1934 год в кино
Поделись знанием:
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.
Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
| 1934 год в кино | |||
|---|---|---|---|
| < · 1932 · 1933 — 1934 — 1935 · 1936 · > | |||
| |||
| в театре / в музыке
Фильмы / мультфильмы 1934 года | |||
| Кинопремии и награды | |||
|
| |||
| Кинофестивали | |||
| База данных фильмов по странам за 1934 год | |||
|
|
| ||
Избранное кино
Мировое кино
- «Аталанта»/L' Atalante, Франция (реж. Жан Виго)
- «Клеопатра»/Cleopatra, США (реж. Сесил Блаунт де Милль)
- «Одна ночь любви»/One Night of Love, США (реж. Виктор Шертцингер)
- «Последний миллиардер»/Le Dernier milliardaire, Франция (реж. Рене Клер)
- «Тарзан и его подруга»/Tarzan and His Mate, США (реж. Седрик Гиббонс, Джек Конуэй, Джеймс С. МакКэй)
- «Тонкий человек»/The Thin Man, США (реж. В.С. ван Дайк)
- «Человек, который слишком много знал»/The Man Who Knew Too Much, Великобритания (реж. Альфред Хичкок)
- «Это случилось однажды ночью»/It Happened One Night, США (реж. Фрэнк Капра)
Советское кино
Художественно-игровое кино
Фильмы БССР
- Поручик Киже (р/п. Александр Файнциммер).
Фильмы РСФСР
- «Весёлые ребята», (реж. Григорий Александров)
- «Гармонь», (реж. Игорь Савченко)
- «Марионетки», (реж. Яков Протазанов, Порфирий Подобед)
- «Пышка», (реж. Михаил Ромм)
- «Разбудите Леночку», (реж. Антонина Кудрявцева)
- «Чапаев», (реж. Братья Васильевы)
- «Частная жизнь Петра Виноградова», (реж. Александр Мачерет)
- «Юность Максима», (реж. Григорий Козинцев и Леонид Трауберг)
Документальное кино
- Три песни о Ленине (р/п. Дзига Вертов).
Знаменательные события
Снят первый советский музыкальный фильм «Гармонь».
Персоналии
Родились
- 16 января — Василий Лановой, советский и российский актёр, Народный артист СССР.
- 19 января — Константин Обрешков, болгарский кинорежиссёр и сценарист (умер в 1981 году).
- 28 января — Эдуард Гаврилов, советский кинорежиссёр и сценарист (умер в 2000 году).
- 11 февраля — Иван Терзиев, болгарский кинорежиссёр.
- 18 февраля — Резо Эсадзе, советский грузинский актёр, сценарист и кинорежиссёр.
- 9 марта — Михай Волонтир, советский и молдавский актёр театра и кино, Народный артист СССР (умер в 2015 году).
- 4 мая — Татьяна Самойлова, советская и российская актриса театра и кино, Народная артистка РФ, лауреат Каннского фестиваля (умерла в 2014 году).
- 26 мая — Отар Абесадзе, грузинский советский кинорежиссёр и сценарист (умер в 1980 году).
- 30 июня — Инна Ульянова, советская и российская актриса театра и кино, Заслуженная артистка России (умерла в 2005 году).
- 1 июля — Сидни Поллак, американский кинорежиссёр, актёр и продюсер (умер в 2008 году).
- 15 июля — Ристо Ярва, финский кинорежиссёр, сценарист, монтажёр, кинопродюсер, актёр и оператор (умер в 1977 году).
- 16 августа — Пьер Ришар, французский киноактёр и режиссёр.
- 30 августа — Анатолий Солоницын, советский актёр театра и кино (умер в 1982 году).
- 26 сентября — Олег Басилашвили, советский и российский актёр театра и кино, Народный артист РСФСР, Народный артист СССР.
- 28 сентября — Брижит Бардо, французская киноактриса и фотомодель.
- 6 октября — Эдуард Бредун, советский актёр театра и кино (умер в 1984 году).
- 14 октября — Михаил Козаков, советский и российский актёр театра и кино, режиссёр, Народный артист России (умер в 2011 году).
- 22 октября — Георгий Юнгвальд-Хилькевич, советский и российский кинорежиссёр, сценарист, актёр (умер в 2015 году).
- 28 ноября --- Дая Смирнова, советская и российская актриса кино, журналист, киновед (умерла в 2012 году)
- 30 ноября — Вячеслав Невинный, советский и российский актёр театра и кино, Народный артист СССР (умер в 2009 году).
- 8 декабря — Алиса Фрейндлих, советская и российская актриса театра и кино, Народная артистка СССР.
- 9 декабря — Дежё Гараш, венгерский актёр театра, кино и телевидения.
- 23 декабря — Наталья Фатеева, советская и российская актриса театра и кино.
Напишите отзыв о статье "1934 год в кино"
Ссылки
- IMDb — здесь можно найти даты выхода в прокат фильмов по странам:
- [www.imdb.com/ReleasedInYear?year=1934&country=USA США]
- [www.imdb.com/ReleasedInYear?year=1934&country=France Франция]
- [www.imdb.com/ReleasedInYear?year=1934&country=UK Великобритания]
- [www.imdb.com/ReleasedInYear?year=1934&country=Soviet+Union СССР]
|
Это заготовка статьи о кинематографе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий 1934 год в кино
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.
Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
