Яхновщина (Гродненская область)
Деревня
Показать/скрыть карты
|
Яхно́вщина (белор. Яхноўшчына) — деревня в Дворецком сельсовете Дятловского района Гродненской области Белоруссии. По переписи населения 2009 года в Яхновщине проживало 92 человека[2]. Площадь населённого пункта составляет 53,58 га, протяжённость границ — 4,37 км[3].
География
Яхновщина расположена в 19 км к юго-востоку от Дятлово, 164 км от Гродно, 14 км от железнодорожной станции Выгода[4].
История
Согласно переписи населения 1897 года Яхновщина — деревня в Роготненской волости Слонимского уезда Гродненской губернии (52 двора, 389 жителей)[4].
В 1921—1939 годах Яхновщина находилась в составе межвоенной Польской Республики. В 1923 году в Яхновщине имелось 69 хозяйств, проживал 361 человек[4]. В сентябре 1939 года Яхновщина вошла в состав БССР.
В 1996 году Яхновщина входила в состав Роготновского сельсовета и совхоза «Роготно». В деревне насчитывалось 82 хозяйства, проживало 160 человек[4].
28 августа 2013 года деревня была передана из упразднённого Роготновского в Дворецкий сельсовет[5].
Напишите отзыв о статье "Яхновщина (Гродненская область)"
Примечания
- ↑ [zip.belpost.by/street/yahnovschina-grodn-dyatlovskiy-rogotnovskiy Почтовый индекс деревни Яхновщина]
- ↑ [pop-stat.mashke.org/belarus-census/hrodzienskaja.htm Результаты переписи населения 2009 года]
- ↑ [www.pravo.by/main.aspx?guid=12551&p0=D912r0054562&p1=1&p5=0 Решение Дятловского районного Совета депутатов от 8 ноября 2012 г. № 108 «Об установлении границ сельских населенных пунктов Дятловского района Гродненской области»]
- ↑ 1 2 3 4 Новікава Г.М. З гісторыі населеных пунктаў // Памяць: Гісторыка-дакументальная хроніка Дзятлаўскага раёна. — Мінск: Універсітэцкае, 1997. — С. 389.
- ↑ [www.pravo.by/main.aspx?guid=12551&p0=D913r0059835&p1=1&p5=0 Решение Гродненского областного Совета депутатов от 28 августа 2013 г. № 251 «О некоторых вопросах административно-территориального устройства Дятловского района Гродненской области»] (рус.)
 |
|
 |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Яхновщина (Гродненская область)
– Я одного знал: семь раз соборовался.Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.
Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
