Второй дивизион Испании по футболу 2000/2001
Второй дивизион 2000/2001 | |
---|---|
Подробности турнира | |
Время проведения | 2 сентября 2000 — 17 июня 2001 |
Число участников | 22 |
Итоги турнира | |
Выход в Примеру | Севилья Бетис Тенерифе |
Статистика турнира | |
Сыграно матчей | 462 |
Бомбардир(ы) | Сальва Бальеста (Атлетико Мадрид) (20 мячей) |
← 1999/00 2001/02 → |
Сегунда 2000/2001 (исп. Segunda División de España 2000/2001) — 70-й сезон Второго дивизиона Испании по футболу с момента его создания. Сезон стартовал 2 сентября 2000 года и закончился 17 июня 2001 года. В чемпионате приняли участие 22 команды.
Команды
В лиге 22 команды, 15 из которых и в сезоне 1999-00 играли во второй лиге Испании, три из которых вылетели из Ла Лиги 1999-00 сезона, и четыре из которых вошли в дивизион Б.
Бетис, Атлетико Мадрид и Севилья - команды вылетевшие из Ла Лиги.
Команды, которые вылетели в прошлом сезоне: - Мерида , Атлетико Мадрид Б, Логроньес и Толедо. В место них вышли - Универсидад ЛП, Хаэн, Ферроль и Мурсия.
Турнирная таблица
Место | Команда | И | В | Н | П | Голы | ± | О | Примечания |
---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
1 | Севилья | 42 | 23 | 11 | 8 | 66 − 39 | +27 | 80 | Переход в Чемпионат Испании по футболу 2001/2002 |
2 | Бетис | 42 | 21 | 12 | 9 | 49 − 32 | +17 | 75 | |
3 | Тенерифе | 42 | 21 | 11 | 10 | 58 − 32 | +26 | 74 | |
4 | Атлетико Мадрид | 42 | 21 | 11 | 10 | 59 − 39 | +20 | 74 | |
5 | Альбасете | 42 | 18 | 12 | 12 | 46 − 40 | +6 | 66 | |
6 | Рекреативо | 42 | 15 | 20 | 7 | 45 − 29 | +16 | 65 | |
7 | Спортинг Хихон | 42 | 17 | 12 | 13 | 55 − 49 | +6 | 63 | |
8 | Леванте | 42 | 13 | 21 | 8 | 58 − 50 | +8 | 60 | |
9 | Саламанка | 42 | 17 | 8 | 17 | 51 − 48 | +3 | 59 | |
10 | Хаэн | 42 | 15 | 14 | 13 | 37 − 40 | −3 | 59 | |
11 | Эстремадура | 42 | 16 | 10 | 16 | 42 − 46 | −4 | 58 | |
12 | Кордоба | 42 | 14 | 14 | 14 | 40 − 43 | −3 | 56 | |
13 | Мурсия | 42 | 13 | 13 | 16 | 53 − 54 | −1 | 52 | |
14 | Бадахос | 42 | 10 | 21 | 11 | 34 − 38 | −4 | 51 | |
15 | Эйбар | 42 | 11 | 17 | 14 | 30 − 32 | −2 | 50 | |
16 | Ферроль | 42 | 12 | 14 | 16 | 46 − 50 | −4 | 50 | |
17 | Леганес | 42 | 9 | 20 | 13 | 45 − 41 | +4 | 47 | |
18 | Эльче | 42 | 10 | 16 | 16 | 45 − 56 | −11 | 46 | |
19 | Компостела | 42 | 11 | 12 | 19 | 41 − 65 | −24 | 45 | Выбывание в Сегунда B |
20 | Универсидад ЛП | 42 | 8 | 15 | 19 | 34 − 63 | −29 | 39 | |
21 | Хетафе | 42 | 8 | 11 | 23 | 42 − 65 | −23 | 35 | |
22 | Ллеида | 42 | 5 | 13 | 24 | 40 − 65 | −25 | 28 |
И — игры, В — выигрыши, Н — ничьи, П — проигрыши, Голы — забитые и пропущенные голы, ± — разница голов, О — очки
|
Напишите отзыв о статье "Второй дивизион Испании по футболу 2000/2001"
Отрывок, характеризующий Второй дивизион Испании по футболу 2000/2001
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.
В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.