Алтынкульский район

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Алтынкульский район
узб. Олтинкўл тумани, Oltinko’l tumani
Страна

Узбекистан

Статус

Туман

Входит в

Андижанскую область

Включает

8 сельсоветов

Административный центр

Алтынкуль

Официальный язык

узбекский

Население

155 500 чел. (6,23 %, 9-е место)

Плотность

607 чел./км² (4-е место)

Национальный состав

узбеки — преимущественно, русские, таджики, уйгуры, татары

Конфессиональный состав

ислам (суннизм)

Площадь

210 км²
(4,95 %, 12-е место)

Часовой пояс

+5

Телефонный код

+998 74

Интернет-домен

uz

Код автом. номеров

17

Алтынку́льский райо́н 40°42′ с. ш. 72°10′ в. д. / 40.700° с. ш. 72.167° в. д. / 40.700; 72.167 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=40.700&mlon=72.167&zoom=14 (O)] (Я) (узб. Олтинкўл тумани, Oltinko’l tumani) — туман, расположенный в центральной части Андижанской области (Узбекистан). Образован в 1939 г., в период 19631978 гг. был объдинён с Андижанским районом. Столица — кишлак Алтынкуль. Управление местному хакиму.





Состав

Район состоит из 8 сельсоветов (кишлак-фукаролар-йигини):

Городские поселки

Характеристика

Рельеф представлен низменностям, возвышенностями и адырами. Климат высоких субтропических нагорий. Средняя температура июля +25 +28 ˚С, февраля −5 −7 ˚С. Иногда летом температура достигает +42 +43 ˚С, а зимой наоборот до −15 −18 ˚С. Вегетационный период составляет 160—180 дней. Среднегодовое количество осадков — до 225 мм. На севере района протекает река Карадарья, на юге — Большой Ферганский канал, канал Улугнор, межрайонный скид Коллектор-Асака. Почвы в адырной части обогащены, прочие — сероземы. Весной адыры покрываются эфемерными растениями. На целинных участках произрастают полынь и лебеда. Дикие животные встречаются редко. Есть грызуны, пресмыкающиеся и птицы.

См. также

Источники

  • [andijan.uz/RUS/Xokimliklar/oltinkol.shtml Сайт Андижанского областного хокимията] (рус.)


Напишите отзыв о статье "Алтынкульский район"

Отрывок, характеризующий Алтынкульский район

«В наших храмах мы не знаем других степеней, – читал „великий мастер, – кроме тех, которые находятся между добродетелью и пороком. Берегись делать какое нибудь различие, могущее нарушить равенство. Лети на помощь к брату, кто бы он ни был, настави заблуждающегося, подними упадающего и не питай никогда злобы или вражды на брата. Будь ласков и приветлив. Возбуждай во всех сердцах огнь добродетели. Дели счастье с ближним твоим, и да не возмутит никогда зависть чистого сего наслаждения. Прощай врагу твоему, не мсти ему, разве только деланием ему добра. Исполнив таким образом высший закон, ты обрящешь следы древнего, утраченного тобой величества“.
Кончил он и привстав обнял Пьера и поцеловал его. Пьер, с слезами радости на глазах, смотрел вокруг себя, не зная, что отвечать на поздравления и возобновления знакомств, с которыми окружили его. Он не признавал никаких знакомств; во всех людях этих он видел только братьев, с которыми сгорал нетерпением приняться за дело.
Великий мастер стукнул молотком, все сели по местам, и один прочел поучение о необходимости смирения.
Великий мастер предложил исполнить последнюю обязанность, и важный сановник, который носил звание собирателя милостыни, стал обходить братьев. Пьеру хотелось записать в лист милостыни все деньги, которые у него были, но он боялся этим выказать гордость, и записал столько же, сколько записывали другие.
Заседание было кончено, и по возвращении домой, Пьеру казалось, что он приехал из какого то дальнего путешествия, где он провел десятки лет, совершенно изменился и отстал от прежнего порядка и привычек жизни.


На другой день после приема в ложу, Пьер сидел дома, читая книгу и стараясь вникнуть в значение квадрата, изображавшего одной своей стороною Бога, другою нравственное, третьею физическое и четвертою смешанное. Изредка он отрывался от книги и квадрата и в воображении своем составлял себе новый план жизни. Вчера в ложе ему сказали, что до сведения государя дошел слух о дуэли, и что Пьеру благоразумнее бы было удалиться из Петербурга. Пьер предполагал ехать в свои южные имения и заняться там своими крестьянами. Он радостно обдумывал эту новую жизнь, когда неожиданно в комнату вошел князь Василий.
– Мой друг, что ты наделал в Москве? За что ты поссорился с Лёлей, mon сher? [дорогой мoй?] Ты в заблуждении, – сказал князь Василий, входя в комнату. – Я всё узнал, я могу тебе сказать верно, что Элен невинна перед тобой, как Христос перед жидами. – Пьер хотел отвечать, но он перебил его. – И зачем ты не обратился прямо и просто ко мне, как к другу? Я всё знаю, я всё понимаю, – сказал он, – ты вел себя, как прилично человеку, дорожащему своей честью; может быть слишком поспешно, но об этом мы не будем судить. Одно ты помни, в какое положение ты ставишь ее и меня в глазах всего общества и даже двора, – прибавил он, понизив голос. – Она живет в Москве, ты здесь. Помни, мой милый, – он потянул его вниз за руку, – здесь одно недоразуменье; ты сам, я думаю, чувствуешь. Напиши сейчас со мною письмо, и она приедет сюда, всё объяснится, а то я тебе скажу, ты очень легко можешь пострадать, мой милый.
Князь Василий внушительно взглянул на Пьера. – Мне из хороших источников известно, что вдовствующая императрица принимает живой интерес во всем этом деле. Ты знаешь, она очень милостива к Элен.
Несколько раз Пьер собирался говорить, но с одной стороны князь Василий не допускал его до этого, с другой стороны сам Пьер боялся начать говорить в том тоне решительного отказа и несогласия, в котором он твердо решился отвечать своему тестю. Кроме того слова масонского устава: «буди ласков и приветлив» вспоминались ему. Он морщился, краснел, вставал и опускался, работая над собою в самом трудном для него в жизни деле – сказать неприятное в глаза человеку, сказать не то, чего ожидал этот человек, кто бы он ни был. Он так привык повиноваться этому тону небрежной самоуверенности князя Василия, что и теперь он чувствовал, что не в силах будет противостоять ей; но он чувствовал, что от того, что он скажет сейчас, будет зависеть вся дальнейшая судьба его: пойдет ли он по старой, прежней дороге, или по той новой, которая так привлекательно была указана ему масонами, и на которой он твердо верил, что найдет возрождение к новой жизни.