Эйр, Эдвард Джон
| Эдуард Джон Эйр англ. Edward John Eyre<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 1854 — 1861 | ||
| Предшественник: | Ричард Грейвс Мак Донелл | |
| Преемник: | Антони Мюсгрейв | |
| ||
| 1864 — 1865 | ||
| Предшественник: | Чарлз Генри Дарлинг | |
| Преемник: | Генри Кнайт Сторкс | |
| Рождение: | 5 августа 1815 Уипснейд, Англия | |
| Смерть: | 30 ноября 1901 (86 лет) Йоркшир, Англия | |
Эдвард Джон Эйр (1815—1901) — английский исследователь Австралии, губернатор Ямайки.
Родился 5 августа 1815 года в местечке Уипснейд (Бедфордшир), однако вскоре его родители переехали в Хорнси (Йоркшир), где Эдвард Джон Эйр был крещён.
В 1833 году переселился в Австралию и занялся овцеводством, которое, впрочем, ему скоро наскучило, и он посвятил себя изучению природного мира страны и походами вглубь континента.
В 1839 году Эйр совершил своё первое большое путешествие. Начав путь из Аделаиды, он поднялся по берегу залива Спенсер до северной его оконечности и углубился внутрь континента, где открыл горный хребет Флиндерс и озеро Торренс. Далее он ещё немного прошёл на север и повернул на юго-восток к Муррею, по которому проследовал до устья.
В 1840 году Эйр предпринял новое путешествие, задачей которого было проведение разведки пути к Перту на западном побережье континента. Во время следования он обнаружил, что озеро Торренс, за год до того, весьма многоводное, практически полностью высохло. Пройдя на север ещё дальше, чем в предыдущий раз, Эйр нашёл ещё одно озеро, впоследствии названное его именем. Вернувшись к заливу Спенсер, по пути осмотрев систему озёр Эверард—Грегори, Эйр пересёк полуостров (который также был назван его именем), на котором обнаружил невысокий хребет Голер, и вышел к Большому Австралийскому заливу в районе бухты Стрики. Оттуда Эйр двинулся вдоль побережья на запад. После трудного путешествия, осложнённого крайним недостатком пресной воды, он 30 июня 1841 года вышел к посёлку Олбани в бухте Кинг-Джордж на южной оконечности Западной Австралии, откуда морем вернулся в Аделаиду.
По итогам своих путешествий Эйр в 1845 году издал в двух томах «Journal of expedition of discovery into Central Australia». Впоследствии Эйр перешёл на государственную службу.
С 1848 по 1853 год Эйр был помощником губернатора Нового Мюнстера в Новой Зеландии, а с 1854 года губернатором некоторых британских колоний на островах Карибского моря, с 1862 по 1865 год он был и.о. губернатором, а затем губернатором Ямайки. Его служба на этом посту завершилась после скандально жестокого подавления восстания в Морант-Бэй.
Скончался 30 ноября 1901 года в Валреддон-Маноре (Йоркшир, Англия).
Именем Эйра в Австралии кроме полуострова и озера названы река и шоссе, соединяющее Перт и Аделаиду.
Напишите отзыв о статье "Эйр, Эдвард Джон"
Ссылки
- [www.gutenberg.org/browse/authors/e#a1780 Работы Э. Д. Эйра в библиотеке «Проект Гутенберг»]
Источники
- 300 путешественников и исследователей. Биографический словарь. М., 1966
- Магидович И. П., Магидович В. И. Очерки по истории географических открытий. Т. IV. Географические открытия и исследования нового времени (XIX — начало XX в.). М., 1985
Отрывок, характеризующий Эйр, Эдвард Джон
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
