Список заслуженных мастеров спорта СССР (спортивная гимнастика)
Поделись знанием:
Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
Он хотя ничего не видел и не слышал вокруг себя, но инстинктом соображал дорогу и не ошибался переулками, выводившими его на Поварскую.
По мере того как Пьер приближался к Поварской, дым становился сильнее и сильнее, становилось даже тепло от огня пожара. Изредка взвивались огненные языка из за крыш домов. Больше народу встречалось на улицах, и народ этот был тревожнее. Но Пьер, хотя и чувствовал, что что то такое необыкновенное творилось вокруг него, не отдавал себе отчета о том, что он подходил к пожару. Проходя по тропинке, шедшей по большому незастроенному месту, примыкавшему одной стороной к Поварской, другой к садам дома князя Грузинского, Пьер вдруг услыхал подле самого себя отчаянный плач женщины. Он остановился, как бы пробудившись от сна, и поднял голову.
В стороне от тропинки, на засохшей пыльной траве, были свалены кучей домашние пожитки: перины, самовар, образа и сундуки. На земле подле сундуков сидела немолодая худая женщина, с длинными высунувшимися верхними зубами, одетая в черный салоп и чепчик. Женщина эта, качаясь и приговаривая что то, надрываясь плакала. Две девочки, от десяти до двенадцати лет, одетые в грязные коротенькие платьица и салопчики, с выражением недоумения на бледных, испуганных лицах, смотрели на мать. Меньшой мальчик, лет семи, в чуйке и в чужом огромном картузе, плакал на руках старухи няньки. Босоногая грязная девка сидела на сундуке и, распустив белесую косу, обдергивала опаленные волосы, принюхиваясь к ним. Муж, невысокий сутуловатый человек в вицмундире, с колесообразными бакенбардочками и гладкими височками, видневшимися из под прямо надетого картуза, с неподвижным лицом раздвигал сундуки, поставленные один на другом, и вытаскивал из под них какие то одеяния.
Женщина почти бросилась к ногам Пьера, когда она увидала его.
– Батюшки родимые, христиане православные, спасите, помогите, голубчик!.. кто нибудь помогите, – выговаривала она сквозь рыдания. – Девочку!.. Дочь!.. Дочь мою меньшую оставили!.. Сгорела! О о оо! для того я тебя леле… О о оо!
Содержание
- 1 1939
- 2 1942
- 3 1943
- 4 1944
- 5 1946
- 6 1947
- 7 1948
- 8 1951
- 9 1952
- 10 1954
- 11 1955
- 12 1956
- 13 1957
- 14 1960
- 15 1961
- 16 1962
- 17 1966
- 18 1968
- 19 1970
- 20 1971
- 21 1972
- 22 1976
- 23 1977
- 24 1979
- 25 1980
- 26 1981
- 27 1982
- 28 1983
- 29 1984
- 30 1985
- 31 1987
- 32 1988
- 33 1989
- 34 1990
- 35 1991
- 36 1992
- 37 Год присвоения неизвестен
- 38 См. также
- 39 Примечания
- 40 Источники
1939
- Орлов, Лев Павлович 1902—1988
- Тышко, Мария Владимировна 1909—1994
1942
- Бормоткин, Олег Всеволодович 1917—1985
1943
1944
- Порфирьев, Василий Алексеевич 1906—1990
1946
1947
1948
- Трофимов, Иван Григорьевич 1911—1995
- Арутюнов, Сурен Александрович 08.02.1913—22.08.1985
1951
1952
- Бочарова, Нина Антоновна
- Гороховская, Мария Кондратьевна
- Данилова, Пелагея Александровна
- Джугели, Медея Николаевна
- Калинчук, Екатерина Илларионовна
- Корольков, Евгений Викторович
- Минаичева (Шарабидзе) Галина Яковлевна
- Муратов, Валентин Иванович
- Шагинян, Грант Амазаспович
1954
1955
1956
1957
1960
1961
1962
1966
1968
1970
1971
1972
- Андрианов, Николай Ефимович
- Бурда (Андрианова) Любовь Викторовна
- Корбут, Ольга Валентиновна
- Лазакович, Тамара Васильевна
- Саади, Эльвира Фуадовна
- Янц, Карина (ГДР) 1952
1976
1977
1979
1980
- Азарян, Эдуард Альбертович
- Давыдова, Елена Викторовна
- Захарова, Стелла Георгиевна
- Макуц, Богдан Владимирович
- Маркелов, Владимир Николаевич
- Наймушина, Елена Анатольевна (? Аркадьевна)
- Ткачёв, Александр Васильевич
- Шапошникова (Сут) Наталья Витальевна
1981
1982
1983
1984
- Артёмов, Владимир Николаевич
- Балабанов, Юрий Анатольевич 1963-10.05.2006 [1]
- Ильенко, Наталья Никитовна (? Николаевна) 1966 [2]
- Мостепанова, Ольга Васильевна
- Погорелов, Александр Григорьевна 1961
- Фролова, Татьяна Юрьевна
1985
- Могильный, Валентин Викторович
- Омельянчик, Оксана Александровна 1970 [3], [4]
- Тумилович, Александр Владимирович 1962
- Шушунова, Елена Львовна
1987
1988
- Баитова, Светлана Николаевна
- Богинская, Светлана Леонидовна
- Гоголадзе, Владимир Омарович
- Лащенова, Наталья Васильевна
- Новиков, Владимир Анатольевич
- Стражева, Ольга Владимировна
- Харьков, Сергей Владимирович
- Шевченко, Елена Николаевна
1989
- Дудник, Олеся Витальевна 1974
- Коробчинский, Игорь Алексеевич
- Маринич, Виталий Анатольевич 1970
- Тихоньких, Алексей Анатольевич 1961
1990
1991
- Беленький, Валерий Владимирович
- Воропаев, Алексей Николаевич
- Калинина, Наталья Георгиевна 1973
- Лысенко, Татьяна Феликсовна
- Мисютин, Григорий Анатольевич
- Чусовитина, Оксана Александровна
- Щербо, Виталий Бенедиктович
1992
- Галиева, Розалия Ильфатовна
- Груднева, Елена Александровна
- Гуцу, Татьяна Константиновна
- Шарипов, Рустам Халимджанович
Год присвоения неизвестен
- Абрамян, Альберт Саркисович 1919—1995
- Александров, Алексей Иванович 1916—2004
- Алиханян, Геворк Васильевич 1901-?
- Арунов, Николай Моисеевич 1903-?
- Астафьев, Борис Николаевич 1897—1976
- Бабилодзе, Георгий Иосифович 1911—1990
- Бакрадзе, Арчил Спиридонович 1892—1958
- Бокова, Евдокия Андреевна 1909—1992
- Бражник, Иван Андреевич 1898—1965
- Верулашвили, Василий Алексеевич ?
- Ганиза, Михаил Ефимович 1903—1986
- Гуляев, Сергей Александрович 1904-?
- Демиденко (Каменская) Таисия Антоновна 1917
- Джаяни, Сергей Шотаевич 1928—1990 (? 1989)
- Джорджадзе, Александр Иванович 1913—1989
- Дмитриев, Михаил Дмитриевич 1912—1978
- Заалишвили (Коган) Раиса Семеновна 1918
- Калачов, Григорий Александрович 1889-?
- Каплатадзе, Гайоз Кириллович 1898-?
- Каракашьянц, Константин Сергеевич 1921—1972
- Кара-Мурза, Лев Христофорович 1890-?
- Кердемелиди, Валерий Панайотович 1938
- Колгановский, Александр Петрович 1909—2000
- Кончавели, Леван Иосифович 1908-?
- Лаврущенко, Владимир Макарович 1918—1974
- Леонтьев, Виктор Анатольевич 1940
- Лисицкий, Виктор Никитович 1939
- Мейпариани, Николай Георгиевич 1904—1963
- Мерквиладзе, Георгий Ношреванович ?-1987
- Мишаков, Александр Семенович 1912—1993
- Осипов, Дмитрий Корнилович 1897—1977
- Рцхиладзе, Георгий Васильевич 1909—1972
- Серый, Николай Павлович 1913—1993
- Соколовский, Вячеслав Вячеславович 1883—1952
- Такаишвили (Токайшвили) Николай Ираклиевич 1916—1985
- Темников, Александр Александрович 1901 [5]
- Тимошек, Леонид Григорьевич 1918
- Цапенко, Юрий Яковлевич 1938
- Чиквадзе, Дмитрий Владимирович 1898-?
- Шефер, Ирина (Анна) Владимировна 1907—1989
- Эгнатошвили, Георгий Семенович 1885—1962
- Эргардт, Борис Вениаминович 1891-?
См. также
Напишите отзыв о статье "Список заслуженных мастеров спорта СССР (спортивная гимнастика)"
Примечания
- ↑ [sportgymn.net.ru/site/show_article.php?id=11&part=gymnasts Спортивная гимнастика — Юрий Балабанов]
- ↑ [sport.gazeta.kz/art/?aid=5967 Ильенко стала англичанкой]
- ↑ [www.ukrfoto.net/people_167.html «МНЕ ДО СИХ ПОР НЕМНОГО ОБИДНО…»]
- ↑ [www.bulvar.com.ua/arch/2005/494-15/425d09ab74af1 «Если бы я вышла замуж в Америке, в деньгах бы не нуждалась…»]
- ↑ [www.nvspb.ru/stories/sportsmen_i_voin Александр Темников разменял одиннадцатый десяток]
Источники
- [www.gymnast.ru/persons/a.html Сайт спортивной гимнастики]
Отрывок, характеризующий Список заслуженных мастеров спорта СССР (спортивная гимнастика)
Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
Он хотя ничего не видел и не слышал вокруг себя, но инстинктом соображал дорогу и не ошибался переулками, выводившими его на Поварскую.
По мере того как Пьер приближался к Поварской, дым становился сильнее и сильнее, становилось даже тепло от огня пожара. Изредка взвивались огненные языка из за крыш домов. Больше народу встречалось на улицах, и народ этот был тревожнее. Но Пьер, хотя и чувствовал, что что то такое необыкновенное творилось вокруг него, не отдавал себе отчета о том, что он подходил к пожару. Проходя по тропинке, шедшей по большому незастроенному месту, примыкавшему одной стороной к Поварской, другой к садам дома князя Грузинского, Пьер вдруг услыхал подле самого себя отчаянный плач женщины. Он остановился, как бы пробудившись от сна, и поднял голову.
В стороне от тропинки, на засохшей пыльной траве, были свалены кучей домашние пожитки: перины, самовар, образа и сундуки. На земле подле сундуков сидела немолодая худая женщина, с длинными высунувшимися верхними зубами, одетая в черный салоп и чепчик. Женщина эта, качаясь и приговаривая что то, надрываясь плакала. Две девочки, от десяти до двенадцати лет, одетые в грязные коротенькие платьица и салопчики, с выражением недоумения на бледных, испуганных лицах, смотрели на мать. Меньшой мальчик, лет семи, в чуйке и в чужом огромном картузе, плакал на руках старухи няньки. Босоногая грязная девка сидела на сундуке и, распустив белесую косу, обдергивала опаленные волосы, принюхиваясь к ним. Муж, невысокий сутуловатый человек в вицмундире, с колесообразными бакенбардочками и гладкими височками, видневшимися из под прямо надетого картуза, с неподвижным лицом раздвигал сундуки, поставленные один на другом, и вытаскивал из под них какие то одеяния.
Женщина почти бросилась к ногам Пьера, когда она увидала его.
– Батюшки родимые, христиане православные, спасите, помогите, голубчик!.. кто нибудь помогите, – выговаривала она сквозь рыдания. – Девочку!.. Дочь!.. Дочь мою меньшую оставили!.. Сгорела! О о оо! для того я тебя леле… О о оо!