Челябинский уезд
|
Челябинский уезд
|
Челябинский уе́зд — административная единица в составе Уфимского наместничества, Оренбургской губернии и Челябинской губернии Российской империи и РСФСР, существовавшая в 1782 — 1923 годах. Уездный город — Челябинск.
Содержание
История
Уезд образован 30 апреля 1782 года в составе Оренбургской области Уфимского наместничества. С 12 декабря 1796 года входил в состав Оренбургской губернии.
В 1919 году уезд отошёл к вновь образованной Челябинской губернии. В 1923 году Челябинский уезд был упразднён, его территория вошла в состав Челябинского округа Уральской области.
Климат
Климат континентальный, выражающийся резкими крайностями температуры: воздух колеблется между +26,6° и −38,8°; в общем, климат здоровый, но местами, в низинах, он переходит в болотистый с частыми туманами и лихорадками.
География
Географическое положение
Челябинский уезд занимал самую низменную северо-восточную часть Оренбургской губернии, гранича с востока с реками Тоболом и Уем, с северо-запада — с рекой Миасc.
Рельеф
Если взять направление с запада на восток, по линии Сибирской железной дороги, то местность, занимаемая Челябинским уездом, представляется несколько холмистой, усеяна сопками порфира и гранита (отдалённые отроги Ильменских гор), но далее к востоку становится ровной, плоской, испещрённой множеством озёр и покрытой небольшими берёзовыми перелесками. В этой части высшей точкой является станица Звериноголовская — 47 футов над уровнем моря.
Гидрография
Уезд орошается водной системой реки Тобол, главным образом притоком реки Исети, рекой Миас, прорезывающей уезд во всю длину в северной части, реками Куртамышом и Чумляком, но эти две реки незначительны. Самое же главное орошение Челябинского уезда состоит из цепи озёр, которыми он испещрён; из всех 1500 озёр Пермской губернии на Челябинский уезд приходится 1150; озёра не отличаются своей величиной — очень немногие имеют длины более 10 вёрст; по характеру они подразделяются на пресные, солёные и горькие, причём разбросаны без всякого порядка: рядом с пресными озёрами лежат солёные или горькие; солёных озёр насчитывается в уезде 12, горьких 57, остальные пресные, что даёт возможность селиться по их берегам. Из солёных озёр необходимо отметить по добыче соли озёра: Кулат, Чараткуль, Копыловское, Таузаткуль, Куртул-Куль. В некоторых частях уезда, преимущественно в восточной, встречаются небольшие болота, поросшие мелким березняком.
Растительность
Челябинский уезд принадлежит к безлесным — только изредка встречаются берёзовые рощи, да в северо-восточном углу, на границе с Пермской и Тобольской губерниями, попадается строевой сосновый лес; такой же лес встречается по берегу реки Куртамыш.
В отношении растительности общая характеристика Челябинского уезда может быть выражена таким образом: долины и степи богаты луговым и пастбищами, являющимися прекрасными выкормными и сенокосными угодьями, среди которых врезываются небольшие куртины берёзовых рощ, среди уцелевших ещё ковыльных целин встречаются сосновые боры. Челябинский уезд богат лугами, преимущественно низменными, которые дают хорошие укосы и отличные отавы; но есть суходольные покосы. Из луговых трав встречаются: лисохвост, оржанец, овсянник, мятлик, пырей; из многолиственных: колокольчики, тминник, одуванчик, щавель и др. В последнее время луговодство стало давать населению значительный доход, благодаря сдаче пастбищ под выкорм промышленных гуртов, а также отправки сена в прессованном виде на крупные рынки потребления. Площадь, занимаемая Челябинским уездом, определяется в 34364,6 кв. вёрст или 3579 тыс. десятин; из них около 1000 кв. вёрст (10 тыс. десятин) занято озёрами, около 100 тыс. десятин — лесом; по пространству Челябинский уезд занимает в Оренбургской губернии третье место (больше его уезды Верхнеуральский и Орский).
Население
Жителей по переписи 1897 г. (исключая город Челябинск), 397146 (194078 мужчин, 203068 женщин). 641 населённый пункт: 7 станиц, 109 посёлков, 53 села, 427 деревень, 14 выселков, 20 хуторов, 2 слободы, 1 завод, 8 кордонов; довольно значительными были станицы Усть-Уйская (9500 жителей) и Звериноголовская (7500 жителей). Казаков в Челябинском уезде насчитывалось в 1882 г. 52833 души, в начале XX века — более 60 тысяч; они были расселены в 7 станицах и 111 поселениях. Мусульманское население (10 %) состояло главным образом из башкир; ещё было незначительное число нагайбаков-татар. Медицина в уезде была развита слабо.
Административное устройство
В 1913 году в состав уезда входило 19 волостей[2]:
|
|
|
Экономика
Земледелие
Главное занятие населения — хлебопашество. Система хозяйства у крестьян была трёхпольная, у казаков переложная, но и они начинали переходить на трёхполье. Высевались озимая рожь, ярица, пшеница (белотурка и кубанка), овёс, ячмень, просо, всего до 800 тыс. четвертей разного хлеба, которые при среднем урожае давали около 3 млн четвертей сбора (приблизительно 7-8 четвертей на душу), что давало возможность экспортировать хлеб, особенно пшеницу, за пределы уезда.
Скотоводство
В 1900 г. лошадей было 208478, крупного рогатого скота 253918 голов, овец 371749, коз 16678. Скотоводство носило промышленный характер, особенно среди населения станицы Звериноголовской и села Куртамыш, куда прикочёвывали киргизы со своими стадами. Ветеринарное дело было поставлено сравнительно неплохо, но население ещё не привыкло обращаться к помощи научной ветеринарии, а по-прежнему предпочитало пользоваться услугами коновалов, которых в Челябинский уезд поставляла преимущественно соседняя Тобольская губерния.
Рыболовство
Рыболовство служило большим подспорьем в хозяйстве Челябинского уезда, благодаря обилию озёр. Последние, принадлежавшие министерству земледелия, оренбургскому казачьему войску, башкирам и крестьянским обществам, сдавались обыкновенно в аренду на более или менее продолжительные сроки рыбопромышленникам соседних губерний, Пермской и Вятской; значительные рыбные ловли раздроблялись арендаторами на мелкие участки и раздавались в наём разным лицам.
В пользовании местных жителей оставались самые незначительные ловли, и редкие из них эксплуатировались владельцами с промышленной целью. Башкиры сами рыбой не пользовались, а сбывали весь свой улов на ближайших базарах.
Промышленность
В уезде было много заводов, обрабатывающих сырьё, главным образом кожи и сало; всего заводов около 250, с производством на сумму 700 тыс. руб. До 80 ярмарок, ежегодный оборот которых — 6500000 руб. по привозу и свыше 2 млн руб. по продаже товаров; сверх того, на ярмарки пригонялось до 10-15 тыс. лошадей и до 50 тыс. голов крупного рогатого скота.
Образование
Народное образование поставлено плохо: мусульманское население относилось к делу просвещения индифферентно; грамотные составляли 30 %; главный их процент давало казачье население, а самый незначительный — башкиры.
Напишите отзыв о статье "Челябинский уезд"
Примечания
- ↑ [demoscope.ru/weekly/ssp/rus_gub_97.php?reg=28 Демоскоп Weekly. Первая всеобщая перепись населения Российской Империи 1897 г. Наличное население в губерниях, уездах, городах Российской Империи (без Финляндии)]. [www.webcitation.org/65iADqMlG Архивировано из первоисточника 25 февраля 2012].
- ↑ [www.prlib.ru/Lib/pages/item.aspx?itemid=391 Волостныя, станичныя, сельскія, гминныя правленія и управленія, а также полицейскіе станы всей Россіи съ обозначеніем мѣста ихъ нахожденія]. — Кіевъ: Изд-во Т-ва Л. М. Фишъ, 1913.
Ссылки
- Челябинск // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
| ||||||||
 |
Данные в этой статье приведены по состоянию на 1900 год. Вы можете помочь, обновив информацию в статье.
|
Отрывок, характеризующий Челябинский уезд
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.
На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.
31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
