Московский международный кинофестиваль 1999
Поделись знанием:
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.
На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.
(перенаправлено с «XXI Московский кинофестиваль»)
XXI Московский международный кинофестиваль состоялся в 1999 году. Открылся 19 июля 1999 года.
Жюри
Председатель жюри:
- Фернандо Соланас, режиссёр (Аргентина)
Состав жюри:
- Флорестано Ванчини — режиссёр (Италия)
- Адам Гринберг — оператор (США)
- Шахла Нахид — кинокритик (Франция)
- Толомуш Океев — режиссёр (Кыргызстан)
- Валерий Тодоровский — режиссёр (Россия)
- Антонио Хименес-Рико — режиссёр (Испания)
- Катя Ченко — актриса (Франция)
Фильмы-участники
- «Бумажный змей» — Saranggola (Филиппины, режиссёр Хиль М. Портес)
- «Всё уже решено» — Ormai e fatta! (Италия, режиссёр Энцо Монтелеоне)
- «Гиневра» — Guinevere (США, режиссёр Одри Уэллс)
- «Грязное бельё» — Panni sporchi (Италия, режиссёр Марио Моничелли)
- «Дилетантка» — La dilettante (Франция, режиссёр Паскаль Тома)
- «Жажда жизни» — Ikitai (Япония, режиссёр Канэто Синдо)
- «Засада» — Rakujarven (Финляндия, режиссёр Олли Саарела)
- «Затемнение» — Black out (Греция-Франция-Португалия, режиссёр Менелаос Карамагиолис)
- «Отель-общежитие» — Chung cư / L'Immeuble (Вьетнам-Франция, режиссёр Вьет Линь)
- «Путешественник» — O viajante (Бразилия, режиссёр Паулу Сесар Саросени)
- «Сладкий запах смерти» — Un dulce olor a muerte (Мексика-Испания-Аргентина, режиссёр Габриэль Ретес)
- «Страстной бульвар» — (Россия, режиссёр Владимир Хотиненко)
- «Страсть» — Passion (Австралия-США, режиссёр Питер Данкан)
- «Танец» — Dansinn (Исландия, режиссёр Агуст Гудмундсон)
- «Фара» — (Россия-Казахстан, режиссёр Абай Карпыков)
- «Час храбрецов» — La hora de los valientes (Испания, режиссёр Антонио Мерсеро)
- «6:3» — 6:3 (Венгрия, режиссёр Петер Тимар)
Награды
- «Золотой Георгий»
- «Жажда жизни» / Икитай (Япония, реж. Канэто Синдо)
- «Специальный серебряный Георгий»
- «Час храбрецов» / La hora de los valientes (Испания, реж. Антонио Mepcepo)
- «Серебряный Георгий»
- Режиссёр Агуст Гудмундсон («Танец»/ Dansinn, Исландия)
- Актёр Фархат Абдраимов («Фара», Россия-Казахстан)
- Актриса Катрин Фро («Дилетантка» / La dilettante, Франция)
- «Бронзовый Георгий»
- Премия ФИПРЕССИ
- «Жажда жизни» (Япония, реж. Канэто Синдо)
- Особое упоминание
- «Путешественник» / O viajante (Бразилия, реж. Паулу Сесар Сарасени)
- «Страстной бульвар» (Россия, реж. Владимир Хотиненко)
- Почётный приз
«За вклад в развитие киноискусства»
- Марко Беллоккьо, режиссёр (Италия), по случаю показа фильма «Кормилица» (итал. La balia)
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
| ||||||||||
Напишите отзыв о статье "Московский международный кинофестиваль 1999"
Отрывок, характеризующий Московский международный кинофестиваль 1999
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.
На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.
