Список эпизодов мультсериала «Человек-паук» (1994)
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.
Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.
Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
Ниже приведен список и описание эпизодов американского мультсериала «Человек-паук (1994)».
Мультсериал содержит 5 сезонов (65 серий).
Мультсериал начал показываться на канале Fox 19 ноября, 1994.
| Сезон | Эпизоды | Первый показ в эфире | |
|---|---|---|---|
| Начало сезона | Конец сезона | ||
| 1 | 13 | 19 ноября 1994 | 11 июня 1995 |
| 2 | 14 | 9 сентября 1995 | 24 февраля 1996 |
| 3 | 14 | 27 апреля 1996 | 23 ноября 1996 |
| 4 | 11 | 1 февраля 1997 | 2 августа 1997 |
| 5 | 13 | 12 сентября 1997 | 31 января 1998 |
Содержание
Сезон 1
На самом деле первый сезон не имеет официального названия, но часто к нему приписывают названия «Начало» или «Начало Человека-Паука». Как ни странно, но первая серия начинается не с того, как Питера кусает паук. Видно, что тот уже достаточное время летает на паутине. Это единственный сезон, в котором Питер надевает Чёрный костюм, точнее сливается с Симбионтом. Уже в первом сезоне у Паука много врагов и ни одного союзника. В этом сезоне всего 13 серий. У Человека-паука появится 12 врагов: Ящер, Элистар Смайт, Кингпин (в русском переводе Амбал), Доктор Октавиус, Мистерио, Скорпион, Крэйвен-Охотник, Рино (в комиксах — Носорог), Громила (в комиксах — Шокер), Чёрная Смерть (в комиксах — Веном), Домовой (в комиксах — Хобгоблин) и Хамелеон.
Сезон дублировала телекомпания «НТВ». Роли озвучивали и дублировали:
| Номер | Название | Краткое описание | Дата показа | Начало премьерный показ НТВ 1996 Год |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Ночная ящерица | Курт Коннорс превращается в Ящера. С помощью излучателя он хочет превратить всех людей Нью-Йорка в человекоподобных ящериц. | 19 ноября 1994 | 6 Января 1996 |
| 2 | Охотники за пауком | Смайт и его отец создают паучьих убийц. | 4 февраля 1995 | 13 Января 1996 |
| 3 | Возвращение охотников за пауком | Смайт создает новых, более опасных пауков-роботов. | 11 февраля 1995 | 20 Января 1996 |
| 4 | Доктор Осьминог: вооружён и опасен | Похищение Фелиции Харди «четыреруким» учёным — Доктором Осьминогом. | 18 февраля 1995 | 27 Января 1996 |
| 5 | Грозный Мистерио | Иллюзии и фокусы от мсье Мистерио. | 25 февраля 1995 | 3 Февраля 1996 |
| 6 | Жало Скорпиона | Джона Джеймсон намерен создать достойного врага Пауку. | 11 марта 1995 | 10 Февраля 1996 |
| 7 | Кравен-охотник | Охота в каменных джунглях. | 1 апреля 1995 | 17 Февраля 1996 |
| 8 | Чужой костюм. Часть 1 | Спасение шатла, похищение груза. Появление Рино (Носорога). | 29 апреля 1995 | 24 Февраля 1996 |
| 9 | Чужой костюм. Часть 2 | Появление Громилы (Шокера). Симбиот найдёт нового хозяина… | 6 мая 1995 | 2 Марта 1996 |
| 10 | Чужой костюм. Часть 3 | Веном против Человека-паука. | 13 мая 1995 | 9 Марта 1996 |
| 11 | Домовой. Часть 1 | Попытка ликвидировать Амбала заканчивается неудачей. Появление Хобгоблина (Домового). | 20 мая 1995 | 13 Марта 1996 |
| 12 | Домовой. Часть 2 | Хобгоблин ведёт двойную игру. | 27 мая 1995 | 16 Марта 1996 |
| 13 | День Хамелеона | В этот день придётся включить шестое чувство… Встреча с Хамелеоном. | 11 июня 1995 | 20 Марта 1996 |
Сезон 2 (Неогенный кошмар)
Второй сезон частично основан на сюжетной арке The Six Arms Saga серии комиксов The Amazing Spider-Man. В отличие от первого, второй сезон уже имеет официальное название. Он более упорядоченный и является одной большой историей, как Человек-паук переживал некий Неогенный кошмар — превращаясь в Сверхпаука (настоящего гуманоидного паука), он терял силы, и его структуры клетки постоянно менялись, уже давно ему было ясно, что он — мутант. Также в этом сезоне у Паука появляются союзники — представители из других вселенных Марвел: Люди Икс, Блейд и Каратель (который сначала являлся противником). Пауку стало труднее — его злейшие враги объединились и под руководством Кингпина взяли название Коварная Шестёрка.
| Номер | Название | Краткое описание | Дата показа | Начало премьерный показ НТВ 1996 Год |
|---|---|---|---|---|
| 14 | Коварная Шестёрка | Враги Человека-паука объединились. | 9 сентября, 1995 | 23 Марта 1996 |
| 15 | Сражение с Коварной Шестёркой | Человек-паук дает бой «Коварной шестерке». | 16 сентября, 1995 | 27 Марта 1996 |
| 16 | Гидромен | Новый враг — бывший парень Мэри-Джейн Морри, а ныне — ужасный водяной мутант. | 23 сентября, 1995 | 3 Апреля 1996 |
| 17 | Страсти по мутантам | Знакомство Человека-паука с Людьми Икс. | 30 сентября, 1995 | 6 Апреля 1996 |
| 18 | Месть мутантов | Ненавистник мутантов Лэндон зеленеет, Хобгоблин атакует… | 7 октября, 1995 | 10 Апреля 1996 |
| 19 | Морбиус | Майкл Морбиус — вампир в Нью-Йорке. | 28 октября, 1995 | 13 Апреля 1996 |
| 20 | Появление Карателя | Шесть рук на одном теле, Каратель идёт на охоту. | 4 ноября, 1995 | 17 Апреля 1996 |
| 21 | Поединок охотников | Кравен против Карателя, Морбиус против Паука. | 11 ноября, 1995 | 20 Апреля 1996 |
| 22 | Охотник за вампирами | Блэйд, убийца вампиров, находит пару подходящих врагов. | 3 февраля, 1996 | 27 Апреля 1996 |
| 23 | Бессмертный вампир | Детектив Терри Ли знакомится с Блэйдом и Уистлером, финальная мутация Морбиуса. | 10 февраля, 1996 | 4 Мая 1996 |
| 24 | Плита времени | Мутация Ящера, робот Смайта, появление Кувалды и Могильщика. | 18 ноября, 1995 | 11 Мая 1996 |
| 25 | Неумолимое время | Ошибка Седовласого и окончание бандитских войн. | 25 ноября, 1995 | 18 Мая 1996 |
| 26 | Крик Стервятника | Крылья, несущие старость… | 17 февраля, 1996 | 25 Мая 1996 |
| 27 | Последний Неогенный кошмар | Альянс Скорпиона и Стервятника, исцеление Человека-паука. | 24 февраля, 1996 | 1 Июня 1996 |
Сезон 3 (Грехи отцов)
В этом сезоне мир Человека-паука расширяется за счёт гармоничного включения в него магии, которая в отдельных случаях неплохо ладит с наукой. Несмотря на название, грехам отцов посвящены не все серии. Действительно, в части из них мы узнаём о прошлом некоторых ключевых персонажей, о роли семьи в их жизни. Но весь сезон объединяет мадам Паутина — загадочная провидица, появившаяся в жизни Человека-паука. Она обладает невероятными мистическими возможностями — такими, как телепатия, контроль над пространством. Она с лёгкостью спасает несколько раз ему жизнь, иногда просто перемещая его в пространстве, но чаще давая полезные советы, хоть он и не сразу понимает смысл её туманных фраз. По её словам, она готовит Питера к некой великой битве, самой важной в его жизни. Как потом оказывается, Человеку-пауку предстоит сразиться с симбионтами Потрошителем (Карнажем) и Смертоносцем (Веномом). Также в этом сезоне появляются новые союзники — Доктор Стрэндж, Железный Человек и Сорвиголова.
| Номер | Название | Краткое описание | Дата показа | Начало 3 премьерных показов НТВ 1996 Год |
|---|---|---|---|---|
| 28 | Доктор Стрэндж | Доктор Стрэндж спасает супергероя. | 27 апреля, 1996 | 8 Июня 1996 |
| 29 | Загадай желание | Железный напарник Осьминога: поражение Человека-паука | 4 мая, 1996 | 15 Июня 1996 |
| 30 | Атака Окторобота | Маленькая помощь маленькой девочки: к герою возвращается память. | 11 мая, 1996 | 22 Июня 1996 |
| 31 | Те же и Зелёный Гоблин | Неудачный эксперимент Нормана Озборна: появление Зелёного Гоблина. | 18 мая, 1996 | |
| 32 | Неуловимый скейтбордист | Знакомство Паука с юным скейтбордистом. | 14 сентября, 1996 | |
| 33 | Подстава | Человек-паук отправляется в тюрьму… | 21 сентября, 1996 | |
| 34 | Без страха и упрёка | Дардевил (Сорвиголова) спешит на помощь… | 28 сентября, 1996 | |
| 35 | Идеальный убийца | Перерождение Элистара Смайта. | 5 октября, 1996 | |
| 36 | Могильщик | Банда Тумбстоуна (Могильщика) | 12 октября, 1996 | |
| 37 | Возвращение Смертоносца | Магические силы возвращают Венома в наш мир. Появление Потрошителя (Карнажа) и Клетуса Кэссиди. | 2 ноября, 1996 | |
| 38 | Потрошитель | Карнаж парализует весь город. | 9 ноября, 1996 | |
| 39 | Пятно | Рождение нового суперзлодея. | 26 октября, 1996 | |
| 40 | Гоблин объявляет войну! | Временные порталы в действии: Хобгоблин против Зелёного Гоблина. | 16 ноября, 1996 | |
| 41 | Поворотный момент | Финальная битва с Зелёным Гоблином. | 23 ноября, 1996 |
Сезон 4 (Друзья в опасности)
Паук встречает своего самого долговременного союзника — таинственную Чёрную Кошку, с которой позже завяжет короткий роман. Единственная причина окончания этого романа — появление пропавшей Мэри Джейн. Самый короткий сезон.
| Номер | Название | Краткое описание | Дата показа |
|---|---|---|---|
| 42 | Виновен | Робби, приятель Человека-паука, попадает в тюрьму… | 1 февраля, 1997 |
| 43 | Кот | Питер пытается получить от Ника Фьюри информацию о таинственном преступнике Коте. | 8 февраля, 1997 |
| 44 | Чёрная Кошка | Фелиция Харди больше не та, что была прежде. | 15 февраля, 1997 |
| 45 | Возвращение Кравена | Охотник возвращается в Нью-Йорк… | 22 февраля, 1997 |
| 46 | Напарники | Возвращение Скорпиона и Стервятника, Смит готовит ловушку для Кошки и Паука. | 3 мая, 1997 |
| 47 | Пробуждение вампира | Дэбра Уитман и её команда находят Морбиуса. | 10 мая, 1997 |
| 48 | Королева Вампиров | Блэйд находит свою мать в лице… Королевы Вампиров. | 17 мая, 1997 |
| 49 | Возвращение Зелёного Гоблина | Питер Паркер под прицелом у Карателя. Зелёный Гоблин возвращается… | 12 июня, 1997 |
| 50 | Наваждение Мэри Джейн Уотсон | Последние фокусы Мистерио, а также возвращение Мэри Джейн. | 19 июня, 1997 |
| 51 | Король ящеров | ДНК Курта Коннорса создало мутацию для некоторых подземных существ. | 26 июня, 1997 |
| 52 | Хищник | Эпизод о том, как Питер встречается со своим давним другом Хищником. | 2 августа, 1997 |
Сезон 5
Пятый сезон является собранием из одной одиночной серии и четырёх сюжетов:
Первый, «Шестеро Забытых Воинов», состоящий из 5 эпизодов, повествует о том, как Питеру понадобилась помощь Шести великих воинов — команды супергероев под предводительством Капитана Америки, которые защищали мир от зла в 40-60-е года. Они помогают узнать Питеру правду о его родителях, а заодно справиться со Зловещей Шестёркой и с Электро.
Второй, «Возвращение Гидромена», состоящий из 2 эпизодов, расскажет нам о том, как Паук снова встретился с Гидроменом, а также откроется горькая правда: Мэри Джейн, которую он недавно нашёл, — не настоящая, а всего лишь клон, которую создал Майлз Уоррен.
Третий, «Секретные Войны», состоящий из 3 эпизодов, состоялся благодаря Мадам Паутине, которая возложила на Паука ответственность — возглавить сторону Добра и победить в неких Секретных Войнах — тайной Битве Добра со Злом в параллельных Мирах. Пауку была предоставлена честь возглавить следующую команду:
- Мистер Фантастик (Фантастическая Четвёрка)
- Человек-Факел (Фантастическая Четвёрка)
- Существо (Фантастическая Четвёрка)
- Женщина-Невидимка (Фантастическая Четвёрка)
- Железный Человек
- Капитан Америка
- Шторм (Люди-Икс)
- Ящер (сначала был противником)
- Чёрная кошка (присоединилась немного позже)
Четвертый, «Паучьи войны», Самое опасное и самое ответственное испытание Человека-паука. На этот раз Мадам Паутина знакомит Питера с его двойниками из параллельных миров. Их пятеро:
- Алый Паук
- Паук-Осьминог (победил Доктора Осьминога и забрал себе его щупальца)
- Неогенный Паук (позже мутировал в Сверхпаука)
- Бронированный Паук — версия Человека-паука, полная противоположность основному. Эта версия богата и знаменита (всем известно, что Питер супергерой), в чём очень напоминает оригинального Тони Старка. На собственные деньги он создал бронированный вариант костюма Человека-паука
- Человек-Паук (в действительности — Человек-паук из нашей реальности, то есть обычный актёр, а «Человек-Паук» — обычный комикс).
Они должны действовать вместе, ведь враг опасен — ещё один двойник Паука — Паук-Карнаж . Он жаждет уничтожить всё живое, все реальности, все галактики, все миры ( объединившийся с Зёленым и Хобгоблином). В итоге Человек-паук со своей командой одерживает верх. А Мадам Паутина делает самый лучший для Питера подарок — сообщает, что Мэри Джейн жива, и он найдёт её.
| Номер | Название | Краткое описание | Дата показа |
|---|---|---|---|
| 53 | Свадьба | Эпизод о том, как Зелёный Гоблин и Скорпион решили испортить свадьбу супергероя. | 12 сентября, 1997 |
| 54 | Шесть забытых воинов | Человек-паук отправляется в Москву, чтобы получить информацию о родителях. | 19 сентября, 1997 |
| 55 | Шесть забытых воинов 2: Невостребованное наследие | Человек-паук и «Зловещая шестёрка» в Чернобыле. | 26 сентября, 1997 |
| 56 | Шесть забытых воинов 3: Секреты Шестёрки | Таинственные кольца героев 60-х дают о себе знать. | 3 октября, 1997 |
| 57 | Шесть забытых воинов 4: Герои снова в бою | Хамелеон предаёт напарников. | 10 октября, 1997 |
| 58 | Шесть забытых воинов 5: Цена героизма | Финальный бой с Электро. | 17 октября, 1997 |
| 59 | Возвращение Гидромена. Часть 1 | Гидромен возвращается и преследует Мэри Джейн. | 24 октября, 1997 |
| 60 | Возвращение Гидромена. Часть 2 | Мэри Джейн исчезает! | 31 октября, 1997 |
| 61 | Секретные войны 1: Прибытие | Человек-паук набирает войско для сражения со злом. | 7 ноября, 1997 |
| 62 | Секретные войны 2: Череп бросает вызов | Док Ок, Элистер Смит и Красный Череп ставят ультиматум. | 14 ноября, 1997 |
| 63 | Секретные войны 3: Дум | Доктор Дум захватывает вселенскую власть… | 21 ноября, 1997 |
| 64 | Паучьи войны 1: Как я ненавижу клонов | Питер и его двойники (среди них доктор Осьминог, перевоплотившись в двойника и ставшим союзником) воюют с Пауком-палачом, Хобгоблином и Зелёным гоблином. | 31 января, 1998 |
| 65 | Паучьи войны 2: Прощай, Человек-Паук! | Эпилог | 31 января, 1998 |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 4 октября 2011 года. |
Напишите отзыв о статье "Список эпизодов мультсериала «Человек-паук» (1994)"
Отрывок, характеризующий Список эпизодов мультсериала «Человек-паук» (1994)
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.
Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.
Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
