Бергнер, Элизабет

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Элизабет Бергнер
Elisabeth Bergner
Дата рождения:

22 августа 1897(1897-08-22)

Место рождения:

Дрогобыч, Австро-Венгрия

Дата смерти:

12 мая 1986(1986-05-12) (88 лет)

Место смерти:

Лондон, Великобритания

Профессия:

актриса

Элизабет Бергнер (нем. Elisabeth Bergner, настоящая фамилия Эттель (нем. Ettel); 22 августа 1897, Дрогобыч, Галиция — 12 мая 1986, Лондон) — немецкая актриса театра и кино.



Биография

Семейным врачом у родителей Элизабет Бергнер работал студент медицины Якоб Леви Морено, который и посоветовал девочке пойти в актрисы. Окончила драматический класс Венской консерватории. Первые сценические роли играла в Инсбруке, Цюрихе, Вене, позже уехала в Берлин, где получила известность после ролей в пьесах «Святая Иоанна» (1924) Джорджа Бернарда Шоу, «Фрейлейн Эльза» (1927) и «Ариана» (1931). Актриса разбила немало сердец. Среди её поклонников был скульптор Вильгельм Лембрук, покончивший собой из-за своих чувств к ней. Страстный роман связал Бергнер с австрийским писателем Альбертом Эренштейном. В 1933 году вышла замуж за театрального режиссёра Поля Циннера и переехала в Лондон. Поль стал режиссёром почти всех её фильмов.

В 1935 году номинировалась на «Оскар» за роль в фильме «Никогда не покидай меня».

В 1979 году Бергнер получила Премию Эрнста Любича за фильм «Прогулка в Троицу» (Der Pfingstausflug).

Фильмография

Напишите отзыв о статье "Бергнер, Элизабет"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Бергнер, Элизабет

– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.
Денисова отвели в приготовленную для него комнату, а Ростовы все собрались в диванную около Николушки.
Старая графиня, не выпуская его руки, которую она всякую минуту целовала, сидела с ним рядом; остальные, столпившись вокруг них, ловили каждое его движенье, слово, взгляд, и не спускали с него восторженно влюбленных глаз. Брат и сестры спорили и перехватывали места друг у друга поближе к нему, и дрались за то, кому принести ему чай, платок, трубку.
Ростов был очень счастлив любовью, которую ему выказывали; но первая минута его встречи была так блаженна, что теперешнего его счастия ему казалось мало, и он всё ждал чего то еще, и еще, и еще.
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.