Тулуз-Лотрек, Анри де

Анри де Тулуз-Лотрек
Henri de Toulouse-Lautrec
Портрет работы Джованни Болдини
Место рождения:	Альби
Место смерти:	замок Мальроме
Гражданство:	Французская империя Французская империя → Третья французская республика Третья французская республика
Стиль:	постимпрессионизм
Работы на Викискладе

Граф Анри́ Мари́ Раймо́н де Тулу́з-Лотре́к-Монфа́ (фр. Henri Marie Raymond comte de Toulouse-Lautrec Monfa [ɑ̃ʁi də tuluz loˈtʁɛk]; 24 ноября 1864, Альби — 9 сентября 1901, замок Мальроме, Жиронда) — французский художник-постимпрессионист из графского рода Тулуз-Лотреков, мастер графики и рекламного плаката.

Семья и детство

Анри де Тулуз-Лотрек родился 24 ноября 1864 года в аристократической семье. Первые годы жизни художника прошли в семейном поместье в городе Альби. Его родители, граф Альфонс Шарль де Тулуз-Лотрек-Монфа и графиня Адель Тапье де Селейран, расстались вскоре после смерти младшего сына Ришара в 1868 году. После развода родителей Анри жил в имении Шато-дю-Боск (Cháteau du Bosc) и в поместье Селейранов (Cháteau du Céleyran) недалеко от Нарбонна, где обучался верховой езде, латыни и греческому языку. После завершения Франко-прусской войны в 1871 году Тулуз-Лотрек переселяется в Париж — город, который изменит его жизнь, станет вдохновением и сильно повлияет на творчество художника.

Анри де Тулуз-Лотрек на протяжении всей жизни был близок с матерью, которая стала главным человеком в его жизни, особенно после трагичных случаев, подорвавших здоровье художника. Отец в обществе был известен как эксцентричная личность, часто менял место жительства, отчего пострадало образование Анри. Тулуз-Лотрек говорил про отца: «Если встретил моего отца, то будь уверен, что надо будет остаться в тени». Однако именно благодаря отцу, который любил развлечения, Анри с ранних лет познакомился с ежегодной ярмаркой и цирком. Впоследствии тема цирка и развлекательных, увеселительных заведений стала основной в творчестве художника.

Физический дефект

В возрасте 13 лет, в мае 1878 года Анри, вставая с кресла, ломает шейку бедра левой ноги. В августе 1879 года Тулуз-Лотрек падает в канаву и получает перелом шейки бедра правой ноги. После этого случая ноги прекратили расти и оставались длиной 70 см на протяжении всей жизни художника. Скорее всего, кости медленно срастались и рост конечностей остановился по причине наследственного заболевания — бабушки Анри приходились друг другу сёстрами.

Физический дефект лишил Анри де Тулуз-Лотрека возможности заниматься подобающими его возрасту занятиями. Семья с трудом перенесла несчастье — Анри, единственному сыну в знатном аристократическом роду, был преграждён путь в военные, также он не мог присутствовать на балах и выезжать на охоту. Помимо того, вероятность того, что Тулуз-Лотрек найдёт себе достойную пару и сможет продолжить род, сильно уменьшилась. Свой маленький рост художник компенсировал потрясающим чувством юмора: Тулуз-Лотрек был приятным собеседником, а, говоря о своём недуге, часто прибегал к самоиронии.

Тулуз-Лотрек говорил, что если бы не травмы, он бы с удовольствием стал хирургом или спортсменом. В его студии была поставлена машина для гребли, на которой Анри де Тулуз-Лотрек любил упражняться. Единственный вид спорта, который был под силу художнику, — это плавание.

В любви ему не везло, низкий рост (152 см) и внешность инвалида вызывали насмешки, все его серьёзные романы заканчивались неудачно. Тулуз-Лотрек был известным ценителем алкоголя, он популяризовал коктейли. Лотреку приписывают изобретение коктейля «Землетрясение», в котором коньяк пополам смешивается с абсентом, хотя такая смесь была известна и до Лотрека. Умер от алкоголизма и сифилиса в родовом замке на руках матери, не дожив до 37 лет.

Искусство

Вдохновлялся искусством импрессионистов, в особенности творчеством Поля Сезанна, Эдгара Дега, и японскими гравюрами. В 1882 г. приехал в Париж, а в 1884 году обосновался на Монмартре, где прожил до конца своих дней. Одним из первых всерьёз занялся рисованием афиш (литографией). Часто рисовал проституток и жизнь монмартрских кабаре, вёл соответствующий образ жизни. Его моделями были танцовщицы «Мулен Руж» Луиза Вебер (Ла Гулю) и Жанна Авриль, клоунесса Ша-У-Као, поэт и театральный деятель Аристид Брюан, танцор Валентин Бескостный, певица Иветта Гильбер.

За творческую жизнь, которая длилась меньше 20 лет, Тулуз-Лотрек создал 737 картин, 275 акварелей, 363 гравюры и плаката, 5084 рисунков, несколько керамик и витражей.

При жизни Тулуз-Лотрека критики были в основном настроены недоброжелательно по отношению к художнику и его творчеству. Признание к нему пришло через несколько лет после смерти.

Картины

• В цирке Фернандо (1888)
• В Мулен Руж (1892)
• Аристид Брюан в «Амбассадер» (1893)
• Салон на улице Мулен (1894—1895)
• Прачка (1884)
• Гладильщица (1885)
• Танец в «Мулен Руж» (1889—1890)
• Портрет Винсента Ван Гога (1887), пастель
• Канатная плясунья (1899)

• Lautrec moulin rouge, la goulue (poster) 1891.jpg

  Мулен Руж, Ла Гулю 1891

• Henri de Toulouse-Lautrec 037.jpg

  Ла Гулю с двумя подругами в Мулен Руже, 1892

• Henri de Toulouse-Lautrec 031.jpg

  Жанна Авриль, 1893

• Lautrec marcelle lender doing the bolero in 'chilperic' 1895.jpg

  Марселла Лендер танцующая болеро в кабаре Шильперик, 1895

• Alone.jpg

  Одна

• 'Danseuse assise aux Bas de roses' by Toulouse-Lautrec, 1890.jpg

  Сидящая танцовщица в розовом трико

• Танцовщица ,поправляющая трико. Анри де Тулуз-Лотрек.jpg

  Танцовщица, поправляющая трико

Кинематограф

• Лотрек. Режиссёр: Роже Планшон. Фильм о жизни и трагической смерти Анри де Тулуз-Лотрека. 1998 г.
• Мулен Руж. Режиссёр: Джон Хьюстон. Фильм о жизни и творчестве графа Анри де Тулуз-Лотрека. 1952 г.
• Легенда конца века. Режиссёр: Ален Жобер. Фильм из цикла "Палитры", посвященный Анри де Тулуз-Лотреку и его творчеству. 1992 г.

Литература

• Перрюшо А. Жизнь Тулуз-Лотрека. — М.: Радуга, 1994. — 283 с. — ISBN 5-05-004269-0 (переиздана М.: АСТ, 2013. ISBN 978-5-17-079157-6)
• Пьер Ла Мюр. Мулен Руж. Трагическая жизнь Тулуз-Лотрека. — М.: Республика, 1994. — 383 с., ISBN 5-250-02390-8

Ссылки

• [www.tuluz.ru Тулуз-Лотрек. Галерея картин художника. Биография, статьи.]
• [www.art-drawing.ru/gallery/category/611-toulouse-lautrec-henri-de Анри Мари Раймон де, Тулуз-Лотрек. Картины] [www.art-drawing.ru/biographies/brief-biographies/1490-toulouse-lautrec-henry-marie-de-raymond и биография]
• [sunny-art.ru/category/tuluz-lotrek-kartiny/ Самая большая русскоязычная коллекция работ художника.]

Отрывок, характеризующий Тулуз-Лотрек, Анри де

– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.