Арутюнян, Сурен Гургенович
Поделись знанием:
– Ну иди, иди, иди… – сказал Ростов и отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней комнаты.
Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.
«Борис не хочет помочь мне, да и я не хочу обращаться к нему. Это дело решенное – думал Николай – между нами всё кончено, но я не уеду отсюда, не сделав всё, что могу для Денисова и главное не передав письма государю. Государю?!… Он тут!» думал Ростов, подходя невольно опять к дому, занимаемому Александром.
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
(перенаправлено с «Сурен Арутюнян»)
| Сурен Гургенович Арутюнян Սուրեն Հարությունյան | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 21 мая 1988 года — 6 апреля 1990 года | |||
| Предшественник: | Демирчян, Карен Серопович | ||
| Преемник: | Мовсисян, Владимир Мигранович | ||
| Рождение: | 5 сентября 1939 (84 года) г. Тбилиси, Грузинская ССР | ||
| Супруга: | Саркисова Нина Асцатуровна (1938) | ||
| Дети: | сын Гурген (1969) | ||
| Партия: | КПСС | ||
| Образование: | Ереванский зооветеринарный институт | ||
| Профессия: | Учёный-зооветеринар | ||
Сурен Гургенович Арутюня́н (арм. Սուրեն Հարությունյան, р. 5 сентября 1939 года, г. Тбилиси) — армянский государственный и партийный деятель, дипломат.
- 1956—1961 — Ереванский зооветеринарный институт. Учёный-зооветеринар.
- 1977—1980 — учился в Дипломатической академии СССР.
- 1967—1970 — первый секретарь ЦК ЛКСМ Армении.
- 1967—1971, 1985—1991 — был депутатом Верховного совета Армянской ССР.
- 1970—1978 — секретарь ЦК ВЛКСМ.
- 1978—1986 — работал в аппарате ЦК КПСС. Был членом КПСС.
- 1986—1988 — Первый заместитель Председателя Совета Министров Армянской ССР.
- 1988—1990 — первый секретарь ЦК КП Армении.
- С 1990 — был на дипломатической работе. Возглавлял загранучреждение СССР, а затем Российской Федерации в Марокко.
- 1991—1999 — главный советник в министерстве иностранных дел Российской Федерации. Имеет ранги чрезвычайного и полномочного посланника первого класса СССР и чрезвычайного и полномочного посланника первого класса Российской Федерации.
- 1999—2006 — чрезвычайный и полномочный посол Армении в Беларуси.
Сочинения
О прошлом и настоящем. — М.: Республика; Современник, 2009. — 399 с., ил. — ISBN 978-5-94668-058-5
Напишите отзыв о статье "Арутюнян, Сурен Гургенович"
Ссылки
- [www.parliament.am/archive/deputies.php?sel=details&ID=714&lang=arm Биография] (арм.)
| Предшественник: Карен Демирчян |
Первый секретарь ЦК КП Армении Май 1988 — Апрель 1990 |
Преемник: Владимир Мовсисян |
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Арутюнян, Сурен Гургенович
В это время в двери послышался голос Жилинского, звавший Бориса.– Ну иди, иди, иди… – сказал Ростов и отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней комнаты.
Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.
«Борис не хочет помочь мне, да и я не хочу обращаться к нему. Это дело решенное – думал Николай – между нами всё кончено, но я не уеду отсюда, не сделав всё, что могу для Денисова и главное не передав письма государю. Государю?!… Он тут!» думал Ростов, подходя невольно опять к дому, занимаемому Александром.
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
