патриот Украины», «РіД», «Украинская Альтернатива» и «СіЧ». Союзнические отношения с СНА установили УНТП, Свято-Андреевский казацкий курень и «Трезвый Киев». Лидером нового политического движения «Социал-Национальная Ассамблея» стал Андрей Билецкий.

В 2013 году Андрей Билецкий, Виталий Княжицкий и Игорь Михайленко предстали перед судом в Харькове по обвинению в покушении на убийство журналиста Сергея Колесника, а Олег Однороженко был обвинен в организации избиения членами «ПУ» отца и сына Калентьевых и журналиста Алексея Корнева.

11 января 2014 года три члена Васильковского отделения «Патриота Украины», задержанных СБУ в августе 2011 года, были приговорены к шестилетнему заключению по обвинению в терроризме и попытке взрыва самодельной бомбы на праздновании Дня независимости Украины. С приходом оппозиции к власти в феврале 2014 года осуждённые были амнистированы и освобождены.

В ноябре 2013 года в ходе начавшихся массовых протестов в Киеве («Евромайдан») активисты организации «Патриот Украины» вошли в праворадикальную группу «Правый сектор». Олег Однороженко, главный идеолог «Патриота Украины», вошёл в состав политсовета группы.

11 марта 2014 года Верховный Совет Автономной Республики Крым запретил на территории республики деятельность «Правого сектора» и входящих в него националистических отделений (включая «Патриот Украины»), а также ВО «Свобода». По мнению Верховного Совета, их деятельность угрожает жизни и безопасности жителей Крыма.

В ночь с 14 на 15 марта 2014 года в Харькове активисты организации «Патриот Украины» открыли огонь по пророссийским митингующим, которые пытались штурмовать офис «Просвиты», из здания на Рымарской, 18, где размещены офис «Просвиты», «Патриота Украины» и штаб организации «Правый сектор-Восток». В результате стрельбы, по предварительной информации, двое человек погибли и пятеро были ранены. На место событий прибыл городской голова Харькова Геннадий Кернес (находившийся в тот период под домашним арестом), который провёл переговоры с Андреем Билецким — лидером движения «Патриот Украины» и восточного «Правого сектора» (на эту должность Белецкого после освобождения из СИЗО назначил Дмитрий Ярош). В результате переговоров прокурора Харькова Евгения Поповича и городского головы Геннадия Кернеса с националистами, последние сложили оружие, сдались и были увезены в неизвестном направлении.

22 марта 2014 года прошёл съезд движения «Правый сектор», на котором было объявлено о создании одноимённой политической партии на юридической и кадровой базе партии «Украинская национальная ассамблея» (УНА), которая была переименована в партию Правый сектор. В состав этой партии вошла организация «Патриот Украины».

Внешние изображения
	[snaua.info/wp-content/uploads/2014/06/DR0I4vUft6U.jpg Пресс-конференция руководства батальона «Азов», Игорь Мосийчук - в центре, Олег Однороженко - справа]. [web.archive.org/web/20140714180415/snaua.info/wp-content/uploads/2014/06/DR0I4vUft6U.jpg Архивная копия]

Весной 2014 года руководство «Патриота Украины» поддержало предложение народного депутата Украины Олега Ляшко сформировать подразделение для охраны общественного порядка в Приазовье в связи с протестами на юго-востоке Украины. Новое добровольческое подразделение получило наименование — «Батальон Азов». На базе «Азова» из активистов «Патриота Украины» и «Социал-Национальной Ассамблеи» была сформирована спецрота «Азов», которая 5 мая 2014 года официально стала новым спецподразделением МВД после того, как бойцы роты подписали контракты с МВД Украины. Командиром роты стал руководитель Васильковского «Патриота Украины» и «Правого сектора» Владимир Шпара. Добровольческим батальоном «Азов» командует Андрей Билецкий. Заместителем командира батальона по воспитательной работе служит идеологический референт «Патриота Украины» и «Социал-Национальной Ассамблеи» Олег Однороженко; заместителем командира батальона по связям с общественностью является руководитель пресс-службы «Социал-Национальной Ассамблеи» Игорь Мосийчук. Руководитель Киевской организации «Социал-Национальной Ассамблеи» Игорь Криворучко и многие другие члены СНА и «Патриота Украины» присоединились к батальону.

В октябре 2014 года на внеочередных выборах в Верховную Раду Андрей Билецкий был избран депутатом в одном из киевских избирательных округов. Ещё один член организации «Патриот Украины» Вадим Троян, дослужившийся до заместителя командира батальона «Азов», был назначен Арсеном Аваковым в октябре 2014 года на должность начальника УВД Киевской области. По мнению Антона Шеховцова, это связано главным образом с тем, что в конце 2000-х, когда оба проживали в Харькове, «Патриот Украины» помогал бизнес-партнеру Авакова Андрею Лифанскому в проведении рейдерских захватов киосков (чем занимался лично Троян), Блоку Юлии Тимошенко, который в Харькове представлял будущий министр, — в организации акций протеста против городской власти, самому же Авакову — в кампании перед выборами городского головы в 2010 году.

Как отмечал в декабре 2014 года Андрей Билецкий: «Мы с самого начала принимали участие в [евро]Майдане, а потом наша организация фактически прекратила своё существование, „растворилась“ — в первую очередь, в [батальоне] „Азове“. Но и в некоторых других батальонах „патриоты“ составляют костяк. Фактически „Патриот Украины“ прекратил свою деятельность».

Программа

Мы всегда были противниками русского мира

— Андрей Билецкий

Организация выступает за общество, построенное на принципах Украинского национального величия и социальной справедливости.

• Создание политического, общественного и хозяйственного уклада Украины на принципах нациократии — национальной солидарности, антипартийности, авторитаризма, качественной общественной иерархии, дисциплины, общественного контроля, самоорганизации, самоуправления. Существование политических партий, групп, организаций и идеологических групп должно быть запрещено.

• Демонтаж экономической системы капитализма, ликвидация всех институтов и форм политической демократии, национализация экономики.

• Главными источниками инноваций выступают военно-промышленный комплекс, малое предпринимательство и научно-исследовательские институты.

• Великодержавный статус Украины, неучастие Украины в каких-либо блоках и надгосударственных структурах, кроме тех, которые инициированы Украиной и в которых она играет ведущую роль. Создание под эгидой Киева Центрально-Европейской Конфедерации (блока стран, расположенных в геополитическом треугольнике Балтика — Балканы — Кавказ), конечной целью украинской внешней политики является признание Украины лидирующим государством.

• Ядерный статус Украины, запрет коммерческих и частных средств массовой информации как посредников распространения ангажированной, необъективной и манипулятивной информации.

Основными врагами украинского народа, с точки зрения организации, являются приезжие из стран Азии и Африки. «Миграция …подтачивает биологические, экономические и цивилизационные основы существования нашего народа. …Наше кредо — уничтожать всё, что уничтожает наш народ. Как известно, восстановить можно всё: экономику, порядок на улицах, демографию, сильную армию и флот, ядерное оружие, но единственное, что невозможно восстановить, — чистоту крови».

Расистские идеи последовательно излагаются в программе «Патриота Украины». В частности Олег Однороженко, идеолог организации, заявлял следующее:

Ограничению и контролю будут подвергнуты все инородные этно-расовые группы, с их последующей депортацией на исторические родины. Исходя из того, что мы, Украинские социал-националисты, рассматриваем так называемые «человеческие расы» как отдельные биологические виды, а человеком разумным (Homo Sapiens), в биологическом смысле, считаем только Белую Европейскую (без включения в это понятие так называемых «южных европеоидов»: средиземноморская, кавказская, памиро-ферганская и др. расы в биологическом отношении также являются отличным от нас биологическим видом), считаем своей прямой обязанностью исключить любые межрасовые (межвидовые) контакты, приводящие к межрасовому (межвидовому) смешению и, в конечном счете, — к вымиранию Белого Человека

Критика

Евгений Захаров, один из руководителей Харьковской правозащитной группы, в сентябре 2008 года в своём обращении к Центральному правлению Всеукраинского общества «Просвита» указывал: «По сведениям правоохранительных структур и правозащитных организаций, существуют очень тесные связи между военизированной праворадикальной организацией „Патриот Украины“ и неонацистами, прежде всего на Харьковщине и в Киеве, связи „патриотов“ с русскими неофашистами (в частности, с „Русским православным национал-социалистическим движением“)». Правозащитник также обвинил организацию «Патриот Украины» в антисемитизме, расизме, неофашизме, распространении идей ксенофобии, национал-социализма и неонацизма.

Активисты организации неоднократно нападали на людей с «неславянской» внешностью на улицах. Члены организации были замечены в применении насилия по идеологическим мотивам к представителям этнических и сексуальных меньшинств и политическим оппонентам.

Журналист Reuters Габриэла Бачинска отмечает, что «Патриот Украины» выступает в призывами о превосходстве белых, расовой гигиене, необходимости авторитарной власти и централизованной экономики.

Ссылки

• [patriotukr.org.ua/ Официальный сайт «Патриота Украины»] [archive.is/patriotukr.org.ua Архивировано] из первоисточника 2012-2014.
• [snaua.info/category/dijalnist/ Официальный сайт «Социал-Национальной Ассамблеи»]
• S. Byshok, A. Kochetkov. [www.cis-emo.net/sites/default/files/imagesimce/neonazis_euromaidan_-_2nd_edition.pdf «Neonazis & Euromaidan: From Democracy to Dictatorship»]. ISBN 978-5-8041-0709-4
• [rid.org.ua/knigarnya/AB/slovo.pdf Андрій Білецький «Слово Білого Вождя»]

Отрывок, характеризующий Патриот Украины

– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.
«Он и тогда хотел сказать мне то, что он сказал мне в день своей смерти, – думала она. – Он всегда думал то, что он сказал мне». И вот ей со всеми подробностями вспомнилась та ночь в Лысых Горах накануне сделавшегося с ним удара, когда княжна Марья, предчувствуя беду, против его воли осталась с ним. Она не спала и ночью на цыпочках сошла вниз и, подойдя к двери в цветочную, в которой в эту ночь ночевал ее отец, прислушалась к его голосу. Он измученным, усталым голосом говорил что то с Тихоном. Ему, видно, хотелось поговорить. «И отчего он не позвал меня? Отчего он не позволил быть мне тут на месте Тихона? – думала тогда и теперь княжна Марья. – Уж он не выскажет никогда никому теперь всего того, что было в его душе. Уж никогда не вернется для него и для меня эта минута, когда бы он говорил все, что ему хотелось высказать, а я, а не Тихон, слушала бы и понимала его. Отчего я не вошла тогда в комнату? – думала она. – Может быть, он тогда же бы сказал мне то, что он сказал в день смерти. Он и тогда в разговоре с Тихоном два раза спросил про меня. Ему хотелось меня видеть, а я стояла тут, за дверью. Ему было грустно, тяжело говорить с Тихоном, который не понимал его. Помню, как он заговорил с ним про Лизу, как живую, – он забыл, что она умерла, и Тихон напомнил ему, что ее уже нет, и он закричал: „Дурак“. Ему тяжело было. Я слышала из за двери, как он, кряхтя, лег на кровать и громко прокричал: „Бог мой!Отчего я не взошла тогда? Что ж бы он сделал мне? Что бы я потеряла? А может быть, тогда же он утешился бы, он сказал бы мне это слово“. И княжна Марья вслух произнесла то ласковое слово, которое он сказал ей в день смерти. «Ду ше нь ка! – повторила княжна Марья это слово и зарыдала облегчающими душу слезами. Она видела теперь перед собою его лицо. И не то лицо, которое она знала с тех пор, как себя помнила, и которое она всегда видела издалека; а то лицо – робкое и слабое, которое она в последний день, пригибаясь к его рту, чтобы слышать то, что он говорил, в первый раз рассмотрела вблизи со всеми его морщинами и подробностями.
«Душенька», – повторила она.
«Что он думал, когда сказал это слово? Что он думает теперь? – вдруг пришел ей вопрос, и в ответ на это она увидала его перед собой с тем выражением лица, которое у него было в гробу на обвязанном белым платком лице. И тот ужас, который охватил ее тогда, когда она прикоснулась к нему и убедилась, что это не только не был он, но что то таинственное и отталкивающее, охватил ее и теперь. Она хотела думать о другом, хотела молиться и ничего не могла сделать. Она большими открытыми глазами смотрела на лунный свет и тени, всякую секунду ждала увидеть его мертвое лицо и чувствовала, что тишина, стоявшая над домом и в доме, заковывала ее.
– Дуняша! – прошептала она. – Дуняша! – вскрикнула она диким голосом и, вырвавшись из тишины, побежала к девичьей, навстречу бегущим к ней няне и девушкам.


17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.


– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
Ростов злобно оглянулся на Ильина и, не отвечая ему, быстрыми шагами направился к деревне.
– Я им покажу, я им задам, разбойникам! – говорил он про себя.
Алпатыч плывущим шагом, чтобы только не бежать, рысью едва догнал Ростова.
– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.