Верлан (гайдамак)

Верлан
укр. Верлан
Род деятельности:	казацкий сотник, предводитель гайдамацкого восстания 1734 года
Дата рождения:	неизвестно
Подданство:	Речь Посполитая
Дата смерти:	неизвестно

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Верлан или Верлян (год рождения и смерти — неизвестны) — один из инициаторов и вдохновителей гайдамацкого движения 1734 года на Украине.

Биография

Родом с Брацлавщины, молдавского рода,некоторое время провëл на Запорожской Сечи.

Вернувшись на родину, возглавил шаргородскую сотню надворного войска князя Любомирского.

Будучи сотником надворных казаков Шаргорода, в 1734 году получил циркуляр Полянского, полковника русских войск, расположенных на польско-русской границе к представителям правобережного казачества с предложением выступить против сторонников французского ставленника на польский престол Станислава Лещинского.

Сотник Верлан, объявив, что имеет именной Указ императрицы Анны Иоанновны, присвоил себе чин полковника и стал формировать казачий полк, раздавая чины и ставя задачу: распахивать земли и истреблять ляхов и евреев, с целью присоединения края в Российской империи. Отряд Верлана вскоре значительно увеличился, собирая вокруг своей сотни всех недовольных польским режимом. Он включал повстанцев в казаческий реестр, назначал сотников, ротмистров, поручиков. Отдельные источники утверждают, что в некоторых населённых пунктах бунтарского Правобережья были созданы казаческие органы самоуправления. Призывы к крестьянству поддержать восстание делались под лозунгами избавления от удушающих податей.

Для крестьян, которые начали присоединяться к его отряду, он был полковником запорожского войска. Был распространен слух, якобы этот запорожский полковник специально прибыл из Сечи, чтобы найти правду для народа, восстал за его веру и поднял всех на борьбу с поляками и униатами.

Именно его отряд поляки назвали «гайдамаками», а уже позже это название перешло и на всех украинских повстанцев.

Отдельные его отряды возникли на Подолье, на Волыни и даже в Галиции. Слабо организованные отряды Верлан постепенно реформировал в слаженное войско: он назначил командиров, ввëл порядки и дисциплину, которые существовали на Сечи. Повстанцев и жителей, освобождëнных от поляков местечек и сëл, Верлан приводил к присяге на верность российской императрице Анне. Достоверно известно, что именно Верлан убедил примкнуть к гайдамацкому восстанию сотника надворных войск — Савву Чалого.

Как писал историк В. Антонович в своем исследовании «О гайдамачестве» (1876):

Постоянно увеличивая свои силы, Верлан сделал несколько переходов по Врацлавскому воеводству, истребляя дворян и евреев, приводя к присяге остальное население. После нескольких удачных столкновений с польскими войсками, он занял города Броды и Жванец и, в половине июня 1731 г., пустил свои отряды в направлении Львова и Каменца.

Начав военные действия против правительственных войск, Верлан установил контроль над Брацлавщиной, затем над Подольем и юго-западной Волынью. Были заняты такие города как Кременец, Жванец, Броды и Збараж. Отряды Верлана появлялись также под Каменцем и Львовом. Отряд под предводительством М. Гривы занял Винницу и Меджибож. В Киевском воеводстве хорошо организованные сотни повстанцев захватили Корсунь, Бердичев, Погребище, Паволочь, Котельню, Ходоров и Рожев. В Чуднове горожане собственными силами расправились со шляхтой. В начале 1735 года восстание охватило всю территорию украинских воеводств.

Именно на Брацлавщине, где действовал его отряд, гайдамацкое восстание приобрело наибольшего всплеска, крупнейшей массовости и жестоких форм.

Осень 1734 Верлан сформировал отряд из молдаван и валахов и вместе со своими подручными полковниками Скоричем и Писаренко, отправился в Молдавию. При этом он сумел увести большой обоз со всем награбленным у шляхты.

Благородные сеймики Брацлавского и Подольского воеводств потребовали от господаря Молдавского княжества выдать Верлана и вернуть награбленное.

Молдавское правительство вернуло часть имущества, но заявило, что арестовать главарей гайдамаков не в силах.

Существуют разные версии дальнейшей судьбы Верлана. По одной из них, Верлан погиб в схватке с молдавским войском, которое захватило обоз. По другой, он откупился награбленным и исчез. Дальнейшая судьба Верлана неизвестна.

Однако с загадочным исчезновением Верлана, гайдаматчина на Украине не утихла, его дело продолжили: Грива, Медведь, запорожский старшина Харко, Рудь, Иваница.

Однако, до середины 1735 года польским правительственным войскам удалось подавить восстание и восстановить прежние порядки.

Ссылки

• [pidruchniki.ws/14990528/istoriya/verlan_sotnik_nadvirnih_kozakiv_otaman_gaydamakiv Сушинський Б. Козацькі вожді України Т.2.] (укр.)

Отрывок, характеризующий Верлан (гайдамак)

В то время как князь Андрей ходил докладывать про багрового генерала, генерал этот, видимо, не разделявший понятий Бориса о выгодах неписанной субординации, так уперся глазами в дерзкого прапорщика, помешавшего ему договорить с адъютантом, что Борису стало неловко. Он отвернулся и с нетерпением ожидал, когда возвратится князь Андрей из кабинета главнокомандующего.
– Вот что, мой милый, я думал о вас, – сказал князь Андрей, когда они прошли в большую залу с клавикордами. – К главнокомандующему вам ходить нечего, – говорил князь Андрей, – он наговорит вам кучу любезностей, скажет, чтобы приходили к нему обедать («это было бы еще не так плохо для службы по той субординации», подумал Борис), но из этого дальше ничего не выйдет; нас, адъютантов и ординарцев, скоро будет батальон. Но вот что мы сделаем: у меня есть хороший приятель, генерал адъютант и прекрасный человек, князь Долгоруков; и хотя вы этого можете не знать, но дело в том, что теперь Кутузов с его штабом и мы все ровно ничего не значим: всё теперь сосредоточивается у государя; так вот мы пойдемте ка к Долгорукову, мне и надо сходить к нему, я уж ему говорил про вас; так мы и посмотрим; не найдет ли он возможным пристроить вас при себе, или где нибудь там, поближе .к солнцу.
Князь Андрей всегда особенно оживлялся, когда ему приходилось руководить молодого человека и помогать ему в светском успехе. Под предлогом этой помощи другому, которую он по гордости никогда не принял бы для себя, он находился вблизи той среды, которая давала успех и которая притягивала его к себе. Он весьма охотно взялся за Бориса и пошел с ним к князю Долгорукову.
Было уже поздно вечером, когда они взошли в Ольмюцкий дворец, занимаемый императорами и их приближенными.
В этот самый день был военный совет, на котором участвовали все члены гофкригсрата и оба императора. На совете, в противность мнения стариков – Кутузова и князя Шварцернберга, было решено немедленно наступать и дать генеральное сражение Бонапарту. Военный совет только что кончился, когда князь Андрей, сопутствуемый Борисом, пришел во дворец отыскивать князя Долгорукова. Еще все лица главной квартиры находились под обаянием сегодняшнего, победоносного для партии молодых, военного совета. Голоса медлителей, советовавших ожидать еще чего то не наступая, так единодушно были заглушены и доводы их опровергнуты несомненными доказательствами выгод наступления, что то, о чем толковалось в совете, будущее сражение и, без сомнения, победа, казались уже не будущим, а прошедшим. Все выгоды были на нашей стороне. Огромные силы, без сомнения, превосходившие силы Наполеона, были стянуты в одно место; войска были одушевлены присутствием императоров и рвались в дело; стратегический пункт, на котором приходилось действовать, был до малейших подробностей известен австрийскому генералу Вейротеру, руководившему войска (как бы счастливая случайность сделала то, что австрийские войска в прошлом году были на маневрах именно на тех полях, на которых теперь предстояло сразиться с французом); до малейших подробностей была известна и передана на картах предлежащая местность, и Бонапарте, видимо, ослабленный, ничего не предпринимал.
Долгоруков, один из самых горячих сторонников наступления, только что вернулся из совета, усталый, измученный, но оживленный и гордый одержанной победой. Князь Андрей представил покровительствуемого им офицера, но князь Долгоруков, учтиво и крепко пожав ему руку, ничего не сказал Борису и, очевидно не в силах удержаться от высказывания тех мыслей, которые сильнее всего занимали его в эту минуту, по французски обратился к князю Андрею.
– Ну, мой милый, какое мы выдержали сражение! Дай Бог только, чтобы то, которое будет следствием его, было бы столь же победоносно. Однако, мой милый, – говорил он отрывочно и оживленно, – я должен признать свою вину перед австрийцами и в особенности перед Вейротером. Что за точность, что за подробность, что за знание местности, что за предвидение всех возможностей, всех условий, всех малейших подробностей! Нет, мой милый, выгодней тех условий, в которых мы находимся, нельзя ничего нарочно выдумать. Соединение австрийской отчетливости с русской храбростию – чего ж вы хотите еще?
– Так наступление окончательно решено? – сказал Болконский.
– И знаете ли, мой милый, мне кажется, что решительно Буонапарте потерял свою латынь. Вы знаете, что нынче получено от него письмо к императору. – Долгоруков улыбнулся значительно.
– Вот как! Что ж он пишет? – спросил Болконский.
– Что он может писать? Традиридира и т. п., всё только с целью выиграть время. Я вам говорю, что он у нас в руках; это верно! Но что забавнее всего, – сказал он, вдруг добродушно засмеявшись, – это то, что никак не могли придумать, как ему адресовать ответ? Ежели не консулу, само собою разумеется не императору, то генералу Буонапарту, как мне казалось.
– Но между тем, чтобы не признавать императором, и тем, чтобы называть генералом Буонапарте, есть разница, – сказал Болконский.
– В том то и дело, – смеясь и перебивая, быстро говорил Долгоруков. – Вы знаете Билибина, он очень умный человек, он предлагал адресовать: «узурпатору и врагу человеческого рода».
Долгоруков весело захохотал.
– Не более того? – заметил Болконский.
– Но всё таки Билибин нашел серьезный титул адреса. И остроумный и умный человек.
– Как же?
– Главе французского правительства, au chef du gouverienement francais, – серьезно и с удовольствием сказал князь Долгоруков. – Не правда ли, что хорошо?