Председатель Государственного совета ГДР

Председатель Государственного Совета Германской Демократической Республики
Упразднённая государственная должность
Флаг Председателя Государственного совета ГДР
Манфред Герлах (и.о.) (последний в должности)
Страна	ГДР ГДР
Предшествующая должность	Президент ГДР
Должность-преемница	Федеральный президент Германии
Первый в должности	Вальтер Ульбрихт
Последний в должности	Манфред Герлах (и.о.)
Резиденция	Берлин
Учреждена	12 сентября 1960 года
Упразднена	5 апреля 1990 года

Председатель Государственного совета ГДР был фактическим главой Германской Демократической Республики.

Пост был создан в 1960 г. взамен должности президента Германской Демократической Республики, которую с 1949 г. и до своей смерти занимал Вильгельм Пик. В соответствии с конституцией Государственный совет ГДР был коллективным органом, но на практике председатель Государственного совета рассматривался главой государства.

Председателями Государственного совета ГДР были:

Имя	начало правления	конец правления	партия
Вальтер Ульбрихт	12 сентября 1960	1 августа 1973	СЕПГ
Фридрих Эберт (и.о.)	1 августа 1973	3 октября 1973	СЕПГ
Вилли Штоф	3 октября 1973	29 октября 1976	СЕПГ
Эрих Хонеккер	29 октября 1976	24 октября 1989	СЕПГ
Эгон Кренц	24 октября 1989	6 декабря 1989	СЕПГ
Манфред Герлах (и.о.)	6 декабря 1989	5 апреля 1990	ЛДПГ

После первых свободных выборов в Народную палату ГДР в 1990 г. в Конституцию ГДР были внесены изменения, согласно которым до выборов нового президента полномочия Председателя Государственного совета ГДР временно перешли к Председателю Народной палаты, которым была избрана Сабина Бергманн-Поль. Однако выборы нового президента не состоялись.

Ссылки

• [www.ddr-wissen.de/wiki/ddr.pl?Staatsrat www.ddr-wissen.de]  (нем.)

Отрывок, характеризующий Председатель Государственного совета ГДР

С того дня, как Пьер, уезжая от Ростовых и вспоминая благодарный взгляд Наташи, смотрел на комету, стоявшую на небе, и почувствовал, что для него открылось что то новое, – вечно мучивший его вопрос о тщете и безумности всего земного перестал представляться ему. Этот страшный вопрос: зачем? к чему? – который прежде представлялся ему в середине всякого занятия, теперь заменился для него не другим вопросом и не ответом на прежний вопрос, а представлением ее. Слышал ли он, и сам ли вел ничтожные разговоры, читал ли он, или узнавал про подлость и бессмысленность людскую, он не ужасался, как прежде; не спрашивал себя, из чего хлопочут люди, когда все так кратко и неизвестно, но вспоминал ее в том виде, в котором он видел ее в последний раз, и все сомнения его исчезали, не потому, что она отвечала на вопросы, которые представлялись ему, но потому, что представление о ней переносило его мгновенно в другую, светлую область душевной деятельности, в которой не могло быть правого или виноватого, в область красоты и любви, для которой стоило жить. Какая бы мерзость житейская ни представлялась ему, он говорил себе:
«Ну и пускай такой то обокрал государство и царя, а государство и царь воздают ему почести; а она вчера улыбнулась мне и просила приехать, и я люблю ее, и никто никогда не узнает этого», – думал он.
Пьер все так же ездил в общество, так же много пил и вел ту же праздную и рассеянную жизнь, потому что, кроме тех часов, которые он проводил у Ростовых, надо было проводить и остальное время, и привычки и знакомства, сделанные им в Москве, непреодолимо влекли его к той жизни, которая захватила его. Но в последнее время, когда с театра войны приходили все более и более тревожные слухи и когда здоровье Наташи стало поправляться и она перестала возбуждать в нем прежнее чувство бережливой жалости, им стало овладевать более и более непонятное для него беспокойство. Он чувствовал, что то положение, в котором он находился, не могло продолжаться долго, что наступает катастрофа, долженствующая изменить всю его жизнь, и с нетерпением отыскивал во всем признаки этой приближающейся катастрофы. Пьеру было открыто одним из братьев масонов следующее, выведенное из Апокалипсиса Иоанна Богослова, пророчество относительно Наполеона.