Абрамов, Александр Григорьевич

Александр Григорьевич Абрамов
Род деятельности:	Предприниматель
Дата рождения:	20 февраля 1959(1959-02-20) (65 лет)
Место рождения:	Краснодар
Гражданство:	Россия, Республика Кипр
Награды и премии:

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Александр Григорьевич Абрамов (род. 20 февраля 1959 года, Краснодар) — российский предприниматель, председатель совета директоров и крупный акционер Evraz Group, долларовый мультимиллионер. Член Бюро Совета предпринимателей при Правительстве Российской Федерации, член наблюдательного совета МФТИ, Президент Физтех-Союза, учредитель Благотворительного фонда развития инновационного образования в области естественных наук, кандидат физико-математических наук.

Биография

Александр Абрамов родился 20 февраля 1959 года в Краснодаре в небогатой семье..

В 1982 году с «красным дипломом» окончил факультет молекулярной и химической физики Московского физико-технического института.

В 1985 году окончил аспирантуру МФТИ. Защитил диссертацию по теме «Физика и химия плазмы» на соискание учёной степени кандидата физико-математических наук в Институте высоких температур АН СССР.

С 1985 года работал заведующим лабораторией, затем руководителем коммерческого центра Института высоких температур АН СССР. Научная группа под руководством Абрамова участвовала в разработке проекта создания беспилотного космического корабля многоразового использования «Буран».

В 1992 году, 28 февраля основал с сокурсниками ТОО «Евразметалл» и становится её генеральным директором. Впоследствии, компания была преобразована в «ЕвразХолдинг».

В Евразхолдинг, через процедуру банкротства вошли Нижнетагильский, Новокузнецкий и Западно-Сибирский металлургические комбинаты.

В 1995 году был председателем совета директоров Нижнетагильского металлургического комбината.

С 1995 по 2005 годы — директор и председатель совета директоров «Группа ЕАМ».

В 1998 году — главный эксперт ЗАО «Феррокс».

С 1998 по 1999 годы — член совета директоров АКБ «Транскредит»^{[уточнить]}. В 1999 году контрольный пакет банка Транскредит выкупили структуры, близкие к главе МПС Николаю Аксененко.

В 1998 году становится членом совета директоров дочерней компании банка «СБС-Агро» Александра Смоленского ЗАО «Инвестиционный банкирский дом „Финансы и промышленность“» (ИК «Финпром»), управляемой «Финпром-холдинг», руководителем которого являлся Олег Бойко. По некоторым данным, Бойко «предоставил Абрамову не только деньги, но и свои обширные связи», «которые помогли успешному металлотрейдеру превратиться в олигарха». По некоторым оценкам, 15-20 процентную долю Бойко в «ЕвразХолдинге» Абрамов выкупил лишь в 2004 году.

В 1999—2005 годы — президент горно-металлургического комплекса «Евразхолдинг».

В октябре 2000 года Александр Абрамов был избран членом Совета по предпринимательству при правительстве РФ.

В 2001 году Абрамов входит в состав совета директоров ОАО «Северский трубный завод».

В 2005 году разместил акции Евраз Груп на Лондонской фондовой бирже (капитализация «Евраз Груп» составила 5,1 млрд долларов США).

С 2005 года по 1 января 2006 года — президент Евраз Груп (Evraz Group S.A.).

До 1 мая 2006 года — Председатель Совета директоров Евраз Груп.

1 мая 2006 покинул пост председателя совета директоров Евраз Груп и становится членом Совета директоров без исполнительных полномочий.

В конце декабря 2008 года вернулся на место председателя совета директоров Евраз Груп.

В декабре 2009 года сообщалось, что Александр Абрамов войдёт в состав акционеров созданного Михаилом Прохоровым банка «Международный финансовый клуб» (МФК) вместе с Сулейманом Керимовым и Виктором Вексельбергом. В апреле 2010 года выкупает 19,71 % акций МФК и становится одним из его совладельцев.

В 2010 году получил гражданство Кипра.

13 декабря 2011 в интервью Financial Times выдвинул идею о возможности слияния компании Evraz с ОАО «Северсталь». Согласно элементарным расчётам, объединённая компания может стать восьмой в мире по объёму производства (31 млн т в год) сталелитейной компанией с капитализацией 18,7 млрд долларов. По мнению Абрамова, Evraz и Северсталь хорошо дополняют друг друга. Продукция Evraz широко используется в строительстве, а Северстали — в секторе потребительских товаров и автомобилестроении. Эксперты, однако, неоднозначно оценивают синергетический эффект от объединения. Никаких переговоров по данному вопросу не проводилось. Вероятность такой сделки эксперты оценивают как весьма низкую.

В марте 2012 года зарегистрировался по месту жительства в Новокузнецке, чтобы платить налоги в Кузбассе, где работают крупнейшие предприятия компании.

В феврале 2014 года внимание прессы привлекла неудача Абрамова в Арбитражном суде Москвы, где его компания «Борисовские пруды», построившая торговый центр, проиграла спор о кадастровой стоимости земельного участка и размере арендной платы за него.

Награды

• Орден Дружбы (25 мая 2015 года).
• Знак отличия «За благодеяние» (11 июня 2016 года) — за большой вклад в благотворительную и общественную деятельность.

Семья

Женат первым браком со студенческих лет. Жена — Светлана Абрамова, также выпускница МФТИ, кандидат физико-математических наук. В семье трое детей — два сына и дочь .

Хобби

• «убежденный рыбак и любитель природы».
• «умелый пловец и теннисист».
• участвует в благотворительных проектах, в частности, возрождения Валаамского Спасо-Преображенского монастыря, за что удостоен православного ордена преподобного Сергия Радонежского (III степени).

Состояние

• Александр Абрамов входит в рейтинг Forbes с 2005 года, занимая места с 6 (2009 год) по 18 (2010 год) и состоянием с 2 900 млн долларов США (2005 год) по 12 500 млн долларов США (2008 год). В 2010 году занимал 18 место с состоянием в 6100 млн долларов США.
• Обладая личным состоянием $7,5 млрд, в 2011 году занял 21 место в списке 200 богатейших бизнесменов России (по версии журнала Forbes).
• Принадлежащие Александру Абрамову 25 % Evraz Group на 2010 год стоили 650 млн долларов США. Максимальная стоимость пакета достигала 11,5 млрд долларов США 16 мая 2008 года.

См. также

• Абрамович, Роман Аркадьевич
• Махмудов, Искандер Кахрамонович
• Аршба, Отари Ионович

Отрывок, характеризующий Абрамов, Александр Григорьевич

В Финляндской войне ему удалось также отличиться. Он поднял осколок гранаты, которым был убит адъютант подле главнокомандующего и поднес начальнику этот осколок. Так же как и после Аустерлица, он так долго и упорно рассказывал всем про это событие, что все поверили тоже, что надо было это сделать, и за Финляндскую войну Берг получил две награды. В 19 м году он был капитан гвардии с орденами и занимал в Петербурге какие то особенные выгодные места.
Хотя некоторые вольнодумцы и улыбались, когда им говорили про достоинства Берга, нельзя было не согласиться, что Берг был исправный, храбрый офицер, на отличном счету у начальства, и нравственный молодой человек с блестящей карьерой впереди и даже прочным положением в обществе.
Четыре года тому назад, встретившись в партере московского театра с товарищем немцем, Берг указал ему на Веру Ростову и по немецки сказал: «Das soll mein Weib werden», [Она должна быть моей женой,] и с той минуты решил жениться на ней. Теперь, в Петербурге, сообразив положение Ростовых и свое, он решил, что пришло время, и сделал предложение.
Предложение Берга было принято сначала с нелестным для него недоумением. Сначала представилось странно, что сын темного, лифляндского дворянина делает предложение графине Ростовой; но главное свойство характера Берга состояло в таком наивном и добродушном эгоизме, что невольно Ростовы подумали, что это будет хорошо, ежели он сам так твердо убежден, что это хорошо и даже очень хорошо. Притом же дела Ростовых были очень расстроены, чего не мог не знать жених, а главное, Вере было 24 года, она выезжала везде, и, несмотря на то, что она несомненно была хороша и рассудительна, до сих пор никто никогда ей не сделал предложения. Согласие было дано.
– Вот видите ли, – говорил Берг своему товарищу, которого он называл другом только потому, что он знал, что у всех людей бывают друзья. – Вот видите ли, я всё это сообразил, и я бы не женился, ежели бы не обдумал всего, и это почему нибудь было бы неудобно. А теперь напротив, папенька и маменька мои теперь обеспечены, я им устроил эту аренду в Остзейском крае, а мне прожить можно в Петербурге при моем жалованьи, при ее состоянии и при моей аккуратности. Прожить можно хорошо. Я не из за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Это в наше время что нибудь такое значит, не так ли? А главное она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…
Берг покраснел и улыбнулся.
– И я люблю ее, потому что у нее характер рассудительный – очень хороший. Вот другая ее сестра – одной фамилии, а совсем другое, и неприятный характер, и ума нет того, и эдакое, знаете?… Неприятно… А моя невеста… Вот будете приходить к нам… – продолжал Берг, он хотел сказать обедать, но раздумал и сказал: «чай пить», и, проткнув его быстро языком, выпустил круглое, маленькое колечко табачного дыма, олицетворявшее вполне его мечты о счастьи.
Подле первого чувства недоуменья, возбужденного в родителях предложением Берга, в семействе водворилась обычная в таких случаях праздничность и радость, но радость была не искренняя, а внешняя. В чувствах родных относительно этой свадьбы были заметны замешательство и стыдливость. Как будто им совестно было теперь за то, что они мало любили Веру, и теперь так охотно сбывали ее с рук. Больше всех смущен был старый граф. Он вероятно не умел бы назвать того, что было причиной его смущенья, а причина эта была его денежные дела. Он решительно не знал, что у него есть, сколько у него долгов и что он в состоянии будет дать в приданое Вере. Когда родились дочери, каждой было назначено по 300 душ в приданое; но одна из этих деревень была уж продана, другая заложена и так просрочена, что должна была продаваться, поэтому отдать имение было невозможно. Денег тоже не было.
Берг уже более месяца был женихом и только неделя оставалась до свадьбы, а граф еще не решил с собой вопроса о приданом и не говорил об этом с женою. Граф то хотел отделить Вере рязанское именье, то хотел продать лес, то занять денег под вексель. За несколько дней до свадьбы Берг вошел рано утром в кабинет к графу и с приятной улыбкой почтительно попросил будущего тестя объявить ему, что будет дано за графиней Верой. Граф так смутился при этом давно предчувствуемом вопросе, что сказал необдуманно первое, что пришло ему в голову.
– Люблю, что позаботился, люблю, останешься доволен…
И он, похлопав Берга по плечу, встал, желая прекратить разговор. Но Берг, приятно улыбаясь, объяснил, что, ежели он не будет знать верно, что будет дано за Верой, и не получит вперед хотя части того, что назначено ей, то он принужден будет отказаться.
– Потому что рассудите, граф, ежели бы я теперь позволил себе жениться, не имея определенных средств для поддержания своей жены, я поступил бы подло…
Разговор кончился тем, что граф, желая быть великодушным и не подвергаться новым просьбам, сказал, что он выдает вексель в 80 тысяч. Берг кротко улыбнулся, поцеловал графа в плечо и сказал, что он очень благодарен, но никак не может теперь устроиться в новой жизни, не получив чистыми деньгами 30 тысяч. – Хотя бы 20 тысяч, граф, – прибавил он; – а вексель тогда только в 60 тысяч.
– Да, да, хорошо, – скороговоркой заговорил граф, – только уж извини, дружок, 20 тысяч я дам, а вексель кроме того на 80 тысяч дам. Так то, поцелуй меня.


Наташе было 16 лет, и был 1809 год, тот самый, до которого она четыре года тому назад по пальцам считала с Борисом после того, как она с ним поцеловалась. С тех пор она ни разу не видала Бориса. Перед Соней и с матерью, когда разговор заходил о Борисе, она совершенно свободно говорила, как о деле решенном, что всё, что было прежде, – было ребячество, про которое не стоило и говорить, и которое давно было забыто. Но в самой тайной глубине ее души, вопрос о том, было ли обязательство к Борису шуткой или важным, связывающим обещанием, мучил ее.
С самых тех пор, как Борис в 1805 году из Москвы уехал в армию, он не видался с Ростовыми. Несколько раз он бывал в Москве, проезжал недалеко от Отрадного, но ни разу не был у Ростовых.
Наташе приходило иногда к голову, что он не хотел видеть ее, и эти догадки ее подтверждались тем грустным тоном, которым говаривали о нем старшие:
– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.