Виндгассен, Вольфганг

Вольфганг Виндгассен Wolfgang Windgassen
Дата рождения	26 июня 1914(1914-06-26)
Место рождения	Верхняя Савойя
Дата смерти	8 сентября 1974(1974-09-08) (60 лет)
Место смерти	Штутгарт
Страна	Германия Германия
Профессии	оперный певец, режиссёр оперы
Певческий голос	тенор
Коллективы	Штутгартская государственная опера

Вольфганг Виндгассен (нем. Wolfgang Windgassen; 26 июня 1914 — 8 сентября 1974, Штутгарт) — оперный певец (тенор). Прославился как исполнитель партий в музыкальных драмах Вагнера.

Биография

Его отец, Фриц Виндгассен, был тенором Штутгартской государственной оперы и, позднее, профессором Высшей музыкальной школы Штутгарта. Мать, Валли ван Остен, была известной певицей-сопрано (равно как и её сестра, Ева фон дер Остен).

Вольфганг Виндгассен сначала был техническим сотрудником Штутгартской государственной оперы. Обучался пению у отца и в Высшей музыкальной школе Штутгарта. В 1939 году дебютировал в Пфорцхайме в партии Пинкертона в опере Пуччини «Мадам Баттерфляй». В 1945 году был приглашён в Штутгартскую государственную оперу, солистом которой оставался до самой смерти.

Вскоре Виндгассен приобрёл славу прежде всего вагнеровского певца. В 1951—1970 годах он регулярно участвовал в вагнеровском фестивале в Байройте где исполнял все партии для своего типа голоса. В 1967 году стал почётным гражданином Байройта.

Участвовал в первой студийной записи «Кольца Нибелунга» под управлением сэра Георга Шолти.

Гастролировал в Вене, Лондоне, Милане, Париже, Буэнос-Айресе, Нью-Йорке и многих других городах.

С 1970 года работал также как оперный режиссёр. В 1972—1974 годах был художественным руководителем Штутгартской государственной оперы, где, в частности, поставил «Бориса Годунова».

Был женат на сопрано Лоре Виссман.

Творчество

Виндгассена отличали тонкая музыкальность и драматическая насыщенность исполнения. Он принадлежал к наиболее выдающимся певцам-актёрам своего поколения. Его высочайшими достижениями за пределами вагнеровского репертуара считаются роли Флорестана в «Фиделио» Бетховена и Отелло в одноименной опере Верди.

Ссылки

• [heldentenor.narod.ru/tenor.htm «Вагнеровские тенора» на сайте «Вагнеровские певцы и дирижёры»] — можно также послушать

Отрывок, характеризующий Виндгассен, Вольфганг

– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.