Бонифаций II Большой (маркиз Монферратский)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Бонифаций II Большой
итал. Bonifacio II detto il Gigante;

<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr><tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Герб рода Алерамичи</td></tr>

маркграф Монферрата
1225 — 12 июня 1253
(под именем Бонифаций II Монферратский)
Предшественник: Гульельмо VI Монферратский
Преемник: Вильгельм VII Великий
король Фессалоники
1239 — 1253
Предшественник: Фридрих II
Преемник: Вильгельм VII Великий
 
Вероисповедание: католицизм
Рождение: Асти, Священная Римская империя
Род: Алерамичи
Отец: Вильгельм VI
Мать: Берта ди Клавесана
Супруга: Маргарита Савойская

Бонифаций II Большой (итал. Bonifacio II detto il Gigante; 1202, Асти, Священная Римская империя — 12 июня 1253 года, Монкальво, Священная Римская империя) — маркграф Монферратский, король Фессалоники из рода Алерамичи.





Биография

Бонифаций II был сыном Вильгельма VI, маркграфа Монферратского, и Берты ди Клавесана. В 1223 году вместе со своим отцом он отправился в поход против Эпирского деспота Феодора Комнина Дуки. После того, как Вильгельм VI 1225 году умер, Бонифаций вернулся в Монферрат и принял титул маркграфа. Он заключил со своим кузеном Манфредо III[en], маркграфом Салуццо, договор о взаимном правонаследовании в случае гибели одного из них при отсутствии прямых наследников. Это позволило бы избежать кровопролитной междоусобной войны, которая могла бы вспыхнуть без этого договора. В 1244 году, когда умер Манфредо III, Бонифаций II стал опекуном его четырёхлетнего сына Томмазо I[en][1].

Из-за плохих отношений с императором Фридрихом II Штауфеном Бонифаций был вынужден в 1226 году присоединиться к Ломбардский лиге. Примирению между ними не помогло даже посредничество Папы Римского Гонория III[1].

В 1228 году Бонифаций заключил брак с дочерью Амедея VI — Маргаритой Савойской. Но из-за малого возраста невесты её дед Томас I отказался выдавать её мужу. Лишь 9 декабря 1235 года в городе Кивассо Бонифаций смог обвенчаться с Маргаритой[1].

В 1227 году Бонифаций II начал войну против Алессандрии, на стороне которой выступила Ломбардская лига во главе с Миланом и Савойя. В 1230 году Бонифаций потерпел поражение от Ломбардской лиги, а армия Савойи осадила его столицу Кивассо. Не смотря на отчаянные попытки маркиза снять осаду с города, 5 сентября 1231 года Кивассо капитулировал. Город был возвращен Бонифацию через год, после того как тот признал себя побеждённым. В последние годы жизни, опасаясь увеличения мощи Амадея VI Савойского, Бонифацию часто приходилось переходить из партии в партию, заручаясь поддержкой разных союзников в борьбе с Савойей. В 1242 году Бонифаций II перешёл в партию гибеллинов и даже сопровождал Фридриха в его путешествию по Италии. Но в 1243 году он снова переходит к гвельфам, а уже в 1245 году он вновь примыкает к партии императора. В 1253 году Конрад IV присоединил к его домену будущую столицу маркграфства Монферрат Казале-Монферрато[1].

Умер Бонифаций II Большой в Монкальво 12 июня 1253 года. Похоронен монастыре Санта-Мария-ди Лучидио в городе Трино[1].

Семья

Жена: Маргарита Савойская (1225—1268), в этом браке было двое детей[2]:

  • Алессия (1240—1285);
  • Вильгельм VII (1173—1226) — маркграф Монферратский.

Генеалогическое древо

Предки Бонифация II Большого[2]
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Раньери I Монферратский
 
 
 
 
 
 
 
Вильгельм V Старый
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Гизела Бургундская
 
 
 
 
 
 
 
Бонифаций I Монферратский
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Леопольд III фон Бабенберг
 
 
 
 
 
 
 
Ютта фон Бабенберг
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Агнесса фон Вайблинген
 
 
 
 
 
 
 
Гульельмо VI (маркиз Монферратский)
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Елена ди Боско
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Бонифаций II Монферратский
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Уго ди Клавесана
 
 
 
 
 
 
 
Ансельмо ди Клавесана
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Бонифачо ди Клавесана
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Берта ди Клавесана
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Напишите отзыв о статье "Бонифаций II Большой (маркиз Монферратский)"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 Goria A. [www.marchesimonferrato.com/web2007/_pages/gen_summary.php?DR=all&URL=marchesidelmonferrato.com&LNG=IT&L=3&C=2&T=news&D=IT{54D390FD-8CF4-C587-FD18-7BBEC307BF93}&A=0 Bonifacio II] // Dizionario Biografico degli Italiani. — Roma, 1970. — Vol. XII. — P. 124-128.
  2. 1 2 Miroslav Marek [genealogy.euweb.cz/italy/montfer.html#VJ1 Aleramici (di Montferrato) family] // Genealogy.eu.

Литература

  • Sonia Maura Barillari, «Monferrato: percorsi medievali di testi e musiche : atti del convegno, Rocca Grimalda-Ovada, 26-27 giugno 2004», Edizioni dell’Orso, 2007
  • Gustavo Mola di Nomaglio, «Feudi e nobiltà negli stati dei Savoia: materiali, spunti, spigolature bibliografiche per una storia, con la cronologia feudale delle Valli di Lanzo», 2006
  • Cosimo Damiano Fonseca, Valentino Pace, «Federico II e l’Italia», De Luca, 1995
  • Giuseppe Aldo Di Ricaldone, «Annali del Monferrato (951—1708)», La cartostampa, 1972
  • Fedele Savio, «Studi storici sul marchese Guglielmo III di Monferrato ed i suoi figli con documenti inediti», Fratelli Bocca, 1885
  • «Le carte dello Archivio capitolare di Casale Monferrato fino al 1313, Volume 40», 1907
  • Carlo Cipolla (conte), «Pubblicazioni sulla storia medioevale italiana», Istituto veneto di arti grafiche, 1914
  • Leopoldo Usseglio, «I marchesi di Monferrato in Italia ed in oriente durante i secoli XII e XIII», 1926

Отрывок, характеризующий Бонифаций II Большой (маркиз Монферратский)



Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.
Под Вязьмой Ермолов, Милорадович, Платов и другие, находясь в близости от французов, не могли воздержаться от желания отрезать и опрокинуть два французские корпуса. Кутузову, извещая его о своем намерении, они прислали в конверте, вместо донесения, лист белой бумаги.
И сколько ни старался Кутузов удержать войска, войска наши атаковали, стараясь загородить дорогу. Пехотные полки, как рассказывают, с музыкой и барабанным боем ходили в атаку и побили и потеряли тысячи людей.
Но отрезать – никого не отрезали и не опрокинули. И французское войско, стянувшись крепче от опасности, продолжало, равномерно тая, все тот же свой гибельный путь к Смоленску.



Бородинское сражение с последовавшими за ним занятием Москвы и бегством французов, без новых сражений, – есть одно из самых поучительных явлений истории.
Все историки согласны в том, что внешняя деятельность государств и народов, в их столкновениях между собой, выражается войнами; что непосредственно, вследствие больших или меньших успехов военных, увеличивается или уменьшается политическая сила государств и народов.
Как ни странны исторические описания того, как какой нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек и вследствие того покорил государство и целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одной сотой всех сил народа, заставило покориться народ, – все факты истории (насколько она нам известна) подтверждают справедливость того, что большие или меньшие успехи войска одного народа против войска другого народа суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов. Войско одержало победу, и тотчас же увеличились права победившего народа в ущерб побежденному. Войско понесло поражение, и тотчас же по степени поражения народ лишается прав, а при совершенном поражении своего войска совершенно покоряется.