Гюсюлю
Село
|
Гюсюлю (Агоглан (азерб. Ağoğlan)[2]/Цицернаванк (арм. Ծիծեռնավանք)[3]) — село на Малом Кавказе. Согласно административно-территориальному делению непризнанной Нагорно-Карабахской Республики, фактически контролирующей село, находится в Кашатагском районе НКР, согласно административно-территориальному делению Азербайджана — в Лачинском районе Азербайджана.
География села
Село Агоглан расположено в верховьях реки Агоглан, в 26 км от Лачина.[5]
Монастырь Цицернаванк
Датируется IV—VI веками и признан как армянский пример восточного архитектурного типа[6]. Находился в области Ахаечк древнеармянской провинции Сюник[7]. Согласно легенде был построен на месте языческого капища об этом говорит название: «цицернак» по-армянски будет ласточка, а культ ласточки в дохристианской Армении был одним из самых распространённых[8].
Единственная сохранившаяся церковь Св. Георгия Победоносца, сделанная из чистого тёсаного камня, была открыта после реставрации в 1999—2000 гг.[9]. Территория монастыря некогда была обнесена стеной, от которой остались в западной части ворота. С юга примыкает несколько сводчатых помещений, на севере монастыря расположено старинное кладбище.
Напишите отзыв о статье "Гюсюлю"
Ссылки
- [www.1700.diaspora.ru/galer/gal12.shtml Цицернаванк]
- [www.nkrusa.org/country_profile/art_history_of_artsakh.shtml A Brief History of the Art and Architecture of Artsakh — Nagorno Karabakh]
- [www.bvahan.com/ArmenianWay/aw/Rus/provinces/Lachin/tzitzern.html Бассейн реки Ахавнагет. Цицернаванк]
|
Это заготовка статьи по географии Азербайджана. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи по географии Нагорно-Карабахской Республики. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Примечания
- ↑ [mapj38.narod.ru/map1/ij38021.html Топографическая карта J-38-21. Горис]
- ↑ 1 2 3 Согласно административно-территориальному делению Азербайджана
- ↑ 1 2 3 Согласно административно-территориальному делению Нагорно-Карабахской Республики
- ↑ 1 2 Согласно конституции Азербайджанской Республики, территория, контролируемая Нагорно-Карабахской Республикой, является частью территории Азербайджанской Республики. Де-факто Нагорно-Карабахская Республика является непризнанным государством, бо́льшая часть которого Азербайджаном не контролируется.
- ↑ [karabakh-doc.azerall.info/ru/anti-terror/ater21az.htm Qarabaq senedlerde | Karabakh in Documents | Карабах в документах]
- ↑ [www.thais.it/architettura/Armena/Introduzione1.htm Thais.it — Architettura Armena] (итал.)
Гипотезы происхождения Ерерука отличаются (см. замечания Альпаго Новелло по этому поводу, «the basilica of Ereruk, critical notes», в Documenti di Architectura Armena 9, Milan 1977) и настоятельно рекомендуют посетить это здание, а не чисто армянские примеры «восточного» типа, такие как Цицернаванк, Аштарак и Апаран-К'азах, ограничивая сирийское влияние на элементы и оформление.
Оригинальный текст (англ.)The hypotheses about the roof at Ereruk are diverse (see Alpago Novello with regard to this, “the basilica of Ereruk, critical notes”, in Documenti di Architectura Armena 9, Milan 1977) strongly proposing a visit to this building rather than the native Armenian examples of an “oriental” type such as in Tzitzernavank, Ashtarak and Aparan-K’asagh, limiting the Syriac influence on the elements and decoration.
- ↑ Thomas F. Mathews, Avedis Krikor Sanjian. [books.google.com/books?id=riNIXZzr_NcC&pg=PA19&dq=Map+of+the+province+of+Siwnik+Robert+H.+Hewsen&hl=ru&ei=iDdVTNDXIsbfOKOZ4dsF&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=1&ved=0CCkQ6AEwAA#v=onepage&q=Map%20of%20the%20province%20of%20Siwnik%20Robert%20H.%20Hewsen&f=false Armenian gospel iconography: the tradition of the Glajor Gospel]. — Dumbarton Oaks, 1991. — С. 19.
- ↑ [books.google.com/books?lr=&id=YuMEAQAAIAAJ&dq=кочари&q=кочари&pgis=1#search_anchor Известия Академии Наук Азербайджанской ССР. Серия литератур языка и искусства. Изд. Академии Наук Азербайджанской ССР, 1981 год. Стр. 92]
- ↑ [kavkaz.memo.ru/newstext/news/id/595187.html В Цицернаванке праздновали день Святого Георгия Победоносца, Kavkaz.Memo.Ru, 29/9/2003]
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Гюсюлю
– Маменька, голубушка, простите меня!Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.
Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
