Щекочихин, Юрий Петрович

Юрий Щекочихин
Имя при рождении:	Юрий Петрович Щекочихин
Дата рождения:	9 июня 1950(1950-06-09)
Место рождения:	Кировабад, Азербайджанская ССР, СССР
Дата смерти:	3 июля 2003(2003-07-03) (53 года)
Место смерти:	Москва, Россия
Гражданство:	СССР СССР → Россия Россия
Род деятельности:	журналист, драматург, сценарист, депутат ГД РФ
Годы творчества:	1967—2003
Направление:	журналистские расследования
Язык произведений:	русский
Награды:
[lib.ru/POLITOLOG/SHEKOCHIHIN/ Произведения на сайте Lib.ru]

Ю́рий Петро́вич Щекочи́хин (9 июня 1950, Кировабад — 3 июля 2003, Москва) — российский журналист и писатель.

Биография

Родился 9 июня 1950 года в г. Кировабаде (ныне г. Гянджа). Окончил факультет журналистики МГУ имени М. В. Ломоносова (1975). Журналистскую карьеру начал в 17 лет (первая публикация — в «Московском комсомольце»). В 1972—1980 вёл рубрику «Алый парус» в газете «Комсомольская правда», где занимался подростковыми проблемами.

С 1980 по июль 1996 состоял редактором отдела расследований в «Литературной газете». С 1996 работал заместителем главного редактора и редактором отдела расследований в «Новой газете». В числе основных тем публикаций Щекочихина в 1990-е годы — состояние российской армии, освобождение пленных и заложников в Чечне, коррупция в органах государственной власти, социальные проблемы. В 1995 Юрий Щекочихин — автор и ведущий программы («журналистского расследования») «Специальная бригада» (программа была снята с эфира как «дестабилизующая обстановку в стране»).

Политическая деятельность

Политическую деятельность Щекочихин начал в 1990 году, когда был избран народным депутатом СССР от одного из избирательных округов Луганской области.

В 1995 стал депутатом Государственной думы второго созыва от фракции «Яблоко», в 1999 вошёл в Государственную думу третьего созыва (по списку «Яблока»).

Щекочихин входил в состав Комитета по безопасности Госдумы (занимал должность заместителя председателя Комитета в Госдуме третьего созыва) и Комиссии по борьбе с коррупцией в органах государственной власти. Рассматривал проблемы организованной преступности (в том числе подростковой преступности), был автором ряда острых публикаций на эту тему. Был экспертом ООН по вопросам организованной преступности. Был президентом Международного фонда в поддержку молодой творческой интеллигенции (1993—2003).

В последние годы жизни Щекочихин расследовал «мебельное дело» (дело «Трёх китов») и сопутствовавший конфликт между силовыми органами. Требовал возобновления этого остановленного дела в Генеральной прокуратуре. В 2002—2003 получал анонимные звонки с угрозами.

Сергей Соколов писал, что расследования Щекочихина, подобные делу министра Адамова, делу об отмывании денег через «Бэнк оф Нью-Йорк», делу «Трёх китов» и десятку других, «затрагивали интересы коррупционеров высочайшего уровня».

Незадолго до своей смерти, в 2002—2003 гг. Щекочихин был членом «Общественной комиссии по расследованию обстоятельств взрывов домов в городах Москве и Волгодонске и проведения учений в городе Рязани в сентябре 1999 года» под руководством Сергея Ковалёва.

Писатель и журналист

Юрий Щекочихин был одной из ключевых фигур «Комсомольской правды» 70-х, где он вёл рубрику «Алый парус». Рубрика стала стартовой площадкой для любителей-журналистов; под патронажем Щекочихина работал, в частности, Евгений Додолев.

Щекочихин — автор пьес, киносценариев, прозаических произведений. Одним из направлений его творчества была подростковая преступность.

Автор книги «Рабы ГБ. XX век. Религия предательства», 1999 год.

Работал журналистом «Новой газеты».

В одной из статей 2001 года отмечал, как месяц участия в операции в Чечне в 1995 году ожесточал мировоззрение борцов с профессиональной преступностью, которые выполняли приказы руководства.

Смерть и расследование

Умер после скоротечной болезни 3 июля 2003 года. По утверждениям заместителя главного редактора «Новой газеты» Сергея Соколова, Щекочихин «за две недели превратился в глубокого старика, волосы выпадали клоками, с тела сошла кожа, практически вся, один за другим отказывали внутренние органы».

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, причина смерти — тяжёлая общая интоксикация, выразившаяся в синдроме Лайелла. Заведующий отделением анестезиологии и реанимации В. П. Фоминых писал в объяснении, что исследование в двух лабораториях обнаружило в биологическом материале «фармацевтические ингредиенты» фенол и лидокаин, которые не должны были находиться в организме человека.

Фоминых заключил, что присутствие лидокаина объясняется его применением для местного обезболивания, а присутствие фенола — распадом белка в терминальной стадии заболевания. Редакция «Новой газеты» не нашла результатов повторного анализа крови, взятого 3-го июля по «договорённости с начальником Медицинского Управления МВД Кругловым А. Г.», среди медицинских документов.

В октябре 2007 года по настоянию «Новой газеты» Следственный комитет при прокуратуре РФ (СКП) возобновил расследование обстоятельств смерти Щекочихина.

Адвокат В. И. Калиниченко в эфире радиостанции «Эхо Москвы» 30 октября 2007 года рассказал, что «когда мы его [Юрия Щекочихина] хоронили, я стоял недалеко от его гроба вместе с Асланбеком Аслахановым, который несколько раз повторял: „Юру убили“. Вот тогда к нам подошёл один из бывших руководителей МВД, и говорит — „Юрку отравили таллием“».

В начале апреля 2008 года представитель Следственного комитета при прокуратуре России заявил, что «планируется провести целый комплекс следственно-оперативных мероприятий, в том числе, ряд сложных комплексных экспертиз с привлечением зарубежных специалистов из экспертных учреждений».

4 апреля 2008 года по факту смерти Щекочихина было возбуждено уголовное дело по статье «Убийство».

В сентябре 2008 года была проведена эксгумация тела Щекочихина и назначена экспертиза по факту его смерти.

4 апреля 2009 года уголовное дело по факту смерти Щекочихина было прекращено за отсутствием состава преступления.

16 сентября 2010 года СКП возобновил расследование уголовного дела по факту смерти Юрия Щекочихина «в связи с поступившими в распоряжение следствия новыми данными, требующими проведения дополнительных следственных действий». Однако расследование было прекращено в связи с отсутствием события преступления.

Коллектив «Новой Газеты» не согласился с официальной версией смерти Щекочихина. В июле 2013 года в газете была опубликована статья, в которой описаны результаты параллельного расследования. «Новая газета» объявила премию за существенную информацию, которая поможет расследовать смерть Щекочихина.

Память

Похоронен на Переделкинском кладбище.

Награды

• Медаль «Защитнику свободной России»
• Медаль «В память 850-летия Москвы»

См. также

• Список журналистов, убитых в России
• Журналистские расследования

Ссылки

Биография, публикации

• [www.yabloko.ru/Persons/schekoch.html Биография. Публикации]
• [www.yabloko.ru/Publ/Raby/rab.html Юрий Щекочихин. Рабы ГБ. XX век. Религия предательства], М., 1999.
• [imwerden.de/cat/modules.php?name=books&pa=showbook&pid=1509 Юрий Щекочихин. «Забытая Чечня: Страницы из военных блокнотов», М., «Новая газета», 2003]
• [www.rusglobus.net/shekochihin/index.shtml Персональный сайт Юрия Щекочихина]
• Щекочихин, Юрий — статья в Лентапедии. 2012 год.
• [www.stolitsa.org/1311-yuriy-schekochihin-zachem-ya-byl-nuzhen-kgb.html Юрий Щекочихин. Зачем я был нужен КГБ] // Журнал «Столица», 1991, № 4

Информация о смерти и расследовании

• [2006.novayagazeta.ru/nomer/2006/45n/n45n-s04.shtml Последнее дело Юрия Щекочихина], Новая газета, № 45, 19 июня 2006 г.
• [2007.novayagazeta.ru/nomer/2007/02n/n02n-s01.shtml Отказ прокуратуры в возбуждении уголовного дела по поводу смерти Щекочихина], Новая газета, № 2, 15 января 2007 года.
• [www.novayagazeta.ru/data/2008/20/00.html Следственные органы в третий раз отказались возбудить уголовное дело по факту убийства заместителя главного редактора «Новой» Юрия Щекочихина], Новая газета, № 20, 24 марта 2008 года.
• [www.novayagazeta.ru/inquests/58870.html Мы ставим точку], Новая газета, № 71, 3 июля 2013 г.

Литература

• С любовью: произведения Ю. Щекочихина; воспоминания и очерки о нём. СПб.: ИНАПРЕСС; Новая газета, 2004. — 288 с., илл. — ISBN 5-87135-156-5.

Отрывок, характеризующий Щекочихин, Юрий Петрович

Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».
Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.
– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.


Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.

Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.