Список млекопитающих Южной Африки
Поделись знанием:
– Па звольте, сударь, – сухо неприятно обратился князь Андрей по русски к князю Ипполиту, мешавшему ему пройти.
– Я тебя жду, Пьер, – ласково и нежно проговорил тот же голос князя Андрея.
Форейтор тронулся, и карета загремела колесами. Князь Ипполит смеялся отрывисто, стоя на крыльце и дожидаясь виконта, которого он обещал довезти до дому.
– Eh bien, mon cher, votre petite princesse est tres bien, tres bien, – сказал виконт, усевшись в карету с Ипполитом. – Mais tres bien. – Он поцеловал кончики своих пальцев. – Et tout a fait francaise. [Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила! Очень мила и совершенная француженка.]
Ипполит, фыркнув, засмеялся.
– Et savez vous que vous etes terrible avec votre petit air innocent, – продолжал виконт. – Je plains le pauvre Mariei, ce petit officier, qui se donne des airs de prince regnant.. [А знаете ли, вы ужасный человек, несмотря на ваш невинный вид. Мне жаль бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу.]
Ипполит фыркнул еще и сквозь смех проговорил:
– Et vous disiez, que les dames russes ne valaient pas les dames francaises. Il faut savoir s'y prendre. [А вы говорили, что русские дамы хуже французских. Надо уметь взяться.]
Пьер, приехав вперед, как домашний человек, прошел в кабинет князя Андрея и тотчас же, по привычке, лег на диван, взял первую попавшуюся с полки книгу (это были Записки Цезаря) и принялся, облокотившись, читать ее из середины.
– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.
Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
Пьер сел на диван, поджав под себя ноги.
– Можете себе представить, я всё еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится.
– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
– Но он масон должен быть, – сказал он, разумея аббата, которого он видел на вечере.
– Всё это бредни, – остановил его опять князь Андрей, – поговорим лучше о деле. Был ты в конной гвардии?…
– Нет, не был, но вот что мне пришло в голову, и я хотел вам сказать. Теперь война против Наполеона. Ежели б это была война за свободу, я бы понял, я бы первый поступил в военную службу; но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире… это нехорошо…
Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный вопрос трудно было ответить что нибудь другое, чем то, что ответил князь Андрей.
– Ежели бы все воевали только по своим убеждениям, войны бы не было, – сказал он.
– Это то и было бы прекрасно, – сказал Пьер.
Князь Андрей усмехнулся.
– Очень может быть, что это было бы прекрасно, но этого никогда не будет…
– Ну, для чего вы идете на войну? – спросил Пьер.
– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!
В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.
Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!
Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.
Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.
Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
Этот список является списком видов млекопитающих, записанных на территории Южной Африки с естественной точки зрения и согласно ООН[1], а именно на территории следующих стран: Ботсвана, Лесото, Намибия, ЮАР, Свазиленд. В список включены регионально исчезнувшие виды, а также виды, присутствие которых в стране неопределенная.
Из 333 указанных в таблице видов, 1 исчезнувший в дикой природе, 3 находятся под критической угрозой исчезновения, 9 находятся под угрозой исчезновения, 13 являются уязвимыми, 14 находятся в состоянии близком к угрожающему.
Следующие теги используются для выделения охранного статуса каждого вида по оценкам МСОП:
| EX | Extinct | Исчезнувший |
| EW | Extinct in the Wild | Исчезнувший в дикой природе |
| CR | Critically Endangered | Находится под критической угрозой |
| EN | Endangered | Находится под угрозой |
| VU | Vulnerable | Уязвим |
| NT | Near Threatened | Близкий к угрожающему состоянию |
| LC | Least Concern | Минимальная угроза |
| DD | Data Deficient | Сведения недостаточны |
| NE | Not Evaluated | Виды с неисследованным статусом |
Список
| Список | |||||
| Название | Латинское название | Автор таксона | Статус МСОП | Страна проживания | Изображение |
| Отряд: Afrosoricida | |||||
| Семейство: Chrysochloridae | |||||
| Amblysomus corriae | Thomas, 1905 | NT | ЮАР | ||
| Готтентотский златокрот | Amblysomus hottentotus | A. Smith, 1829 | LC | ЮАР, Свазиленд | |
| Amblysomus marleyi | Roberts, 1931 | EN | ЮАР | ||
| Amblysomus robustus | Bronner, 2000 | VU | ЮАР | ||
| Amblysomus septentrionalis | Roberts, 1913 | NT | ЮАР, Свазиленд | ||
| Жёлтый златокрот | Calcochloris obtusirostris | Peters, 1851 | LC | ЮАР | |
| Златокрот Дуфии | Chlorotalpa duthieae | Broom, 1907 | VU | ЮАР | |
| Златокрот Склатера | Chlorotalpa sclateri | Broom, 1907 | LC | Лесото, ЮАР | |
| Капский златокрот | Chrysochloris asiatica | Linnaeus, 1758 | LC | ЮАР | 
|
| Златокрот Брума | Chrysochloris visagiei | Broom, 1907 | DD | ЮАР | |
| Исполинский златокрот | Chrysospalax trevelyani | Günther, 1875 | EN | ЮАР | 
|
| Грубошёрстный златокрот | Chrysospalax villosus | A. Smith, 1833 | VU | ЮАР | |
| Златокрот Винтона | Cryptochloris wintoni | Broom, 1907 | CR | ЮАР | |
| Златокрот Ван Зила | Cryptochloris zyli | Shortridge & Carter, 1938 | EN | ЮАР | |
| Пустынный златокрот | Eremitalpa granti | Broom, 1907 | LC | Намибия, ЮАР | |
| Златокрот Гуннинга | Neamblysomus gunningi | Broom, 1908 | EN | ЮАР | |
| Златокрот Юлианы | Neamblysomus julianae | Meester, 1972 | VU | ЮАР | |
| Отряд: Carnivora | |||||
| Семейство: Canidae | |||||
| Полосатый шакал | Canis adustus | Sundevall, 1847 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Чепрачный шакал | Canis mesomelas | Schreber, 1775 | LC | Ботсвана, Лесото, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Гиеновидная собака | Lycaon pictus | Temminck, 1820 | EN | Ботсвана, Намибия, ЮАР | 
|
| Большеухая лисица | Otocyon megalotis | Desmarest, 1822 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | 
|
| Южноафриканская лисица | Vulpes chama | A. Smith, 1833 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | 
|
| Семейство: Felidae | |||||
| Гепард | Acinonyx jubatus | Schreber, 1775 | VU | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Каракал | Caracal caracal | Schreber, 1776 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Черноногая кошка | Felis nigripes | Burchell, 1824 | VU | Ботсвана, Намибия, ЮАР | 
|
| Лесная кошка | Felis silvestris | Schreber, 1777 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Сервал | Leptailurus serval | Schreber, 1776 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Лев | Panthera leo | Linnaeus, 1758 | VU | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Леопард | Panthera pardus | Linnaeus, 1758 | NT | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Семейство: Herpestidae | |||||
| Водяной мангуст | Atilax paludinosus | G. Cuvier, 1829 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Жёлтый мангуст | Cynictis penicillata | G. Cuvier, 1829 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Карликовый мангуст | Helogale parvula | Sundevall, 1847 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Ангольський стрункий мангуст | Herpestes flavescens | Bocage, 1889 | LC | Намибия | 
|
| Египетский мангуст | Herpestes ichneumon | Linnaeus, 1758 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | 
|
| Herpestes pulverulentus | Wagner, 1839 | LC | Лесото, Намибия, ЮАР | 
| |
| Herpestes sanguineus | Rüppell, 1835 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
| |
| Белохвостый мангуст | Ichneumia albicauda | G. Cuvier, 1829 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Полосатый мангуст | Mungos mungo | Gmelin, 1788 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Серый мангуст | Paracynictis selousi | de Winton, 1896 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | 
|
| Умби | Rhynchogale melleri | Gray, 1865 | LC | ЮАР, Свазиленд | 
|
| Суриката | Suricata suricatta | Schreber, 1776 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | 
|
| Семейство: Hyaenidae | |||||
| Пятнистая гиена | Crocuta crocuta | Erxleben, 1777 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Бурая гиена | Hyaena brunnea | Thunberg, 1820 | NT | Ботсвана, Лесото, Намибия, ЮАР | 
|
| Земляной волк | Proteles cristatus | Sparrman, 1783 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Семейство: Mustelidae | |||||
| Капская бескоготная выдра | Aonyx capensis | Schinz, 1821 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Африканский хорёк | Ictonyx striatus | Perry, 1810 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Белогорлая выдра | Lutra maculicollis | Lichtenstein, 1835 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | 
|
| Медоед | Mellivora capensis | Schreber, 1776 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Африканская ласка | Poecilogale albinucha | Gray, 1864 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Семейство: Otariidae | |||||
| Капский морской котик | Arctocephalus pusillus | Schreber, 1775 | LC | Намибия, ЮАР | 
|
| Субтропический морской котик | Arctocephalus tropicalis | J.E. Gray, 1872 | LC | ЮАР | 
|
| Семейство: Phocidae | |||||
| Южный морской слон | Mirounga leonina | Linnaeus, 1758 | LC | ЮАР | 
|
| Семейство: Viverridae | |||||
| Африканская цивета | Civettictis civetta | Schreber, 1776 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Обыкновенная генета | Genetta genetta | Linnaeus, 1758 | LC | Ботсвана, Лесото, Намибия, ЮАР | 
|
| Пятнистая генетта | Genetta maculata | Gray, 1830 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Тигровая генетта | Genetta tigrina | Schreber, 1776 | LC | Лесото, ЮАР | 
|
| Отряд: Cetartiodactyla | |||||
| Семейство: Balaenidae | |||||
| Южный гладкий кит | Eubalaena australis | Desmoulins, 1822 | LC | Намибия, ЮАР | 
|
| Семейство: Balaenopteridae | |||||
| Малый полосатик | Balaenoptera acutorostrata | Lacépède, 1804 | LC | ЮАР | 
|
| Южный малый полосатик | Balaenoptera bonaerensis | Burmeister, 1867 | DD | Намибия, ЮАР | 
|
| Сейвал | Balaenoptera borealis | Lesson, 1828 | EN | Намибия, ЮАР | 
|
| Полосатик Идена | Balaenoptera edeni | Anderson 1878 | DD | Намибия, ЮАР | 
|
| Синий кит | Balaenoptera musculus | Linnaeus, 1758 | EN | Намибия, ЮАР | 
|
| Финвал | Balaenoptera physalus | Linnaeus, 1758 | EN | Намибия, ЮАР | 
|
| Горбатый кит | Megaptera novaeangliae | Borowski, 1781 | LC | Намибия, ЮАР | 
|
| Семейство: Bovidae | |||||
| Импала | Aepyceros melampus | Lichtenstein, 1812 | LC | Ботсвана | 
|
| Конгони | Alcelaphus buselaphus | Pallas, 1766 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Спрингбок | Antidorcas marsupialis | Zimmermann, 1780 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | 
|
| Красный дукер | Cephalophus natalensis | A. Smith, 1834 | LC | ЮАР, Свазиленд | 
|
| Белохвостый гну | Connochaetes gnou | Zimmermann, 1780 | LC | Лесото, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Голубой гну | Connochaetes taurinus | Burchell, 1823 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Топи | Damaliscus lunatus | Burchell, 1824 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Бонтбок | Damaliscus pygargus | Pallas, 1767 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Гималайский тар | Hemitragus jemlahicus | C.H. Smith, 1826 | NT | ЮАР | 
|
| Лошадиная антилопа | Hippotragus equinus | É. Geoofroy Saint-Hilaire, 1803 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Голубая антилопа | Hippotragus leucophaeus | Pallas, 1766 | EX | Вид был эндемиком ЮАР, ареал ограничивался южными прибрежными районами. Последний Шаблериг голубой был застрелен человеком около 1800 года, это была первая африканская антилопа, истребленая европейскими поселенцами. | 
|
| Чёрная антилопа | Hippotragus niger | Harris, 1838 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Обыкновенный водяной козёл | Kobus ellipsiprymnus | Ogilbyi, 1833 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Личи | Kobus leche | Gray, 1850 | LC | Ботсвана, Намибия | 
|
| Пуку | Kobus vardonii | Livingstone, 1857 | NT | Ботсвана | 
|
| Обыкновенный дикдик | Madoqua kirkii | Günther, 1880 | LC | Намибия | 
|
| Антилопа суни | Nesotragus moschatus | Von Dueben, 1846 | LC | ЮАР | 
|
| Антилопа-прыгун | Oreotragus oreotragus | Zimmermann, 1783 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Орикс | Oryx gazella | Linnaeus, 1758 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | 
|
| Ориби | Ourebia ourebi | Zimmermann, 1783 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Косулья антилопа | Pelea capreolus | Forster, 1790 | LC | Лесото, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Голубой дукер | Philantomba monticola | Thunberg, 1789 | LC | ЮАР | 
|
| Обыкновенный стенбок | Raphicerus campestris | Thunberg, 1811 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Грисбок | Raphicerus melanotis | Thunberg, 1811 | LC | ЮАР | 
|
| Стенбок Шарпа | Raphicerus sharpei | Thomas, 1897 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Большой редунка | Redunca arundinum | Boddaert, 1785 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Горный редунка | Redunca fulvorufula | Afzelius, 1815 | LC | Ботсвана, Лесото, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Кустарниковый дукер | Sylvicapra grimmia | Linnaeus, 1758 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Африканский буйвол | Syncerus caffer | Sparrman, 1779 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Ньяла | Tragelaphus angasii | Angas, 1849 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Канна | Tragelaphus oryx | Pallas, 1766 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Бушбок | Tragelaphus scriptus | Pallas, 1766 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Ситатунга | Tragelaphus spekii | Speke, 1863 | LC | Ботсвана, Намибия | 
|
| Большой куду | Tragelaphus strepsiceros | Pallas, 1766 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Семейство: Cervidae | |||||
| Лань | Dama dama | Linnaeus, 1758 | LC | ЮАР | 
|
| Индийский замбар | Rusa unicolor | Kerr, 1792 | VU | ЮАР | 
|
| Семейство: Delphinidae | |||||
| Дельфин Хэвисайда | Cephalorhynchus heavisidii | Gray, 1828 | DD | Намибия, ЮАР | 
|
| Длиннорылая белобочка | Delphinus capensis | Gray, 1828 | DD | ЮАР | 
|
| Дельфин-белобочка | Delphinus delphis | Linnaeus, 1758 | LC | Намибия, ЮАР | 
|
| Карликовая косатка | Feresa attenuata | Gray 1874 | DD | ЮАР | |
| Короткоплавниковая гринда | Globicephala macrorhynchus | Gray 1846 | DD | Намибия, ЮАР | 
|
| Обыкновенная гринда | Globicephala melas | Traill, 1809 | DD | Намибия, ЮАР | 
|
| Серый дельфин | Grampus griseus | G. Cuvier, 1812 | LC | Намибия, ЮАР | 
|
| Малайзийский дельфин | Lagenodelphis hosei | Fraser 1956 | LC | Намибия, ЮАР | 
|
| Крестовидный дельфин | Lagenorhynchus cruciger | Quoy & Gaimard, 1824 | LC | ЮАР | 
|
| Тёмный дельфин | Lagenorhynchus obscurus | Gray, 1828 | DD | Намибия, ЮАР | 
|
| Южный китовидный дельфин | Lissodelphis peronii | Lacépède, 1804 | DD | Намибия, ЮАР | 
|
| Косатка | Orcinus orca | Linnaeus, 1758 | DD | Намибия, ЮАР | 
|
| Широкомордый дельфин | Peponocephala electra | Gray 1846 | DD | Намибия, ЮАР | 
|
| Малая косатка | Pseudorca crassidens | Owen 1846 | DD | Намибия, ЮАР | 
|
| Китайский дельфин | Sousa chinensis | Osbeck, 1765 | NT | ЮАР | 
|
| Узкорылый продельфин | Stenella attenuata | Gray 1846 | LC | ЮАР | 
|
| Полосатый продельфин | Stenella coeruleoalba | Meyen, 1833 | LC | Намибия, ЮАР | 
|
| Длиннорылый продельфин | Stenella longirostris | Gray 1828 | DD | Намибия, ЮАР | 
|
| Крупнозубый дельфин | Steno bredanensis | Lesson 1828 | LC | Намибия, ЮАР | 
|
| Индийская афалина | Tursiops aduncus | Ehrenberg, 1833 | DD | ЮАР | 
|
| Афалина | Tursiops truncatus | Montagu, 1821 | LC | Намибия, ЮАР | 
|
| Семейство: Giraffidae | |||||
| Жираф | Giraffa camelopardalis | Linnaeus, 1758 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Семейство: Hippopotamidae | |||||
| Обыкновенный бегемот | Hippopotamus amphibius | Linnaeus, 1758 | VU | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Семейство: Neobalaenidae | |||||
| Карликовый кит | Caperea marginata | Gray, 1846 | DD | ЮАР | 
|
| Семейство: Physeteridae | |||||
| Карликовый кашалот | Kogia breviceps | Blainville, 1838 | DD | Намибия, ЮАР | 
|
| Малый карликовый кашалот | Kogia sima | Owen 1866 | DD | Намибия, ЮАР | |
| Кашалот | Physeter macrocephalus | Linnaeus, 1758 | VU | Намибия, ЮАР | |
| Семейство: Suidae | |||||
| Африканский бородавочник | Phacochoerus africanus | Gmelin, 1788 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Кустарниковая свинья | Potamochoerus larvatus | F. Cuvier, 1822 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Кабан | Sus scrofa | Linnaeus, 1758 | LC | ЮАР | 
|
| Семейство: Ziphiidae | |||||
| Южный плавун | Berardius arnuxii | Duvernoy, 1851 | DD | ЮАР | |
| Плосколобый бутылконос | Hyperoodon planifrons | Flower, 1882 | LC | ЮАР | |
| Австралийский ремнезуб | Indopacetus pacificus | Longman, 1926 | DD | ЮАР | |
| Тупорылый ремнезуб | Mesoplodon densirostris | Blainville 1817 | DD | Намибия, ЮАР | 
|
| Ремнезуб Грея | Mesoplodon grayi | Von Haast, 1876 | DD | ЮАР | 
|
| Ремнезуб Гектора | Mesoplodon hectori | Gray, 1871 | DD | ЮАР | |
| Ремнезуб Лейарда | Mesoplodon layardii | Gray, 1865 | DD | ЮАР | |
| Ремнезуб Тру | Mesoplodon mirus | True, 1913 | DD | ЮАР | |
| Тасманийский клюворыл | Tasmacetus shepherdi | Oliver, 1937 | DD | ЮАР | |
| Клюворыл | Ziphius cavirostris | G. Cuvier, 1823 | LC | Намибия, ЮАР | 
|
| Отряд: Chiroptera | |||||
| Семейство: Emballonuridae | |||||
| Южноафриканский мешкокрыл | Taphozous mauritianus | É. Geoffroy, 1818 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Могильный мешкокрыл | Taphozous perforatus | É. Geoffroy, 1818 | LC | Ботсвана | 
|
| Семейство: Hipposideridae | |||||
| Африканский трезубценос | Cloeotis percivali | Thomas, 1901 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Каффрский листонос | Hipposideros caffer | Sundevall, 1846 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Hipposideros vittatus | Peters, 1852 | NT | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
| |
| Семейство: Molossidae | |||||
| Складчатогуб Мартиенсена | Otomops martiensseni | Matschie, 1897 | NT | ЮАР | 
|
| Sauromys petrophilus | Roberts, 1917 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | ||
| Египетский складчатогуб | Tadarida aegyptiaca | É. Geoffroy, 1818 | LC | Ботсвана, Лесото, Намибия, ЮАР | |
| Tadarida ansorgei | Thomas, 1913 | LC | ЮАР | ||
| Tadarida chapini | J.A. Allen, 1917 | LC | Ботсвана, Намибия | ||
| Tadarida condylura | A. Smith, 1833 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | ||
| Южноафриканский складчатогуб | Tadarida fulminans | Thomas, 1903 | LC | ЮАР | |
| Tadarida midas | Sundevall, 1843 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | ||
| Tadarida nigeriae | Thomas, 1913 | LC | Ботсвана, Намибия | ||
| Tadarida pumila | Cretzschmar, 1826 | LC | Ботсвана, ЮАР, Свазиленд | ||
| Семейство: Nycteridae | |||||
| Мохнатый щелеморд | Nycteris hispida | Schreber, 1775 | LC | Ботсвана, Намибия | |
| Большеухий щелеморд | Nycteris macrotis | Dobson, 1876 | LC | Ботсвана | |
| Египетский щелеморд | Nycteris thebaica | É. Geoffroy, 1818 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Щелеморд Вуда | Nycteris woodi | K. Andersen, 1914 | LC | ЮАР | |
| Семейство: Pteropodidae | |||||
| Пальмовый крылан | Eidolon helvum | Kerr, 1792 | NT | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Ангольский эполетовый крылан | Epomophorus angolensis | Gray, 1870 | NT | Намибия | |
| Epomophorus crypturus | Peters, 1852 | LC | Ботсвана, Намибия, Свазиленд | ||
| Крылан Вальберга | Epomophorus wahlbergi | Sundevall, 1846 | LC | Ботсвана, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Египетская летучая собака | Rousettus aegyptiacus | E. Geoffroy, 1810 | LC | Лесото, ЮАР | 
|
| Семейство: Rhinolophidae | |||||
| Средиземноморский подковонос | Rhinolophus blasii | Peters, 1866 | LC | Ботсвана, ЮАР, Свазиленд | |
| Капский подковонос | Rhinolophus capensis | Lichtenstein, 1823 | LC | ЮАР | |
| Подковонос Жоффруа | Rhinolophus clivosus | Cretzschmar, 1828 | LC | Лесото, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Подковонос Дарлинга | Rhinolophus darlingi | K. Andersen, 1905 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Подковонос Дента | Rhinolophus denti | Thomas, 1904 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Дамарский подковонос | Rhinolophus fumigatus | Rüppell, 1842 | LC | Намибия, ЮАР | 
|
| Подковонос Гильдебрандта | Rhinolophus hildebrandti | Peters, 1878 | LC | Ботсвана, ЮАР | |
| Подковонос Ландера | Rhinolophus landeri | Martin, 1838 | LC | ЮАР | |
| Кустарниковый подковонос | Rhinolophus simulator | K. Andersen, 1904 | LC | Ботсвана, ЮАР, Свазиленд | |
| Подковонос Свинни | Rhinolophus swinnyi | Gough, 1908 | LC | ЮАР | |
| Семейство: Vespertilionidae | |||||
| Cistugo lesueuri | Roberts, 1919 | LC | Лесото, ЮАР | ||
| Cistugo seabrae | Thomas, 1912 | LC | Намибия, ЮАР | ||
| Длиннохвостый кожан | Eptesicus hottentotus | A. Smith, 1833 | LC | Лесото, Намибия, ЮАР | |
| Выростогуб-бабочка | Glauconycteris variegata | Tomes, 1861 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Дамарский украшенный гладконос | Kerivoula argentata | Tomes, 1861 | LC | Намибия, ЮАР | |
| Малый украшенный гладконос | Kerivoula lanosa | A. Smith, 1847 | LC | Ботсвана, ЮАР | |
| Ботсванский кожан | Laephotis botswanae | Setzer, 1971 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Намибийский кожан | Laephotis namibensis | Setzer, 1971 | LC | Намибия, ЮАР | |
| Большеухий кожан Уинтона | Laephotis wintoni | Thomas, 1901 | LC | Лесото, ЮАР | |
| Южноафриканский длиннокрыл | Miniopterus fraterculus | Thomas & Schwann, 1906 | LC | ЮАР, Свазиленд | |
| Африканский длиннокрыл | Miniopterus inflatus | Thomas, 1903 | LC | Намибия | |
| Miniopterus natalensis | A. Smith, 1834 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | ||
| Myotis bocagii | Peters, 1870 | LC | ЮАР | ||
| Капская ночница | Myotis tricolor | Temminck, 1832 | LC | ЮАР | |
| Ночница Вельвича | Myotis welwitschii | Gray, 1866 | LC | ЮАР | 
|
| Гладконос Шлиффена | Nycticeinops schlieffeni | Peters, 1859 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Pipistrellus anchietae | Seabra, 1900 | LC | ЮАР | ||
| Pipistrellus capensis | A. Smith, 1829 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
| |
| Западный нетопырь | Pipistrellus hesperidus | Temminck, 1840 | LC | ЮАР | 
|
| Pipistrellus melckorum | Roberts, 1919 | DD | ЮАР | ||
| Pipistrellus nanus | Peters, 1852 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | ||
| Pipistrellus rendalli | Thomas, 1889 | LC | Ботсвана, ЮАР | ||
| Нетопырь Рюппеля | Pipistrellus rueppellii | Fischer, 1829 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Рыжий нетопырь | Pipistrellus rusticus | Tomes, 1861 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Pipistrellus somalicus | Thomas, 1901 | LC | Ботсвана, Намибия | ||
| Pipistrellus zuluensis | Roberts, 1924 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | ||
| Scotoecus albofuscus | Thomas, 1890 | DD | ЮАР | ||
| Scotophilus dinganii | A. Smith, 1833 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | ||
| Scotophilus leucogaster | Cretzschmar, 1826 | LC | Намибия | ||
| Scotophilus viridis | Peters, 1852 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | ||
| Отряд: Eulipotyphla | |||||
| Семейство: Erinaceidae | |||||
| Южноафриканский ёж | Atelerix frontalis | A. Smith, 1831 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | 
|
| Семейство: Soricidae | |||||
| Красно-серая белозубка | Crocidura cyanea | Duvernoy, 1838 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Гигантская белозубка | Crocidura flavescens | I. Geoffroy, 1827 | LC | Лесото, ЮАР, Свазиленд | |
| Крошечная белозубка | Crocidura fuscomurina | Heuglin, 1865 | LC | Ботсвана, Лесото, Намибия, ЮАР | |
| Рыжая белозубка | Crocidura hirta | Peters, 1852 | LC | Ботсвана, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Макассийская белозубка | Crocidura maquassiensis | Roberts, 1946 | LC | ЮАР, Свазиленд | |
| Болотная белозубка | Crocidura mariquensis | A. Smith, 1844 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Белозубка Оливье | Crocidura olivieri | Lesson, 1827 | LC | Ботсвана, Намибия | |
| Малая серо-бурая белозубка | Crocidura silacea | Thomas, 1895 | LC | ЮАР, Свазиленд | |
| Темнолапая мышевидная белозубка | Myosorex cafer | Sundevall, 1846 | LC | ЮАР, Свазиленд | |
| Длиннохвостая мышевидная белозубка | Myosorex longicaudatus | Meester & Dippenaar, 1978 | VU | ЮАР | |
| Белозубка Склатера | Myosorex sclateri | Thomas & Schwann, 1905 | NT | ЮАР | |
| Малая мышевидная белозубка | Myosorex tenuis | Thomas & Schwann, 1905 | DD | ЮАР | |
| Лесная мышевидная белозубка | Myosorex varius | Smuts, 1832 | LC | Лесото, ЮАР, Свазиленд | |
| Кенийская многозубка | Suncus infinitesimus | Heller, 1912 | LC | ЮАР | |
| Большая многозубка | Suncus lixus | Thomas, 1898 | LC | Ботсвана, ЮАР, Свазиленд | |
| Малая многозубка | Suncus varilla | Thomas, 1895 | LC | Лесото, ЮАР | |
| Отряд: Hyracoidea | |||||
| Семейство: Procaviidae | |||||
| Древесный даман | Dendrohyrax arboreus | A. Smith, 1827 | LC | ЮАР | 
|
| Даман Брюса | Heterohyrax brucei | Gray, 1868 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | 
|
| Капский даман | Procavia capensis | Pallas, 1766 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Отряд: Lagomorpha | |||||
| Семейство: Leporidae | |||||
| Бушменов заяц | Bunolagus monticularis | Thomas, 1903 | CR | ЮАР | |
| Капский заяц | Lepus capensis | Linnaeus, 1758 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Lepus microtis | Heuglin, 1865 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
| |
| Кустарниковый заяц | Lepus saxatilis | F. Cuvier, 1823 | LC | Лесото, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Дикий кролик | Oryctolagus cuniculus | Linnaeus, 1758 | NT | ЮАР | 
|
| Южноафриканский кролик | Pronolagus crassicaudatus | I. Geoffroy, 1832 | LC | Лесото, ЮАР, Свазиленд | |
| Рыжий кролик | Pronolagus randensis | Jameson, 1907 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Кролик Смита | Pronolagus rupestris | A. Smith, 1834 | LC | ЮАР | |
| Pronolagus saundersiae | Hewitt, 1927 | LC | Лесото, Свазиленд | ||
| Отряд: Macroscelidea | |||||
| Семейство: Macroscelididae | |||||
| Коротконосый прыгунчик | Elephantulus brachyrhynchus | A. Smith, 1836 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Прыгунчик Эдварда | Elephantulus edwardii | A. Smith, 1839 | LC | ЮАР | |
| Кустарниковый прыгунчик | Elephantulus intufi | A. Smith, 1836 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Голохвостый прыгунчик | Elephantulus myurus | Thomas & Schwann, 1906 | LC | Ботсвана, ЮАР | |
| Elephantulus pilicaudus | Smit, 2008 | DD | ЮАР | ||
| Elephantulus rupestris | A. Smith, 1831 | DD | Намибия, ЮАР | ||
| Короткоухий прыгунчик | Macroscelides proboscideus | Shaw, 1800 | LC | Намибия, ЮАР | 
|
| Четырёхпалый прыгунчик | Petrodromus tetradactylus | Peters, 1846 | LC | ЮАР | |
| Отряд: Perissodactyla | |||||
| Семейство: Equidae | |||||
| Бурчеллова зебра | Equus quagga | Boddaert, 1785 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Горная зебра | Equus zebra | Linnaeus, 1758 | VU | Намибия, ЮАР | 
|
| Семейство: Rhinocerotidae | |||||
| Белый носорог | Ceratotherium simum | Burchell, 1817 | ТЕ | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Чёрный носорог | Diceros bicornis | Linnaeus, 1758 | CR | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Отряд: Pholidota | |||||
| Семейство: Manidae | |||||
| Smutsia temminckii | Smuts, 1832 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
| |
| Отряд: Primates | |||||
| Семейство: Cercopithecidae | |||||
| Голубая мартышка | Cercopithecus mitis | Wolf, 1822 | LC | ЮАР, Свазиленд | 
|
| Малбрук | Chlorocebus cynosuros | Scopoli, 1786 | LC | Намибия | 
|
| Верветка | Chlorocebus pygerythrus | F. Cuvier, 1821 | LC | Ботсвана, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Медвежий павиан | Papio ursinus | Kerr, 1792 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Семейство: Galagidae | |||||
| Южный галаго | Galago moholi | A. Smith, 1836 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Толстохвостый галаго | Otolemur crassicaudatus | É. Geoffroy, 1812 | LC | ЮАР, Свазиленд | 
|
| Отряд: Proboscidea | |||||
| Семейство: Elephantidae | |||||
| Саванный слон | Loxodonta africana | Blumenbach, 1797 | VU | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Отряд: Rodentia | |||||
| Семейство: Bathyergidae | |||||
| Намакваландский пескорой | Bathyergus janetta | Thomas & Schwann, 1904 | LC | Намибия, ЮАР | 
|
| Капский пескорой | Bathyergus suillus | Schreber, 1782 | LC | Намибия | |
| Cryptomys bocagei | de Winton, 1897 | LC | Намибия | ||
| Дамарский пескорой | Cryptomys damarensis | Ogilby, 1838 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Обыкновенный пескорой | Cryptomys hottentotus | Lesson, 1826 | LC | Лесото, ЮАР, Свазиленд | |
| Капский землекоп | Georychus capensis | Pallas, 1778 | LC | ЮАР | |
| Семейство: Gliridae | |||||
| Короткоухая соня | Graphiurus microtis | Noack, 1887 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Саванная соня | Graphiurus murinus | Desmarest, 1822 | LC | Лесото, ЮАР | |
| Очковая соня | Graphiurus ocularis | Smith, 1829 | LC | ЮАР | 
|
| Плоскоголовая соня | Graphiurus platyops | Thomas, 1897 | LC | ||
| Скальная соня | Graphiurus rupicola | Thomas & Hinton, 1925 | LC | Намибия, ЮАР | |
| Семейство: Hystricidae | |||||
| Южноафриканский дикобраз | Hystrix africaeaustralis | Peters, 1852 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Семейство: Muridae | |||||
| Колючая иглистая мышь | Acomys spinosissimus | Peters, 1852 | LC | Ботсвана, ЮАР | |
| Капская иглистая мышь | Acomys subspinosus | Waterhouse, 1838 | LC | ЮАР | |
| Золотистая крыса | Aethomys chrysophilus | de Winton, 1897 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Крыса Гранта | Aethomys granti | Wroughton, 1908 | LC | ЮАР | |
| Aethomys ineptus | Thomas & Wroughton, 1908 | LC | ЮАР, Свазиленд | ||
| Намакванская крыса | Aethomys namaquensis | A. Smith, 1834 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Лохматоволосая крыса | Dasymys incomtus | Sundevall, 1847 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Ангольская лохматая крыса | Dasymys nudipes | Peters, 1870 | DD | Ботсвана, Намибия | |
| Короткоухая песчанка | Desmodillus auricularis | Smith, 1834 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | 
|
| Капская песчанка | Gerbilliscus afra | Gray, 1830 | LC | ЮАР | |
| Песчанка Брантса | Gerbilliscus brantsii | Smith, 1836 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Белобрюхая песчанка | Gerbilliscus leucogaster | Peters, 1852 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Южноафриканская песчанка | Gerbillurus paeba | A. Smith, 1836 | LC | Намибия | 
|
| Песчанка Сетцера | Gerbillurus setzeri | Schlitter, 1973 | LC | Намибия | |
| Намибийская песчанка | Gerbillurus tytonis | Bauer & Niethammer, 1960 | LC | Намибия | |
| Мохноногая песчанка | Gerbillurus vallinus | Thomas, 1918 | LC | Намибия, ЮАР | |
| Мозамбикская крыса | Grammomys cometes | Thomas & Wroughton, 1908 | LC | ЮАР | |
| Длиннохвостая кустарниковая крыса | Grammomys dolichurus | Smuts, 1832 | LC | ЮАР, Свазиленд | |
| Однополосая травяная мышь | Lemniscomys rosalia | Thomas, 1904 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Южная многососковая мышь | Mastomys coucha | Smith, 1834 | LC | Ботсвана, Лесото, Намибия, ЮАР | 
|
| Натальская мышь | Mastomys natalensis | Smith, 1834 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Мышь Шортриджа | Mastomys shortridgei | St. Leger, 1933 | LC | Ботсвана, Намибия | |
| Карликовая пустынная мышь | Mus indutus | Thomas, 1910 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Карликовая мышь | Mus minutoides | Smith, 1834 | LC | ЮАР, Свазиленд | 
|
| Домовая мышь | Mus musculus | Linnaeus, 1758 | LC | ЮАР | 
|
| Южная карликовая мышь | Mus neavei | Thomas, 1910 | DD | ЮАР | |
| Южноафриканская мышь | Mus orangiae | Roberts, 1926 | LC | Лесото, ЮАР | |
| Мышь Сетцера | Mus setzeri | F. Petter, 1978 | LC | Ботсвана, Намибия | |
| Крыса Верро | Myomyscus verreauxii | Smith, 1834 | LC | ЮАР | |
| Ангонийская болотная крыса | Otomys angoniensis | Wroughton, 1906 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Африканская болотная крыса | Otomys irroratus | Brants, 1827 | LC | Лесото, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Южноафриканская болотная крыса | Otomys laminatus | Thomas & Schwann, 1905 | LC | ЮАР | |
| Болотная крыса Зондерса | Otomys saundersiae | Roberts, 1929 | LC | ЮАР | |
| Otomys sloggetti | Thomas, 1902 | LC | Лесото, ЮАР | 
| |
| Otomys unisulcatus | F. Cuvier, 1829 | LC | Намибия, ЮАР | ||
| Крыса Брантса | Parotomys brantsii | A. Smith, 1834 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | 
|
| Крыса Литтледаля | Parotomys littledalei | Thomas, 1918 | LC | Намибия, ЮАР | |
| Восточноафриканская ручьевая крыса | Pelomys fallax | Peters, 1852 | LC | Намибия | |
| Полосатая полевая мышь | Rhabdomys pumilio | Sparrman, 1784 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Чернохвостая крыса | Thallomys nigricauda | Thomas, 1882 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Акациевая крыса | Thallomys paedulcus | Sundevall, 1846 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Талломис Шортриджа | Thallomys shortridgei | Thomas & Hinton, 1923 | DD | ЮАР | |
| Широкоголовая мышь Вуснама | Zelotomys woosnami | Schwann, 1906 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Семейство: Nesomyidae | |||||
| Гамбийская хомяковая крыса | Cricetomys gambianus | Waterhouse, 1840 | LC | Ботсвана, ЮАР | 
|
| Серая лазающая мышь | Dendromus melanotis | Smith, 1834 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Брандтова лазающая мышь | Dendromus mesomelas | Brants, 1827 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Каштановая лазающая мышь | Dendromus mystacalis | Heuglin, 1863 | LC | Лесото, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Никийская лазающая мышь | Dendromus nyikae | Wroughton, 1909 | LC | Лесото, ЮАР, Свазиленд | |
| Длинноухая мышь | Malacothrix typica | A. Smith, 1834 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Белохвостый хомяк | Mystromys albicaudatus | A. Smith, 1834 | EN | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Скальная мышь Барбора | Petromyscus barbouri | Shortridge & Carter, 1938 | LC | ЮАР | |
| Карлковая скальная мышь | Petromyscus collinus | Thomas & Hinton, 1925 | LC | Намибия, ЮАР | |
| Намибийская скальная мышь | Petromyscus monticularis | Thomas & Hinton, 1925 | LC | Намибия, ЮАР | |
| Скальная мышь Шортриджа | Petromyscus shortridgei | Thomas, 1926 | LC | Намибия | |
| Мешотчатая крыса | Saccostomus campestris | Peters, 1846 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Толстая мышь Кребса | Steatomys krebsii | Peters, 1852 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | |
| Малая толстая мышь | Steatomys parvus | Rhoads, 1896 | LC | Ботсвана, Намибия | |
| Толстая мышь | Steatomys pratensis | Peters, 1846 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | |
| Семейство: Pedetidae | |||||
| Долгоног | Pedetes capensis | Forster, 1778 | LC | Намибия, ЮАР | 
|
| Семейство: Petromuridae | |||||
| Скальная крыса | Petromus typicus | A. Smith, 1831 | LC | Намибия, ЮАР | 
|
| Семейство: Sciuridae | |||||
| Конголезская белка | Funisciurus congicus | Kuhl, 1820 | LC | Намибия | 
|
| Сероногая кустарниковая белка | Paraxerus cepapi | A. Smith, 1836 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР | 
|
| Рыжая кустарниковая белка | Paraxerus palliatus | Peters, 1852 | LC | ЮАР | 
|
| Каролинская белка | Sciurus carolinensis | Gmelin, 1788 | LC | ЮАР | 
|
| Капская земляная белка | Xerus inauris | Zimmermann, 1780 | LC | Ботсвана, Лесото, Намибия, ЮАР | 
|
| Дамарская земляная белка | Xerus princeps | Thomas, 1929 | LC | Намибия | |
| Семейство: Thryonomyidae | |||||
| Большая тростниковая крыса | Thryonomys swinderianus | Temminck, 1827 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
| Отряд: Tubulidentata | |||||
| Семейство: Orycteropodidae | |||||
| Трубкозуб | Orycteropus afer | Pallas, 1766 | LC | Ботсвана, Намибия, ЮАР, Свазиленд | 
|
Напишите отзыв о статье "Список млекопитающих Южной Африки"
Примечания
- ↑ [millenniumindicators.un.org/unsd/methods/m49/m49regin.htm#africa Состав макро-географических (континентальных) регионов, географических субрегионов и отдельных экономических и других групп]
Источники
- Составлен с помощью расширенного поиска [www.iucnredlist.org/search на вебсайте] МСОП
| ||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Список млекопитающих Южной Африки
Княгиня, подбирая платье, садилась в темноте кареты; муж ее оправлял саблю; князь Ипполит, под предлогом прислуживания, мешал всем.– Па звольте, сударь, – сухо неприятно обратился князь Андрей по русски к князю Ипполиту, мешавшему ему пройти.
– Я тебя жду, Пьер, – ласково и нежно проговорил тот же голос князя Андрея.
Форейтор тронулся, и карета загремела колесами. Князь Ипполит смеялся отрывисто, стоя на крыльце и дожидаясь виконта, которого он обещал довезти до дому.
– Eh bien, mon cher, votre petite princesse est tres bien, tres bien, – сказал виконт, усевшись в карету с Ипполитом. – Mais tres bien. – Он поцеловал кончики своих пальцев. – Et tout a fait francaise. [Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила! Очень мила и совершенная француженка.]
Ипполит, фыркнув, засмеялся.
– Et savez vous que vous etes terrible avec votre petit air innocent, – продолжал виконт. – Je plains le pauvre Mariei, ce petit officier, qui se donne des airs de prince regnant.. [А знаете ли, вы ужасный человек, несмотря на ваш невинный вид. Мне жаль бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу.]
Ипполит фыркнул еще и сквозь смех проговорил:
– Et vous disiez, que les dames russes ne valaient pas les dames francaises. Il faut savoir s'y prendre. [А вы говорили, что русские дамы хуже французских. Надо уметь взяться.]
Пьер, приехав вперед, как домашний человек, прошел в кабинет князя Андрея и тотчас же, по привычке, лег на диван, взял первую попавшуюся с полки книгу (это были Записки Цезаря) и принялся, облокотившись, читать ее из середины.
– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.
Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
Пьер сел на диван, поджав под себя ноги.
– Можете себе представить, я всё еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится.
– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
– Но он масон должен быть, – сказал он, разумея аббата, которого он видел на вечере.
– Всё это бредни, – остановил его опять князь Андрей, – поговорим лучше о деле. Был ты в конной гвардии?…
– Нет, не был, но вот что мне пришло в голову, и я хотел вам сказать. Теперь война против Наполеона. Ежели б это была война за свободу, я бы понял, я бы первый поступил в военную службу; но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире… это нехорошо…
Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный вопрос трудно было ответить что нибудь другое, чем то, что ответил князь Андрей.
– Ежели бы все воевали только по своим убеждениям, войны бы не было, – сказал он.
– Это то и было бы прекрасно, – сказал Пьер.
Князь Андрей усмехнулся.
– Очень может быть, что это было бы прекрасно, но этого никогда не будет…
– Ну, для чего вы идете на войну? – спросил Пьер.
– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!
В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.
Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!
Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
– Пуста!
Он кинул бутылку англичанину, который ловко поймал ее. Долохов спрыгнул с окна. От него сильно пахло ромом.
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.
Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.
Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
