Термы
Термы — античные бани в классической Греции[1] — при больших домах и гимнасиях; в период эллинизма ими пользовалось всё население города. В Древнем Риме термы возникли по греческому образцу и стали центрами общественной жизни.
Содержание
Древнеримские термы
Первые термы выстроил в Риме Агриппа (25—19 годы до н. э.), завещавший их в бесплатное пользование римскому населению. Рядом с ними на Марсовом поле построил свои термы Нерон (впоследствии они были отремонтированы Александром Севером, почему иногда и называются Александровыми). Недалеко от Неронова Золотого дома находятся термы Тита; к северо-востоку от них, почти рядом, были термы Траяна (104—109), где в царствование этого императора мылись женщины. Позднее воздвигнуты были термы Каракаллы, официально именуемые Антониновыми; они находились около Аппиевой дороги, за Капенскими воротами, между Авентином и Целием. Между Квириналом и Виминалом лежали термы Диоклетиана (298—306), занимавшие 13 га. Фригидарий их Микеланджело превратил в церковь Санта-Мария-дельи-Анджели-э-деи-Мартири, существующую и поныне. Здесь же располагается Национальный музей Рима. Термы строились и на территории римских провинций, например императорские термы в Трире.
Внутри императорские термы были выполнены из мрамора, украшены мозаикой, скульптурами и мраморными колоннами, окна и двери были из бронзы. В термах находились следующие помещения: одежду оставляли в раздевалке (apodyterium), затем посетитель мог заняться спортом или смазать тело маслами. Банная «программа» начиналась с купания в холодной воде во frigidarium, затем в чуть теплой воде в tepidarium, и потом в caldarium, с теплой водой.
Система отопления в термах
Римские архитекторы разработали эффективную систему центрального отопления с подогревом пола и стен — гипокауст (hypocaustum). В термах с помощью печи (praefurnium) нагревались вода и воздух, которые затем циркулировали под полом и в полостях стен. При этом использовались двойные покрытия, чтобы пол не был очень горячим. Верхнее покрытие состояло из больших кирпичей, слоя битой глины и основного покрытия. Все это держалось на небольших кирпичных опорах (pilae), которые сразу размещали в шахматном порядке. В стены были встроены прямоугольные кирпичи, внутри полые (tubuli), которые крепились металлическими скобами. Внутри стены терм были украшены мрамором или оштукатурены.
термины:
- Палестра — место для физических упражнений
- Аподитерий — комната для раздевания в римских банях, предбанник
- Тепидарий — теплое помещение
- Кальдарий — самое горячее помещение
- Фригидарий — прохладная комната с бассейнами
- Айлептерий — специальное помещение, где производились массаж и умащивание тела маслами.
Список древнеримских терм
Древнеримские термы строились по всей территории Римской империи, но до наших дней сохранились, как правило, только в виде руин. Лучше всего сохранились термы Каракаллы, которые уже в V веке н. э. считались одним из чудес Рима.
| Название термы | Местоположение | Время постройки | Страна (современный статус) | Описание | Изображение |
|---|---|---|---|---|---|
| Термы Агриппы лат. Thermae Agrippae |
Рим 41°53′48″ с. ш. 12°28′37″ в. д. / 41.8969056° с. ш. 12.4769972° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.8969056&mlon=12.4769972&zoom=14 (O)] (Я) |
I век до н. э. | Италия | Первые великие термы, построенные в Риме. Названы в честь построившего их Марка Випсания Агриппы — зятя и наследника Октавиана Августа. Агриппа завещал термы в бесплатное пользование римскому населению в год своей смерти — 12 год до н. э. | 
|
| Термы Тита лат. Thermae Titus |
Рим 41°53′33″ с. ш. 12°29′38″ в. д. / 41.8925556° с. ш. 12.4940528° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.8925556&mlon=12.4940528&zoom=14 (O)] (Я) |
I век (81 год) | Италия | Построены императором Титом. | 
|
| Термы Траяна лат. Thermae Traianus |
Рим 41°53′30″ с. ш. 12°29′46″ в. д. / 41.8918667° с. ш. 12.4962806° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.8918667&mlon=12.4962806&zoom=14 (O)] (Я) |
II век (104—109 годы) | Италия | Построены императором Траяном. | 
|
| Термы Каракаллы лат. Thermae Antoninianae |
Рим 41°52′46″ с. ш. 12°29′35″ в. д. / 41.87944° с. ш. 12.49306° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.87944&mlon=12.49306&zoom=14 (O)] (Я) |
III век (212—217 годы) | Италия | Термы императора Каракаллы в Риме, официально именуемые Антониновыми. Находились у Аппиевой дороги, за Капенскими воротами, между Авентином и Целием. В V веке н. э. Термы Каракаллы считались одним из чудес Рима. | 
|
| Термы Диоклетиана лат. Thermae Diocletiani |
Рим |
IV век (298—306 годы) | Италия | В 305 году освящены в честь Диоклетиана. Бани площадью более 13 га. построены по плану сходному с термами Каракаллы и Траяна. Сооружения вмещали до 3 тысяч человек, сады были украшены фонтанами и павильонами, на территории также находились библиотека, залы для собраний и спортивных упражнений. | 
|
| Термы Константина | Рим |
Италия | 
| ||
| Термы Антония лат. Thermae Antonius |
Карфаген |
II век (162 год) | Тунис | 
| |
| Термы циклопов |
Дугга |
III век | Тунис | 
| |
| Термы Aïn Doura |
Дугга |
II—III век | Тунис | 
| |
| Термы Лициния |
Дугга |
III век | Тунис | В честь второго консула Рима Лициния (лат. Publius Licinius Egnatius Gallienus). | 
|
 |
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
Напишите отзыв о статье "Термы"
Примечания
Литература
- Сергеенко М. Е. «Жизнь Древнего Рима». М.-Л., 1960.
- Hoffmann Th. R. «Die Kunst der römischen Antike». Stuttgart, 2005.
Отрывок, характеризующий Термы
Все, что делалось за это время вокруг нее и с нею, все это внимание, обращенное на нее столькими умными людьми и выражающееся в таких приятных, утонченных формах, и голубиная чистота, в которой она теперь находилась (она носила все это время белые платья с белыми лентами), – все это доставляло ей удовольствие; но из за этого удовольствия она ни на минуту не упускала своей цели. И как всегда бывает, что в деле хитрости глупый человек проводит более умных, она, поняв, что цель всех этих слов и хлопот состояла преимущественно в том, чтобы, обратив ее в католичество, взять с нее денег в пользу иезуитских учреждений {о чем ей делали намеки), Элен, прежде чем давать деньги, настаивала на том, чтобы над нею произвели те различные операции, которые бы освободили ее от мужа. В ее понятиях значение всякой религии состояло только в том, чтобы при удовлетворении человеческих желаний соблюдать известные приличия. И с этою целью она в одной из своих бесед с духовником настоятельно потребовала от него ответа на вопрос о том, в какой мере ее брак связывает ее.Они сидели в гостиной у окна. Были сумерки. Из окна пахло цветами. Элен была в белом платье, просвечивающем на плечах и груди. Аббат, хорошо откормленный, а пухлой, гладко бритой бородой, приятным крепким ртом и белыми руками, сложенными кротко на коленях, сидел близко к Элен и с тонкой улыбкой на губах, мирно – восхищенным ее красотою взглядом смотрел изредка на ее лицо и излагал свой взгляд на занимавший их вопрос. Элен беспокойно улыбалась, глядела на его вьющиеся волоса, гладко выбритые чернеющие полные щеки и всякую минуту ждала нового оборота разговора. Но аббат, хотя, очевидно, и наслаждаясь красотой и близостью своей собеседницы, был увлечен мастерством своего дела.
Ход рассуждения руководителя совести был следующий. В неведении значения того, что вы предпринимали, вы дали обет брачной верности человеку, который, с своей стороны, вступив в брак и не веря в религиозное значение брака, совершил кощунство. Брак этот не имел двоякого значения, которое должен он иметь. Но несмотря на то, обет ваш связывал вас. Вы отступили от него. Что вы совершили этим? Peche veniel или peche mortel? [Грех простительный или грех смертный?] Peche veniel, потому что вы без дурного умысла совершили поступок. Ежели вы теперь, с целью иметь детей, вступили бы в новый брак, то грех ваш мог бы быть прощен. Но вопрос опять распадается надвое: первое…
– Но я думаю, – сказала вдруг соскучившаяся Элен с своей обворожительной улыбкой, – что я, вступив в истинную религию, не могу быть связана тем, что наложила на меня ложная религия.
Directeur de conscience [Блюститель совести] был изумлен этим постановленным перед ним с такою простотою Колумбовым яйцом. Он восхищен был неожиданной быстротой успехов своей ученицы, но не мог отказаться от своего трудами умственными построенного здания аргументов.
– Entendons nous, comtesse, [Разберем дело, графиня,] – сказал он с улыбкой и стал опровергать рассуждения своей духовной дочери.
Элен понимала, что дело было очень просто и легко с духовной точки зрения, но что ее руководители делали затруднения только потому, что они опасались, каким образом светская власть посмотрит на это дело.
И вследствие этого Элен решила, что надо было в обществе подготовить это дело. Она вызвала ревность старика вельможи и сказала ему то же, что первому искателю, то есть поставила вопрос так, что единственное средство получить права на нее состояло в том, чтобы жениться на ней. Старое важное лицо первую минуту было так же поражено этим предложением выйти замуж от живого мужа, как и первое молодое лицо; но непоколебимая уверенность Элен в том, что это так же просто и естественно, как и выход девушки замуж, подействовала и на него. Ежели бы заметны были хоть малейшие признаки колебания, стыда или скрытности в самой Элен, то дело бы ее, несомненно, было проиграно; но не только не было этих признаков скрытности и стыда, но, напротив, она с простотой и добродушной наивностью рассказывала своим близким друзьям (а это был весь Петербург), что ей сделали предложение и принц и вельможа и что она любит обоих и боится огорчить того и другого.
По Петербургу мгновенно распространился слух не о том, что Элен хочет развестись с своим мужем (ежели бы распространился этот слух, очень многие восстали бы против такого незаконного намерения), но прямо распространился слух о том, что несчастная, интересная Элен находится в недоуменье о том, за кого из двух ей выйти замуж. Вопрос уже не состоял в том, в какой степени это возможно, а только в том, какая партия выгоднее и как двор посмотрит на это. Были действительно некоторые закоснелые люди, не умевшие подняться на высоту вопроса и видевшие в этом замысле поругание таинства брака; но таких было мало, и они молчали, большинство же интересовалось вопросами о счастии, которое постигло Элен, и какой выбор лучше. О том же, хорошо ли или дурно выходить от живого мужа замуж, не говорили, потому что вопрос этот, очевидно, был уже решенный для людей поумнее нас с вами (как говорили) и усомниться в правильности решения вопроса значило рисковать выказать свою глупость и неумение жить в свете.
Одна только Марья Дмитриевна Ахросимова, приезжавшая в это лето в Петербург для свидания с одним из своих сыновей, позволила себе прямо выразить свое, противное общественному, мнение. Встретив Элен на бале, Марья Дмитриевна остановила ее посередине залы и при общем молчании своим грубым голосом сказала ей:
– У вас тут от живого мужа замуж выходить стали. Ты, может, думаешь, что ты это новенькое выдумала? Упредили, матушка. Уж давно выдумано. Во всех…… так то делают. – И с этими словами Марья Дмитриевна с привычным грозным жестом, засучивая свои широкие рукава и строго оглядываясь, прошла через комнату.
На Марью Дмитриевну, хотя и боялись ее, смотрели в Петербурге как на шутиху и потому из слов, сказанных ею, заметили только грубое слово и шепотом повторяли его друг другу, предполагая, что в этом слове заключалась вся соль сказанного.
Князь Василий, последнее время особенно часто забывавший то, что он говорил, и повторявший по сотне раз одно и то же, говорил всякий раз, когда ему случалось видеть свою дочь.
