Хэцзян
Хэцзя́н (Hokiang, кит. упр. 合江省, пиньинь: Héjiāng shěng), провинция в северо-восточной части Китайской Республики. Занимала площадь 135500 км² с населением ок. 1841 тыс. чел. (1947). Административный центр — г. Цзямусы.
Название
Название провинции происходит от сочетания «слияние рек»: в северо-восточной части провинции «встречаются» (кит. хэ) реки Уссури (кит. Усулицзян) и Сунгари (кит. Сунхуацзян).
История
В VII—X вв. территория провинции входила в состав тунгусо-маньчжурского государства Бохай (кор. 발해 Бальхэ). До 1945 года в составе провинции Цзилинь, являвшейся частью Маньчжоу-го. По окончании Японско-китайской войны выделена в самостоятельную административную единицу. В 1947 году в ходе осуществления проекта нового районирования Северо-востока территория, занимаемая ранее провинцией Цзилинь была разделена на 3 части, ставшие самостоятельными провинциями: собственно Цзилинь, Сунцзян и Хэцзян. В 1949 году, после образования КНР, полностью вошла в состав провинции Сунцзян. В 1954 году вся эта территория вошла в состав провинции Хэйлунцзян.
|
Это заготовка статьи о Китайской Республике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
См. также
| ||||||
Напишите отзыв о статье "Хэцзян"
Отрывок, характеризующий Хэцзян
В 1811 м году в Москве жил быстро вошедший в моду французский доктор, огромный ростом, красавец, любезный, как француз и, как говорили все в Москве, врач необыкновенного искусства – Метивье. Он был принят в домах высшего общества не как доктор, а как равный.
Князь Николай Андреич, смеявшийся над медициной, последнее время, по совету m lle Bourienne, допустил к себе этого доктора и привык к нему. Метивье раза два в неделю бывал у князя.
В Николин день, в именины князя, вся Москва была у подъезда его дома, но он никого не велел принимать; а только немногих, список которых он передал княжне Марье, велел звать к обеду.
Метивье, приехавший утром с поздравлением, в качестве доктора, нашел приличным de forcer la consigne [нарушить запрет], как он сказал княжне Марье, и вошел к князю. Случилось так, что в это именинное утро старый князь был в одном из своих самых дурных расположений духа. Он целое утро ходил по дому, придираясь ко всем и делая вид, что он не понимает того, что ему говорят, и что его не понимают. Княжна Марья твердо знала это состояние духа тихой и озабоченной ворчливости, которая обыкновенно разрешалась взрывом бешенства, и как перед заряженным, с взведенными курками, ружьем, ходила всё это утро, ожидая неизбежного выстрела. Утро до приезда доктора прошло благополучно. Пропустив доктора, княжна Марья села с книгой в гостиной у двери, от которой она могла слышать всё то, что происходило в кабинете.
