Армянская могучая кучка
Армянская могучая кучка — круг пяти армянских композиторов[1], родившихся в 1920—1921 гг., закончивших Ереванскую консерваторию, и в 1946 г. поступивших в Московскую консерваторию и на курсы Армянской культурной студии (жили они также при Доме культуры Армении[2]). Круг так назывался в связи с известной могучей кучкой русских композиторов. Их основными руководителями были Арам Хачатурян и Дмитрий Шостакович. Четыре члена группы были удостоены звания Народный артист СССР, Александр Арутюнян и Арно Бабаджанян также были удостоены Государственной премии СССР в молодые годы (Арутюняну было 29 лет).
Содержание
Творчество
Путешествующая по Советской Армении в 1940-е гг. Мариэтта Шагинян заметила молодых композиторов: «Арутюнян и Бабаджанян — ереванцы; Мирзоян — уроженец города Гори. У каждого из них уже наметилось своё музыкальное „лицо“»[3].
Как отмечает критик Независимой газеты, эта группа армянских композиторов «являет собой блистательную пятерку длительного содружества — человеческого и созидательного, отразившегося на внутреннем мире каждого из них, на формировании их композиторского облика».[4] В 1950 г. Арутюнян и Бабаджанян совместно сочинили «Армянскую рапсодию» и совместно исполняли её на двух роялях. Другой пример сотрудничества (в этот раз, Бабаджаняна и Лазаря Сарьяна) — совместная музыка к фильму «Песня первой любви». Известно совместное исполнение «Быстрого танца» Мирзояна автором и Бабаджаняном.
По словам пианиста и музыковеда Шагана Арцруни, «в мире музыки члены армянской могучей кучки основали армянскую музыкальную школу»[5].
Члены[6]
Источники
- ↑ [www.golosarmenii.am/ru/20090/culture/8966/ Я ЛЮБЛЮ ВАС, ЛЮДИ!, Голос Армении, 2009]
- ↑ Армянская симфония: Исследовательские очерки. Маргарита Рухкян, Изд-во АН Армянской ССР, 1980—116 с., с. 8
- ↑ Мариэтта Сергеевна Шагинян. Путешествие по Советской Армении, 1950 — c. 216
- ↑ [www.ng.ru/culture/2001-01-20/7_song.html Песня для вечности / Независимая газета, Марк Петросян 2001-01-20]
- ↑ Sahan Arzruni, Concert marks composer Adam Khudoyan’s 85th anniversary, Armenian Reporter — 3/31/2007
- ↑ [www.newsarmenia.ru/culture/20120123/42599854.html Концерт и премьера докфильма к 91-летию Арно Бабаджаняна пройдут в Ереване]
Напишите отзыв о статье "Армянская могучая кучка"
Ссылки
- [www.yerkramas.org/2012/04/05/emu-byla-podvlastna-magiya-muzyki/ Ему была подвластна магия музыки]
- [www.youtube.com/watch?v=E1y_D9R1HhI Armenian Rhapsody, by Alexander Arutiunian and Arno Babajanian]
- [www.youtube.com/watch?v=0M2fOa76hps&feature=related Мой Ереван Бабаджаняна и Сарьяна]
Книги
- Soviet Armenia, encyclopedia, ed. by V. Arzumanyan, Yerevan, 1987, p. 585
- [www.noev-kovcheg.ru/mag/2006-09/153.html Карине Тер-Саакян, Музыкант от Бога, Ноев Ковчег, N 09, 2006]
- Soviet Literature, International Union of Revolutionary Writers, 1966, p. 197.
Отрывок, характеризующий Армянская могучая кучка
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
