Армфельдт, Карл Густав

Барон Карл Густав Армфельдт (швед. Carl Gustaf Armfeldt; 9 ноября 1666 — 24 октября 1736) — шведский генерал от инфантерии (1735), командующий шведскими войсками в Финляндии во время Северной войны.

Биография

Из рода Армфельтов, сын подполковника шведской армии Густава Армфельдта. В 1683 году поступил на службу в Нюландско-Тавастгустский кавалерийский полк в чине капрала.

В 1685 году перешел на службу во французскую армию. Участвовал во многих сражениях голландской войны: под Вилафранком (1690 год), под Ниццой (1691 год), под Валансьеном, достиг чина капитана.

Вернувшись в 1700 году в Швецию, принял деятельное участие в Великой Северной войне. В 1701 году назначен генерал-адъютантом шведской армии в Финляндии, сражался на реке Сестре (1703), с 1707 года — полковник и командир Карельского кавалерийского полка. В 1710 году под началом генерала Г. Любекера руководил в Финляндии обороной Саволакса, в 1711 году получил чин генерал-майора. Храбрый, деятельный, способный, он пользовался любовью солдат и доверием населения.

В 1713 году, после смены Любекера и до прибытия нового командующего — генерала Таубе, Армфельд принял временное командование над шведской армией в Финляндии. Положение её было крайне тяжелое, казна пуста. Солдатам иногда приходилось питаться одним хлебом и водой. Офицеры не получали содержание натурой, иногда не имели даже куска хлеба. Бывали случаи, когда они выпрашивали его у солдат. Армия была ослаблена большим количеством побегов. Часть кавалерийских лошадей пришла в негодность, помощи от правительства не было.

Тем не менее Армфельдт не потерял бодрости и веры в свои войска. Считая, что оборона Тавастгуса не подготовлена в инженерном отношении, он отошел на север и занял выгодную позицию у деревни Пялькане, за речкой Костиа, соединяющей 2 озера: Пелкен-веси и Малас-весси. Здесь 6 октября 1713 года произошел бой с русскими войсками.

Русские войска обошли шведов на наспех сколоченных плотах по озеру, в тумане, при жестокой стуже и вышли к ним в тыл. Шведы оборонялись упорно. Армфельдт лично пытался ввести в бой кавалерию. Под ним было убито 2 лошади, однако большинство эскадронов не последовало за ним и не поддержало пехоту. Финны не выдержали и обратились в бегство.

После неудачи при Пялькана, Армфельдт был вынужден отступить в Эстерботнию. 19 февраля 1714 года он снова попытался оказать русским войскам сопротивление, не желая оставлять им без боя Эстерботнию. Хотя на военном совете большинство высказалось за отступление, Армфельдт, уверенный в выгоде своей позиции решил дать бой, настояв на сражении. Он привел армию к Стуркюро, и здесь, при деревне Напо, приготовился встретить русских. Однако смелым обходом через замерзшие болота русские поставили его в тяжелое положение. Штыковые атаки под личным начальством Армфельдта ни привели ни к чему, шведские войска обратились в бегство.

С 1717 года — генерал-лейтенант и командующий Емтландской армией. В 1718 году направлен на север, в Норвегию, для покорения Тронхейма. Осада закончилась неудачей, после сведений о гибели короля Карла XII шведская армия вынуждена была отступить. На обратном пути, при движении через Тидальфиеде, большая часть его отряда, состоявшая из 7500 человек, погибла от холода и снежных вьюг. Это событие известно в шведской историографии как Марш смерти каролинеров (англ.).

Весной 1719 года со слабым отрядом он продолжал держаться на севере Финляндии, продвинувшись до Улеаборга. 19 сентября 1719 года назначен губернатором Выборга, но занимал эту должность чисто номинально, так как ещё в 1710 году Выборг был занял русскимии войсками.

Позже за заслуги получил титул барона (1731) и чин генерала от инфантерии (1735).

Его правнук Густав Мориц Армфельт в 1811 году перешёл на российскую службу.

Литература

• Армфельт, Карл Густав // Аральская флотилия — Афонское сражение. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911. — С. 58—59. — (Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.] ; 1911—1915, т. 3).</span>
• [academygps.ru/img/napoln/istoriya/publicy/tragedia.pdf] А. В. Беспалов. Трагедия армии Армфельдта.

Отрывок, характеризующий Армфельдт, Карл Густав

Это был князь Андрей. Первое, что он увидел, выезжая на то пространство, которое занимали пушки Тушина, была отпряженная лошадь с перебитою ногой, которая ржала около запряженных лошадей. Из ноги ее, как из ключа, лилась кровь. Между передками лежало несколько убитых. Одно ядро за другим пролетало над ним, в то время как он подъезжал, и он почувствовал, как нервическая дрожь пробежала по его спине. Но одна мысль о том, что он боится, снова подняла его. «Я не могу бояться», подумал он и медленно слез с лошади между орудиями. Он передал приказание и не уехал с батареи. Он решил, что при себе снимет орудия с позиции и отведет их. Вместе с Тушиным, шагая через тела и под страшным огнем французов, он занялся уборкой орудий.
– А то приезжало сейчас начальство, так скорее драло, – сказал фейерверкер князю Андрею, – не так, как ваше благородие.
Князь Андрей ничего не говорил с Тушиным. Они оба были и так заняты, что, казалось, и не видали друг друга. Когда, надев уцелевшие из четырех два орудия на передки, они двинулись под гору (одна разбитая пушка и единорог были оставлены), князь Андрей подъехал к Тушину.
– Ну, до свидания, – сказал князь Андрей, протягивая руку Тушину.
– До свидания, голубчик, – сказал Тушин, – милая душа! прощайте, голубчик, – сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза.


Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.