Полуведько, Кондрат Никитич

Кондрат Никитович Полуведько
К. Н. Полуведько
Прозвище	Тогобийчний
Дата рождения	10 марта 1895(1895-03-10)
Место рождения	село Боблов (ныне Немировского района Винницкой области) Подольская губерния, Российская империя
Дата смерти	1942(1942)
Место смерти	Харьков, Рейхскомиссариат Украина
Принадлежность	Российская империя Российская империя РСФСР  СССР
Род войск	НКВД
Награды и премии

Кондрат Никитович Полуведько (укр. Кіндрат Микитович Полуведько) (1895, Подольская губерния, Российская империя — 1942, Харьков, Рейхскомиссариат Украина) — агент НКВД СССР.

Биография

В период Гражданской войны, будучи украинским эсером, получил определенную известность в петлюровских кругах. Затем порвал с эсерами и отошёл от активной политической деятельности, предпочтя педагогику. Работал преподавателем немецкого языка. Непродолжительное время работал в системе наркомпроса УССР, занимая в нём высокое положение. Когда в начале тридцатых годов украинские чекисты обратились к нему с предложением выехать за границу для работы против западноукраинских националистов, согласился им помочь. Для него была разработана легенда, согласно которой он входил в одну из националистических групп, ликвидированных в начале тридцатых годов, был осуждён, однако сумел бежать с Соловков в Финляндию. Оказавшись в Хельсинки, агент украинского НКВД присоединился к здешним оуновцам и вскоре завоевал их полное доверие. Членом ОУН и её представителем в Хельсинки (главой Украинской Громады в Финляндии) стал благодаря стечению обстоятельств и собственным литературным талантам. «Тогобийчний» регулярно писал статьи в эмигрантскую украинскую националистическую прессу и в издаваемую в Париже газету «Украинское слово».

Его главной задачей было поддержание связи между западноукраинскими националистами, живущими в изгнании, и их подпольной организацией в Ленинграде. Эти контакты были для оуновцев чрезвычайно важными, так как именно в городе на Неве, в отделе рукописей библиотеки имени Салтыкова-Щедрина они прятали свои архивы. И хотя в НКВД об этом знали давно, обнаружить архивы удалось лишь после окончания Второй мировой войны, в 1949. После присоединения западных областей Украины к УССР был некоторое время на работе во Львовском сельскохозяйственном институте.

После смерти Коновальца «Тогобийчный» появился в Берлине и попал под подозрение отдельных руководителей ОУН, которые считали его соучастником убийства руководителя организации и предлагали сообщить об этом немецким властям, к их голосу соратники не прислушались, и разведчик продолжал свою активную деятельность. Он благополучно вернулся в Финляндию и прожил там до июля 1941 года. Когда Красная армия покинула территорию Западной Украины, «Тогобийчный» объявился в Львове в качестве представителя организации ОУН(м), затем перебрался в Житомир, а после их гибели объявился в Харькове, где занял пост ответственного секретаря городской управы.

Располагая значительными служебными возможностями, он оказал бесценную помощь в обеспечении военнопленных продуктами. Помогал подпольным группам Мещанинова, Седова и Труфановой помочь вырваться на свободу более трёх тысяч военнопленных, печатая бланки удостоверений на передвижение по городу и за его пределами. В начале 1942 года его арестовало гестапо (по утверждению западно-украинского националиста Б. Онуфрика («Коника»), «как разоблачённого советского агента, который повесился в тюремной камере»), где он и погиб.

Литература

• Север А. Волкодав Сталина. Правдивая история Павла Судоплатова. Изд-во: "Алгоритм", 2014. ISBN 978-5-4438-0838-3.
• ЦДАГОУ: Ф. 62. — Оп. 1. — Спр. 227.- Арк. 121.

Ссылки

• [veteransbu.kharkov.ua/publ/pressa/istorija/70_let_osvobozhdenija_g_kharkova_ot_nemecko_fashistckikh_zakhvatchikov/11-1-0-22 Харьков в оккупации]

Отрывок, характеризующий Полуведько, Кондрат Никитич

Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.


Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!