Гольц, Рюдигер фон дер

Рюдигер фон дер Гольц
нем. Rüdiger von der Goltz
Дата рождения	8 декабря 1865(1865-12-08)
Место рождения	Сулехув, Провинция Бранденбург, Пруссия (ныне Польша Любушское воеводство)
Дата смерти	4 ноября 1946(1946-11-04) (80 лет)
Место смерти	Кинсегг, Бернбойрен, Бавария, Германия
Принадлежность	Германская империя Германская империя Балтийское герцогство
Годы службы	1885 — 1919 1919 — 1919
Звание	генерал-лейтенант
Сражения/войны	Первая мировая война Гражданская война в Финляндии Борьба за независимость Латвии Капповский путч
Награды и премии

Рюдигер фон дер Гольц (нем. Gustav Adolf Joachim Rüdiger Graf von der Goltz; 8 декабря 1865, Цюллихау, Провинция Бранденбург, Пруссия, ныне Польша — 4 ноября 1946, Бернбойрен, Бавария, Германия) — немецкий генерал, граф.

Биография

Из дворянского рода Гольц (нем. Goltz). В годы Первой мировой войны дослужился до должности командира так называемой «Остзейской дивизии», действовавшей в Прибалтике. Во главе германского экспедиционного корпуса участвовал в гражданской войне в Финляндии на стороне буржуазного правительства, оказывал помощь в организации финской армии. Поддерживал политику финского генерала К. Маннергейма.

В начале 1919 г. под давлением Антанты отозван из Финляндии, вернулся в Прибалтику, где участвовал в создании прибалтийского ландесвера. С 1 февраля 1919 года командовал антибольшевистскими силами в Латвии. Сторонник создания Балтийского герцогства. В апреле 1919 г. разоружил в Либаве латышские национальные войска и сместил правительство К. Улманиса, заменив его своим ставленником А. Ниедрой. Войска под его командованием заняли Курляндию и Ригу (22 мая 1919 г.) (После отставки фон дер Гольца эти вооруженные силы перешли под командование Бермондта-Авалова.)

В октябре 1919 г. по требованию латвийских властей и Великобритании был отозван из Латвии правительством Веймарской республики.

В Германии стал противником Веймарской республики. Участвовал в Капповском путче. С 1934 г. занимал хорошо оплачиваемую, но маловлиятельную должность руководителя ветеранской организации Имперский союз немецких офицеров (нем. Reichsverband deutscher Offiziere).

В период немецкой оккупации с 1941 по 1944 гг. бульвар Аспазии в Риге носил имя фон дер Гольца.

Мемуары

1. Goltz Rüdiger von der Meine Sendung im Finland und im Baltikum Leipzig: K.F.Kochler Verlag, 1920. (Русс. перевод: Р. фон дер Гольц. Моя миссия в Финляндии и Прибалтике. СПб.: Изд-во Европейского университета, 2015).
2. Goltz Rüdiger von der Als politischer General im Osten Leipzig, 1936.

Литература

1. Bermond-Awaloff Pavel, Im Kampf gegen den Bolschewismus. Erinnerungen von General Fürst Awaloff, Oberbefehlshaber der Deutsch-Russischen Westarmee im Baltikum. Glückstadt, Hamburg: Verlag J.J. Augustin.
2. BischoffJosef, Die letzte Front. Geschichte der Eiserne Division im Baltikum 1919, Berlin 1935.
3. Darstellungen aus den Nachkriegskämpfen deutscher Truppen und Freikorps, Bd 2: Der Feldzug im Baltikum bis zur zweiten Einnahme von Riga. Januar bis Mai 1919, Berlin 1937; Bd 3: Die Kämpfe im Baltikum nach der zweiten Einnahme von Riga. Juni bis Dezember 1919, Berlin 1938.
4. Die baltische Landeswehr im Befreiungskampf gegen den Bolschewismus. Ein Gedenkbuch, herausgegeben vom baltischen Landeswehrein, Riga 1929.
5. Kiewisz Leon, Sprawy łotewskie w bałtyckiej polityce Niemiec 1914—1919, Poznań 1970.
6. Łossowski Piotr, Między wojną a pokojem. Niemieckie zamysły wojenne na wschodzie w obliczu traktatu wersalskiego. Marzec-kwiecień 1919, Warszawa 1976.
7. Paluszyński Tomasz, Walka o niepodległość Łotwy 1914—1921, Warszawa 1999.
8. Paluszyński Tomasz, Walka o niepodległość Estonii 1914—1920, Poznań 2007.
9. Von den baltische Provinzen zu den baltischen Staaten. Beiträge zur Entstehungsgeschichte der Republiken Estland und Lettland, Bd I (1917—1918), Bd II (1919—1920), Marburg 1971, 1977.
10. Jobst Knigge, Kontinuität deutscher Kriegsziele im Baltikum. Deutsche Baltikumpolitik 1918/19 und das Kontinuitätsproblem, Verlag Dr. Kovacs Hamburg 2003.

Отрывок, характеризующий Гольц, Рюдигер фон дер

Он не мог иметь цели, потому что он теперь имел веру, – не веру в какие нибудь правила, или слова, или мысли, но веру в живого, всегда ощущаемого бога. Прежде он искал его в целях, которые он ставил себе. Это искание цели было только искание бога; и вдруг он узнал в своем плену не словами, не рассуждениями, но непосредственным чувством то, что ему давно уж говорила нянюшка: что бог вот он, тут, везде. Он в плену узнал, что бог в Каратаеве более велик, бесконечен и непостижим, чем в признаваемом масонами Архитектоне вселенной. Он испытывал чувство человека, нашедшего искомое у себя под ногами, тогда как он напрягал зрение, глядя далеко от себя. Он всю жизнь свою смотрел туда куда то, поверх голов окружающих людей, а надо было не напрягать глаз, а только смотреть перед собой.
Он не умел видеть прежде великого, непостижимого и бесконечного ни в чем. Он только чувствовал, что оно должно быть где то, и искал его. Во всем близком, понятном он видел одно ограниченное, мелкое, житейское, бессмысленное. Он вооружался умственной зрительной трубой и смотрел в даль, туда, где это мелкое, житейское, скрываясь в тумане дали, казалось ему великим и бесконечным оттого только, что оно было неясно видимо. Таким ему представлялась европейская жизнь, политика, масонство, философия, филантропия. Но и тогда, в те минуты, которые он считал своей слабостью, ум его проникал и в эту даль, и там он видел то же мелкое, житейское, бессмысленное. Теперь же он выучился видеть великое, вечное и бесконечное во всем, и потому естественно, чтобы видеть его, чтобы наслаждаться его созерцанием, он бросил трубу, в которую смотрел до сих пор через головы людей, и радостно созерцал вокруг себя вечно изменяющуюся, вечно великую, непостижимую и бесконечную жизнь. И чем ближе он смотрел, тем больше он был спокоен и счастлив. Прежде разрушавший все его умственные постройки страшный вопрос: зачем? теперь для него не существовал. Теперь на этот вопрос – зачем? в душе его всегда готов был простой ответ: затем, что есть бог, тот бог, без воли которого не спадет волос с головы человека.


Пьер почти не изменился в своих внешних приемах. На вид он был точно таким же, каким он был прежде. Так же, как и прежде, он был рассеян и казался занятым не тем, что было перед глазами, а чем то своим, особенным. Разница между прежним и теперешним его состоянием состояла в том, что прежде, когда он забывал то, что было перед ним, то, что ему говорили, он, страдальчески сморщивши лоб, как будто пытался и не мог разглядеть чего то, далеко отстоящего от него. Теперь он так же забывал то, что ему говорили, и то, что было перед ним; но теперь с чуть заметной, как будто насмешливой, улыбкой он всматривался в то самое, что было перед ним, вслушивался в то, что ему говорили, хотя очевидно видел и слышал что то совсем другое. Прежде он казался хотя и добрым человеком, но несчастным; и потому невольно люди отдалялись от него. Теперь улыбка радости жизни постоянно играла около его рта, и в глазах его светилось участие к людям – вопрос: довольны ли они так же, как и он? И людям приятно было в его присутствии.
Прежде он много говорил, горячился, когда говорил, и мало слушал; теперь он редко увлекался разговором и умел слушать так, что люди охотно высказывали ему свои самые задушевные тайны.
Княжна, никогда не любившая Пьера и питавшая к нему особенно враждебное чувство с тех пор, как после смерти старого графа она чувствовала себя обязанной Пьеру, к досаде и удивлению своему, после короткого пребывания в Орле, куда она приехала с намерением доказать Пьеру, что, несмотря на его неблагодарность, она считает своим долгом ходить за ним, княжна скоро почувствовала, что она его любит. Пьер ничем не заискивал расположения княжны. Он только с любопытством рассматривал ее. Прежде княжна чувствовала, что в его взгляде на нее были равнодушие и насмешка, и она, как и перед другими людьми, сжималась перед ним и выставляла только свою боевую сторону жизни; теперь, напротив, она чувствовала, что он как будто докапывался до самых задушевных сторон ее жизни; и она сначала с недоверием, а потом с благодарностью выказывала ему затаенные добрые стороны своего характера.
Самый хитрый человек не мог бы искуснее вкрасться в доверие княжны, вызывая ее воспоминания лучшего времени молодости и выказывая к ним сочувствие. А между тем вся хитрость Пьера состояла только в том, что он искал своего удовольствия, вызывая в озлобленной, cyхой и по своему гордой княжне человеческие чувства.