Мастенбрук, Ри

Ри Мастенбрук
Личная информация
Награды и медали Олимпийские игры Золото Берлин 1936 100 м в/с Золото Берлин 1936 400 м в/с Золото Берлин 1936 эстафета 4×100 м в/с Серебро Берлин 1936 100 м спина

Ри Мастенбрук (нидерл. Hendrika "Rie" Wilhelmina Mastenbroek), 26 февраля 1919, Роттердам — 6 ноября 2003, Роттердам) — выдающаяся нидерландская пловчиха, 3-х кратная Олимпийская чемпионка, 3-х кратная чемпионка Европы, многократная чемпионка Голландии, на протяжении карьеры 9 раз устанавливала рекорды мира (6 раз на спине, 3 раза вольным стилем).

Биография

Начала заниматься плаванием в юном возрасте. В 1934 году выиграла 3 золотые награды на чемпионате Европы. В 1936 году на Олимпийских играх в Берлине, в возрасте 17 лет, стала трёхкратной олимпийской чемпионкой выиграв заплывы на 100 и 400 метров вольным стилем, а также эстафетный заплыв 4 по 100 метров вольным стилем. Помимо трёх золотых ей удалось завоевать так же серебряную награду в заплыве на 100 метров на спине.

В 1937 году став инструктором плавания она потеряла любительский статус спортсмена, что не позволило ей выступать на международных крупных соревнованиях.

В 1968 году была включена в Международный зал славы плавания. В 1997 году была удостоена высшей награды Международного олимпийского комитета — Олимпийского ордена. В 1962 году с целью благотворительности ей была продана одна из золотых олимпийских медалей.

Скончалась в 2003 году в Роттердаме в возрасте 84 лет.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ma/rie-mastenbroek-1.html Ри Мастенбрук] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
• [www.ishof.org/Honorees/68/68hmastenbroek.html Статья о спортсменке на сайте Международного зала славы плавания]  (англ.)
• [www.zwemmenindepolder.nl/index.php?page=rie-mastenbroek Статистика и рекорды спортсменки]  (нид.)

Отрывок, характеризующий Мастенбрук, Ри

Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.