Семела
| Семела |
|---|
Семела (др.-греч. Σεμέλη, лат. Semela, Semele) — мифологическое имя[1]; принадлежит к циклу фиванских легенд о Дионисе. Происхождение имени фрако-фригийское; означает, возможно, «земля», и в таком случае происходит от того же праиндоевропейского корня, что и русское «земля».
Семела — четвёртая[2] дочь мифического основателя Фив Кадма и Гармонии, мать Диониса, которого она зачала от самого Зевса[3]. Гера, божественная супруга Зевса, в гневе на соперницу решила погубить Семелу. Приняв на себя облик Берои, кормилицы Семелы, она внушила ей желание убедиться воочию, что её возлюбленный — действительно то божество, за какое выдаёт себя, а для этого просит Зевса явиться ей во всем блеске своего величия, с громом и молниями. Вынужденный клятвой исполнить просьбу Семелы, Зевс предстал перед ней в пламени перунов; смертная женщина не выдержала небесного огня и сгорела (или умерла от ужаса[4]). Зевс спас от гибели недоношенный в лоне матери плод, вложив его в своё бедро и, когда наступило время, произвёл на свет Диониса. Согласно более древнему варианту, сохранённому Еврипидом в его трагедии «Вакханки», Дионис, уже способный к жизни, вышел из пламени невредимым; колонны царского покоя выпустили из себя зелёные ветви плюща, под прохладной сенью которого и спасся ребёнок.
Позднее в Фивах в то помещение, в котором находилась Семела, было запрещено входить. С неба вместе с молнией упал деревянный чурбан. Полидор отделал этот обрубок медью и назвал его Дионисом Кадмом[5].
Когда сын Семелы, после многочисленных подвигов, стал небожителем, он, подобно Гераклу, снизошёл в преисподнюю и, торжествуя победу над силами ада, вывел оттуда Семелу, которая с того времени заняла место на Олимпе в кругу богов под новым именем Фионы (Thyone)[6]. Дионис вначале привел её в храм Трезена[7]. Изведение Семелы из Аида изображалось на празднике Героида в Дельфах[8]. Она была, как одна из менад, постоянной спутницей божественного сына, в священных ли таинствах, или в весёлых торжественных странствованиях по земле.
Уже Гесиод и Пиндар, оба — беотийские поэты, упоминают о Семеле, как о небожительнице. Ей посвящён XLIV орфический гимн. Действующее лицо трагедии Эсхила «Семела, или Водоносицы» (фр.168 Радт), трагедии Каркина Младшего «Семела», Диогена «Семела», трагедии Спинфара «Семела, пораженная перуном», ряда комедий и дифирамба Тимофея.
В честь Семелы назван астероид (86) Семела, открытый в 1866 году и бабочка Hypatopa semela, описанная в 2013 году.
Напишите отзыв о статье "Семела"
Примечания
- ↑ Мифы народов мира. М., 1991-92. В 2 т. Т.2. С.425
- ↑ Нонн. Деяния Диониса V 203
- ↑ Гомер. Илиада XIV 325
- ↑ Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека III 4, 2-4
- ↑ Павсаний. Описание Эллады IX 12, 4
- ↑ Гимны Гомера XXXIV 21; Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека III 5, 3
- ↑ Павсаний. Описание Эллады II 31, 2
- ↑ Плутарх. Греческие вопросы, 12
Ссылки
- Ф. Г. Мищенко. Семела // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Семела
В особенности это стремление отличиться и маневрировать, опрокидывать и отрезывать проявлялось тогда, когда русские войска наталкивались на войска французов.Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с шестнадцатью тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтобы избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Толь написал диспозицию: die erste Colonne marschiert [первая колонна направится туда то] и т. д. И, как всегда, сделалось все не по диспозиции. Принц Евгений Виртембергский расстреливал с горы мимо бегущие толпы французов и требовал подкрепления, которое не приходило. Французы, по ночам обегая русских, рассыпались, прятались в леса и пробирались, кто как мог, дальше.
Милорадович, который говорил, что он знать ничего не хочет о хозяйственных делах отряда, которого никогда нельзя было найти, когда его было нужно, «chevalier sans peur et sans reproche» [«рыцарь без страха и упрека»], как он сам называл себя, и охотник до разговоров с французами, посылал парламентеров, требуя сдачи, и терял время и делал не то, что ему приказывали.
– Дарю вам, ребята, эту колонну, – говорил он, подъезжая к войскам и указывая кавалеристам на французов. И кавалеристы на худых, ободранных, еле двигающихся лошадях, подгоняя их шпорами и саблями, рысцой, после сильных напряжений, подъезжали к подаренной колонне, то есть к толпе обмороженных, закоченевших и голодных французов; и подаренная колонна кидала оружие и сдавалась, чего ей уже давно хотелось.
Под Красным взяли двадцать шесть тысяч пленных, сотни пушек, какую то палку, которую называли маршальским жезлом, и спорили о том, кто там отличился, и были этим довольны, но очень сожалели о том, что не взяли Наполеона или хоть какого нибудь героя, маршала, и упрекали в этом друг друга и в особенности Кутузова.
Люди эти, увлекаемые своими страстями, были слепыми исполнителями только самого печального закона необходимости; но они считали себя героями и воображали, что то, что они делали, было самое достойное и благородное дело. Они обвиняли Кутузова и говорили, что он с самого начала кампании мешал им победить Наполеона, что он думает только об удовлетворении своих страстей и не хотел выходить из Полотняных Заводов, потому что ему там было покойно; что он под Красным остановил движенье только потому, что, узнав о присутствии Наполеона, он совершенно потерялся; что можно предполагать, что он находится в заговоре с Наполеоном, что он подкуплен им, [Записки Вильсона. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ] и т. д., и т. д.
Мало того, что современники, увлекаемые страстями, говорили так, – потомство и история признали Наполеона grand, a Кутузова: иностранцы – хитрым, развратным, слабым придворным стариком; русские – чем то неопределенным – какой то куклой, полезной только по своему русскому имени…
