Исповедь невидимки
| Исповедь невидимки | |
| Memoirs of an Invisible Man | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
Брюс Боднер |
| Автор сценария |
Роберт Коллектор |
| В главных ролях | |
| Оператор |
Уильям А. Фрэкер |
| Композитор | |
| Кинокомпания |
Warner Bros. |
| Длительность |
99 мин. |
| Бюджет |
$ 40 000 000 |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«И́споведь невиди́мки» (англ. Memoirs of an Invisible Man; дословный перевод — «Воспоминания человека-невидимки»[1]) — кинофильм режиссёра Джона Карпентера. Фильм поставлен по одноименному роману Х. Ф. Сейнт (H. F. Saint).
В России фильм выпускался на лицензионных и «пиратских» VHS и Laserdisc изданиями «Warner Home Video» и, позже русской компанией «Laser Video» в переводе Василия Горчакова и Андрея Гаврилова.
Сюжет
Действие фильма происходит приблизительно в 1990-е годы в США. Главный герой — биржевой маклер Ник Хэллоуэй (Чеви Чейз) работает в корпорации «Magnascopics». Он пришёл на работу с похмелья и решил полчаса подремать.
За время его сна, из-за пролитой чашки кофе на клавиатуру компьютера, в одной из лабораторий случилось замыкание, приведшее в итоге к фантастическому эффекту невидимости некоторых частей здания. Ник проспал всеобщую эвакуацию и в результате стал человеком-невидимкой, но услышав разговор спасателей о том, что его подвергнут опытам, бежал. Он превратился в объект охоты для амбициозного агента ЦРУ Дэвида Дженкинса (Сэм Нилл). Но главная сложность его нынешнего положения состояла в том, что теперь он не может предстать пред светлые очи своей любимой девушки Элис Монро (Дэрил Ханна), работавшей кинодокументалистом в Смитсоновском институте.
Положение изгоя заставило Ника бежать из Лос-Анджелеса в загородный дом своего друга Джорджа Талбота (Майкл Маккин), где он довольно продолжительное время наслаждался тишиной и покоем. А служба сервиса в Америке поставлена на такой высокий уровень, что он мог всю жизнь прожить не показываясь на глаза окружающим и вести свою трудовую деятельность только с помощью компьютера и модема.
Его славные деньки закончились с приездом сюда Джорджа со своей женой, любимой девушкой Ника Элис и добивавшегося её расположения Ричарда (Джордж Пол Мартин). Именно в результате этого Ник осмелился открыться Элис и рассказал ей (после оправившейся от первоначального шока и обязательной потери сознания) о своем теперешнем состоянии. И все бы было замечательно если бы не вездесущий агент Дженкинс, который и тут выследил Ника. Загримированному человеку-невидимке с подругой пришлось бежать, но агент ЦРУ взял след и добился своего: прижал таки Ника Хэллоуэея и остался с ним наедине на одном из этажей строящегося небоскрёба.
Ник обманом провоцирует падение Дженкинса вниз, после чего поселяется с Элис в домике в горах.
В ролях
- Чеви Чейз — Ник Хэллоуэй
- Сэм Нилл — Дэвид Дженкинс
- Дэрил Ханна — Элис Монро
- Майкл Маккин — Джордж Тэлбот
- Стивен Тоболовски — Уоррен Синглтон
- Джим Нортон — Бернард Уокс
Интересные факты
- Кассовые сборы в США — 14 358 033 $.
- Ник использует псевдоним Харви, взятый от имени кролика-невидимки из американского кинофильма «Харви» (Harvey, 1950).
- Режиссёр фильма снялся в нём в эпизодической роли одного из штурмовиков, охотящихся на вертолёте за невидимым Ником.
Награды и номинации
- 1993 — Номинация на премию Сатурн — лучший научно-фантастический фильм, лучший актёр, лучшие спецэффекты, лучший актёр второго плана.
Напишите отзыв о статье "Исповедь невидимки"
Примечания
- ↑ Под этим названием показывается на российском телевидении.
Ссылки
- «Исповедь невидимки» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [archivsf.narod.ru/cinema/mem_i_m.htm Виталий Карацупа. «Исповедь невидимки» на сайте «Архив фантастики»]
Шаблон:Фильмы Джона Карпентера
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Исповедь невидимки
– Нет, Ростову вы знаете?– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
