Холостенко, Виталий Яковлевич

Виталий Холостенко
Vitali Holostenco
Дата рождения:	1900(1900)
Место рождения:	Измаил Бессарабия
Дата смерти:	17 декабря 1937(1937-12-17)
Место смерти:	Москва

Виталий Яковлевич Холостенко (партийные псевдонимы — Барбу и Петрулеску, рум. Vitali Holostenco; 1900, Измаил Бессарабской губернии — 17 декабря 1937, Москва) — румынский революционер украинского происхождения, деятель компартии Украины. Генеральный секретарь Коммунистической партии Румынии (1927—1931).

Биография

Участник революционного движения с 1917 года, член компартии Румынии с 1919 года. В начале 20-х годах учился в Бухаресте, где присоединился к Социалистической партии Румынии. Арестован в мае 1921 года, осуждён по «процессу 270-ти», но амнистирован летом 1922 года. Бежал в СССР, где стал помощником Христиана Раковского. В 1924—1928 годах заведовал отделом агитации и пропаганды Молдавского обкома КП(б)У.

В 1927 году был избран генеральным секретарём ЦК Коммунистической партии Румынии (КПР) и вернулся в Румынию для объединения разрозненных фракций партии. В августе 1930 года отозван в СССР, окончил московский Институт красной профессуры, работал в аппарате ЦК ВКП(б).

Арестован 10 декабря 1937 года, расстрелян 17 декабря того же года.

Публикации

• В. Холостенко. 3 года национального строительства в АМССР, 10 лет национального угнетения в Бессарабии. Балта: Госиздат Молдавии, 1928.

Отрывок, характеризующий Холостенко, Виталий Яковлевич

Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.