Парубий, Андрей Владимирович

Андрей Владимирович Парубий укр. Андрій Володимирович Парубій <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Андрей Парубий в Верховной раде Украины, 29 сентября 2016 год</td></tr>
13-й Председатель Верховной рады Украины
с 14 апреля 2016 года
Предшественник:	Владимир Борисович Гройсман
Первый заместитель Председателя Верховной Рады Украины
4 декабря 2014 года — 14 апреля 2016 года
Предшественник:	Игорь Григорьевич Калетник
Преемник:	Ирина Владимировна Геращенко
10-й Секретарь СНБО Украины
27 февраля — 7 августа 2014 года
Предшественник:	Андрей Петрович Клюев
Преемник:	Михаил Владимирович Коваль (и.о.) Александр Валентинович Турчинов
Народный депутат Украины VI, VII,VIII созывов.
25 декабря 2007 года — 12 декабря 2012 года 12 декабря 2012 года — 17 марта 2014 года с 27 ноября 2014 года
Рождение:	г. Червоноград, Львовская область, Украинская ССР, СССР
Супруга:	женат
Дети:	дочь Ярина
Партия:	СНПУ (1991—2004) ПП «Наша Украина» (2004—2012) ПП «Фронт перемен» (2012—2013) ВО «Батькивщина» (2013—2014) Народный фронт (с 2014)
Образование:	Львовский государственный университет им. И.Франко
Профессия:	историк
Деятельность:	политик
Награды:

Андре́й Влади́мирович Паруби́й (укр. Андрій Володимирович Парубій; род. 31 января 1971 года, г. Червоноград Львовской области) — украинский государственный и политический деятель. Председатель Верховной рады Украины (с 14 апреля 2016 года).

Секретарь Совета национальной безопасности и обороны Украины (27 февраля — 7 августа 2014 года); Первый заместитель председателя Верховной рады Украины (4 декабря 2014 год — 14 апреля 2016 года); Народный депутат Украины (25 декабря 2007 года — 27 февраля 2014 года; с 27 ноября 2014).

Комендант Евромайдана, руководитель Самообороны Майдана с ноября 2013 года по февраль 2014 года.

Биография

Родился 31 января 1971 года в городе Червоноград Львовской области.

По некоторым данным, в детстве Парубию был поставлен диагноз «легкая степень умственной отсталости», сам Парубий отрицает этот факт. После окончания школы поступил на исторический факультет Львовского университета. Трудовую деятельность начал в 1987 г. — лаборантом в архитектурно-археологической экспедиции Института общественных наук АН УССР. Лаборант, старший лаборант в археологических экспедициях до 1991 года.

В 1988 году возглавил патриотическую молодежную организацию — общество «Спадщина» (укр. спадщина — наследие), чьи участники занимались восстановлением могил воинов УПА, собирали воспоминания еще живых повстанцев, организовывали лагеря, охраняли антисоветские митинги во Львове. В марте 1989 году был арестован за организацию несанкционированного митинга.

С 1990 года — депутат Львовского областного совета, секретарь постоянной депутатской комиссии по вопросам молодежи и спорта. За день до выборов был арестован вместе с двумя соратниками за несанкционированное развешивание листовок и агитацию, об избрании депутатом узнал в камере районного отдела милиции, который согласился покинуть только после освобождения товарищей.

В 1991 году наряду с Олегом Тягнибоком был одним из основателей Социал-национальной партии Украины (СНПУ), переименованной в 2004 во Всеукраинское объединение «Свобода».

В 1994 году окончил исторический факультет Львовского государственного университета им. И. Франко.

В 1994—1998 годах — депутат Львовского горсовета, глава депутатской группы.

С 1996 года — руководитель Общества содействия Вооружённым силам и Военно-морскому флоту Украины «Патриот Украины», являвшегося молодёжным отделением СНПУ.

С 1999 года — редактор политического журнала «Ориентиры» СНПУ, для которой писал статьи.

В 2001 году окончил аспирантуру на кафедре политологии и социологии Национального университета «Львовская политехника».

С апреля 2002 по апрель 2006 — депутат, с июня 2002 — заместитель главы Львовского облсовета.

Активный участник Оранжевой революции. Во время событий ноября-декабря 2004 года был комендантом Украинского дома в Киеве. Награждён памятным знаком «Выдающемуся участнику Оранжевой революции».

В январе 2005 года вышел из состава "Свободы" вместе с шестью членами политсовета из восемнадцати из-за разных взглядов на развитие партии. С 2005 года — глава партии «Народный союз „Украинцы!“», реорганизованной в Гражданское объединение «Украинский дом».

С апреля 2006 по декабрь 2007 — депутат Львовского облсовета от блока «Наша Украина».

С 25 декабря 2007 — 12 декабря 2012 — народный депутат Украины VI созыва от блока «Наша Украина — Народная самооборона» под № 80. Глава подкомитета по вопросам контроля над осуществлением внешних отношений Комитета Верховной Рады по иностранным делам. Член депутатской группы Вячеслава Кириленко «За Украину!». Был членом политсовета партии «Наша Украина» (лидер — Виктор Ющенко).

28 апреля 2010 года прокуратура Киева возбудила уголовное дело ч. 2 ст. 296 Уголовного кодекса Украины по факту незаконного влияния на председателя Верховной Рады Украины и народных депутатов с целью помешать выполнению ими служебных обязанностей, совершенного лицом с использованием своего служебного положения, по предварительному сговору группой лиц (ч. 2 ст. 28, ч. 2 ст. 344 Уголовного кодекса Украины), совершенного группой отдельных народных депутатов Украины 27 апреля 2010 года в сессионном зале Верховной Рады Украины во время пленарного заседания Верховной Рады Украины во время ратифицикации соглашения о продлении срока пребывания Черноморского флота России в Крыму. 14 мая 2010 года прокуратура Киева возбудила уголовное дело против народных депутатов из фракции «Наша Украина — Народная самооборона» Юрия Грымчака и Андрея Парубия по факту незаконного влияния на председателя Верховной Рады и народных депутатов.

В декабре 2011 года участвовал в протестной акции на Болотной площади в Москве.

3 февраля 2012 года написал заявление о выходе из партии «Наша Украина», причиной стали безрезультатные дискуссии с Ющенко о необходимости объединения оппозиции в борьбе против президента Януковича. 6 июня 2012 года вступил в партию «Фронт перемен» Арсения Яценюка.

С 12 декабря 2012 — народный депутат Украины VII созыва от партии Всеукраинское объединение «Батькивщина» под № 21. Глава подкомитета по вопросам законодательного обеспечения интеграции Украины в международное научное и образовательное пространство Комитета Верховной Рады по вопросам науки и образования.

Евромайдан

С ноября 2013 по февраль 2014 года координировал ежедневное функционирование «Евромайдана» (г. Киев, Площадь Независимости); выступал фактическим комендантом его палаточного лагеря и руководителем отрядов Самообороны Майдана.

Андрей Шевченко 20 февраля связывался по телефону с Андреем Парубием по поводу того, что кто-то стреляет по митингующим. Парубий ответил, что его группа проверила здание Киевской консерватории и никого там не обнаружила. Позднее политик высказал предположение, что стрельбу вели снайперы, прибывшие и контролируемые РФ.

Секретарь СНБО Украины

27 февраля 2014 Андрей Парубий был назначен на пост секретаря Совета национальной безопасности и обороны Украины. Являлся одним из инициаторов создания Национальной гвардии Украины, в состав которой вошли отряды Самообороны Майдана и Правого сектора.

См. также: Национальная гвардия Украины и Крымский кризис

В марте 2014 года выступил с инициативой ввести визы для граждан России, а затем предложил ставить штамп в паспортах о выезде из страны, используя опыт СССР, пояснив: «Те, кто работает в России, все равно не будут нашими союзниками, поэтому нам наплевать на их интересы». Президент России Владимир Путин, узнав об этой инициативе Парубия, категорически запретил вводить ответные меры: «в случае введения нами визового режима с Украиной пострадают ни в чём неповинные миллионы украинцев, которые и так живут небогато, и, работая в России, зарабатывают небольшие деньги для поддержки семьи, не нужно этого делать».

1 марта 2014 года Парубий дал поручение СБУ и Генпрокуратуре провести расследование, насколько деятельность российских телеканалов на Украине соответствует законодательству, и есть ли факты разжигания межнациональной вражды, призывы к войне и сепаратизму. 25 марта 2014 года, по решению Киевского административного суда, на Украине было формально прекращено вещание телеканалов «РТР», «Первый», «Россия 24» и «НТВ».

24 марта заявил, что на границе с Украиной продолжают находиться около 100 000 российских военных в полной боевой готовности, которые готовятся к вторжению на Украину, хотя двумя днями ранее международные военные наблюдатели, в том числе украинские, провели наблюдательные полёты над западными регионами России и никаких проблем не обнаружили. Секретарь Совета национальной безопасности и обороны Украины Андрей Парубий подал прошение об отставке из-за несогласия с президентом Петром Порошенко в вопросах информационной политики 25 июля, но президент отставку не принял, так как не найдена кандидатура преемника. Однако 7 августа 2014 г. Порошенко всё же принял отставку Парубия.

Верховная Рада Украины

26 августа 2014 года покинул политсовет партии «Батькивщина» вместе с 20 соратниками, среди них: Александр Турчинов, Арсений Яценюк, Арсен Аваков, Сергей Пашинский, Павел Петренко, Лилия Гриневич. Причиной стала невозможность договорится с партией о слиянии с несколькими другими политическими силами и поставить во главе списка нынешнего премьер-министра Арсения Яценюка.

10 сентября состоялся съезд новой партии, получившей название «Народный фронт». После создания партии, Андрей Парубий принял участие в выборах в Верховную Раду 26 октября 2014 года по спискам от «Народного фронта» (№ 4). На внеочередных выборах в Верховную Раду партия «Народного фронта» набрала наибольшее количество голосов избирателей, что позволило ей в Верховной Раде Украины VIII созыва получить 64 мандата по партийным спискам.

4 декабря 2014 года голосами 313 народных депутатов был избран первым заместителем председателя Верховной Рады.

14 апреля 2016 года избран Председателем Верховной рады Украины.

Покушение

Вечером 24 декабря 2014 года неизвестный бросил гранату во время встречи политика с соратниками по Самообороне около отеля «Киев», также там было несколько депутатов. По факту нападения возбуждено уголовное дело по статье о хулиганстве.

1 февраля 2015 года глава МВД Украины Арсен Аваков сообщил, что покушение было организовано террористической организацией, и по этому делу задержаны три человека. В его организации министр обвинил бывшего командующего внутренними войсками МВД Украины Станислава Шуляка.

25 декабря 2015 года Андрей Парубий назвал одним из организаторов покушения на себя бывшего полковника Внутренних войск Министерства внутренних дел Украины Сергея Асавелюка, написав об этом на своей странице в социальной сети Facebook. «Ровно год назад возле гостиницы „Киев“ мне и моим друзьям под ноги бросили боевую гранату… Сегодня уже известно, что это заказ Кремля, координировал его Сергей Асавелюк „Асса“, командир снайперской группы во время расстрела Майдана», — сказано в сообщении.

Пресс-служба МВД сообщила о том, что в организации покушения подозревается бывший командующий Внутренних войск Станислав Шуляк. Непосредственным исполнителем преступления был гражданин России А. Г. Соколенко. К покушению также причастны граждане С. М. Коробов и Д. М. Соколовский, организовавшие приезд Соколенко в Киев и его передвижение по городу. Коробов также прикрывал Соколенко при непосредственном исполнении преступления и на пути его ухода. 30 января во время спецоперации МВД Украины были задержаны Соколовский и Коробов.

Семья

Отец — Владимир Иванович Парубий (1943 г.р.), бывший заместитель председателя Львовской областной рады.

Жена — Ульяна Юрьевна Парубий, была аспиранткой во Львовском национальном университете имени И. Франко.

Дочь — Ярина (2001 г.р.), увлекается сноубордом.

Сестра — Елена (укр. Олена Володимирівна Парубій), училась в Львовском национальномй университете имени И. Франко, начальник управления по работе с физлицами департамента налоговой инспекции Сиховского района Львова. 18 мая 2010 года она была задержана по уголовному делу о взятке за непроведение проверок использования кассовых аппаратов у частных предпринимателей, которое через 2 года было направлено в суд. Однако часть вещественных доказательств исчезла, включая и вещественное доказательство — 2000 долларов США. По факту потери доказательств возбуждено еще одно уголовное дело.

Двоюродный брат — Ярослав Ярославич Парубий, является известной фигурой в криминальном мире западной Украины. По данным МВД, в настоящее время он является лидером львовской боевой группы «Бешеных», которая является составной частью организованной преступной группировки криминального авторитета Владимира Дидуха, также известного как Вова «Морда».

Награды

• Орден князя Ярослава Мудрого V ст. (23 июня 2009) — за весомый личный вклад в развитие конституционных основ украинской государственности, многолетний добросовестный труд, высокий профессионализм в защите конституционных прав и свобод человека и гражданина;
• Орден «За заслуги» ІІІ ст. (6 декабря 2006) — за весомый личный вклад в развитие местного самоуправления, многолетний добросовестный труд и высокий профессионализм;
• Почётная грамота президента Украины.
• Почетный гражданин города Червонограда

Ссылки

• [file.liga.net/person/866-andrei-parybii.html Досье на Liga.net]
• [w1.c1.rada.gov.ua/pls/site2/p_exdeputat?d_id=11584&skl=7 Парубій Андрій Володимирович (6-е скликання)] (укр.). // Сайт Верховной Рады Украины. Проверено 4 января 2013. [www.webcitation.org/6DyPAJRVF Архивировано из первоисточника 27 января 2013].
• [w1.c1.rada.gov.ua/pls/site2/p_deputat?d_id=11584 Парубій Андрій Володимирович (7-е скликання)] (укр.). // Сайт Верховной Рады Украины. Проверено 4 января 2013. [www.webcitation.org/6DyPBf3gu Архивировано из первоисточника 27 января 2013].
• [dovidka.com.ua/user/?code=236358 Парубій Андрій Володимирович] (укр.). // Довідник «Хто є хто в Україні».— Киев: «К. І. С.». Проверено 4 января 2013. [www.webcitation.org/6DyPCumII Архивировано из первоисточника 27 января 2013].

Отрывок, характеризующий Парубий, Андрей Владимирович

Князь Андрей молчал, но княжна заметила ироническое и презрительное выражение, появившееся на его лице.
– Но надо быть снисходительным к маленьким слабостям; у кого их нет, Аndre! Ты не забудь, что она воспитана и выросла в свете. И потом ее положение теперь не розовое. Надобно входить в положение каждого. Tout comprendre, c'est tout pardonner. [Кто всё поймет, тот всё и простит.] Ты подумай, каково ей, бедняжке, после жизни, к которой она привыкла, расстаться с мужем и остаться одной в деревне и в ее положении? Это очень тяжело.
Князь Андрей улыбался, глядя на сестру, как мы улыбаемся, слушая людей, которых, нам кажется, что мы насквозь видим.
– Ты живешь в деревне и не находишь эту жизнь ужасною, – сказал он.
– Я другое дело. Что обо мне говорить! Я не желаю другой жизни, да и не могу желать, потому что не знаю никакой другой жизни. А ты подумай, Andre, для молодой и светской женщины похорониться в лучшие годы жизни в деревне, одной, потому что папенька всегда занят, а я… ты меня знаешь… как я бедна en ressources, [интересами.] для женщины, привыкшей к лучшему обществу. M lle Bourienne одна…
– Она мне очень не нравится, ваша Bourienne, – сказал князь Андрей.
– О, нет! Она очень милая и добрая,а главное – жалкая девушка.У нее никого,никого нет. По правде сказать, мне она не только не нужна, но стеснительна. Я,ты знаешь,и всегда была дикарка, а теперь еще больше. Я люблю быть одна… Mon pere [Отец] ее очень любит. Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали». Mon pеre взял ее сиротой sur le pavе, [на мостовой,] и она очень добрая. И mon pere любит ее манеру чтения. Она по вечерам читает ему вслух. Она прекрасно читает.
– Ну, а по правде, Marie, тебе, я думаю, тяжело иногда бывает от характера отца? – вдруг спросил князь Андрей.
Княжна Марья сначала удивилась, потом испугалась этого вопроса.
– МНЕ?… Мне?!… Мне тяжело?! – сказала она.
– Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце.
– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.
Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
Она робко, умоляющим взглядом смотрела на брата.
– Ежели бы это и стоило мне большого труда… – как будто догадываясь, в чем было дело, отвечал князь Андрей.
– Ты, что хочешь, думай! Я знаю, ты такой же, как и mon pere. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она всё еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне?
– Конечно, в чем дело?
– Andre, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать. Обещаешь?
– Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… – сказал князь Андрей, но в ту же секунду, заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры при этой шутке, он раскаялся. – Очень рад, право очень рад, мой друг, – прибавил он.
– Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к Себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным ликом в серебряной ризе на серебряной цепочке мелкой работы.
Она перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею.
– Пожалуйста, Andre, для меня…
Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
– Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.]
Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
– Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем нибудь свою жену или был недоволен ею. К чему ты всё это говоришь мне?
Княжна Марья покраснела пятнами и замолчала, как будто она чувствовала себя виноватою.
– Я ничего не говорил тебе, а тебе уж говорили . И мне это грустно.
Красные пятна еще сильнее выступили на лбу, шее и щеках княжны Марьи. Она хотела сказать что то и не могла выговорить. Брат угадал: маленькая княгиня после обеда плакала, говорила, что предчувствует несчастные роды, боится их, и жаловалась на свою судьбу, на свекра и на мужа. После слёз она заснула. Князю Андрею жалко стало сестру.
– Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену , и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю…
Говоря это, он встал, подошел к сестре и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Прекрасные глаза его светились умным и добрым, непривычным блеском, но он смотрел не на сестру, а в темноту отворенной двери, через ее голову.
– Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, разбуди ее, а я сейчас приду. Петрушка! – крикнул он камердинеру, – поди сюда, убирай. Это в сиденье, это на правую сторону.
Княжна Марья встала и направилась к двери. Она остановилась.
– Andre, si vous avez. la foi, vous vous seriez adresse a Dieu, pour qu'il vous donne l'amour, que vous ne sentez pas et votre priere aurait ete exaucee. [Если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.]
– Да, разве это! – сказал князь Андрей. – Иди, Маша, я сейчас приду.
По дороге к комнате сестры, в галлерее, соединявшей один дом с другим, князь Андрей встретил мило улыбавшуюся m lle Bourienne, уже в третий раз в этот день с восторженною и наивною улыбкой попадавшуюся ему в уединенных переходах.
– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза.
Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.