Гаруда

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Гару́да (санскр. गरुड, garuḍa IAST, «всепожирающее (Солнце)») — в индуизме ездовая птица (вахана) бога Вишну, борец со змеями-нага. В буддизме Ваджраяны — идам, один из символов просветлённого ума[1].





Описание

Голова, грудь, торс, ноги до колен у Гаруды человеческие; клюв, крылья, хвост, задние лапы (ниже колен) — орлиные.

Общая информация

В понимании индуизма добыча птицы Гаруды — змеи, гнездящиеся в умах неверующих и сомневающихся в Боге. В Индонезии ассоциируется с солнечной энергией. Согласно легенде, он принёс Индре и людям напиток сому с третьего неба. Особенно широкое распространение культ гаруды получил в XXII веках в эпоху Матарама (раннего) и Кедири. Образ отражён в скульптуре и храмовых рельефах того времени (чанди Белахан). Популярный сюжет в современной деревянной пластике балийцев и в стилизованном виде — в раскраске яванского батика. В хатха-йоге Гаруде посвящена особая поза — Гарудасана.

В тибетской медицине «Гарудой-5» называют сложные рецепты, компоненты которых ассоциируются с сердцем, кровью, костями, мясом и жилами священной птицы.

В честь гаруды названа крупная оса Megalara garuda с острова Сулавеси (Индонезия).

Гаруда как символ

Галерея

Напишите отзыв о статье "Гаруда"

Примечания

  1. www.thangka.ru/gallery/gr_garuda.html Красный Гаруда в галерее тибетских танка
  2. [www.bumbinorn.ru/2008/08/26/kalmyckie_boevye_znamena_48654.html Агентство «Бумбин орн». Калмыцкие боевые знамёна]



Отрывок, характеризующий Гаруда

Не успел еще Бельяр скрыться из вида, как с другой стороны прискакал новый посланный с поля сражения.
– Eh bien, qu'est ce qu'il y a? [Ну, что еще?] – сказал Наполеон тоном человека, раздраженного беспрестанными помехами.
– Sire, le prince… [Государь, герцог…] – начал адъютант.
– Просит подкрепления? – с гневным жестом проговорил Наполеон. Адъютант утвердительно наклонил голову и стал докладывать; но император отвернулся от него, сделав два шага, остановился, вернулся назад и подозвал Бертье. – Надо дать резервы, – сказал он, слегка разводя руками. – Кого послать туда, как вы думаете? – обратился он к Бертье, к этому oison que j'ai fait aigle [гусенку, которого я сделал орлом], как он впоследствии называл его.
– Государь, послать дивизию Клапареда? – сказал Бертье, помнивший наизусть все дивизии, полки и батальоны.
Наполеон утвердительно кивнул головой.
Адъютант поскакал к дивизии Клапареда. И чрез несколько минут молодая гвардия, стоявшая позади кургана, тронулась с своего места. Наполеон молча смотрел по этому направлению.
– Нет, – обратился он вдруг к Бертье, – я не могу послать Клапареда. Пошлите дивизию Фриана, – сказал он.
Хотя не было никакого преимущества в том, чтобы вместо Клапареда посылать дивизию Фриана, и даже было очевидное неудобство и замедление в том, чтобы остановить теперь Клапареда и посылать Фриана, но приказание было с точностью исполнено. Наполеон не видел того, что он в отношении своих войск играл роль доктора, который мешает своими лекарствами, – роль, которую он так верно понимал и осуждал.
Дивизия Фриана, так же как и другие, скрылась в дыму поля сражения. С разных сторон продолжали прискакивать адъютанты, и все, как бы сговорившись, говорили одно и то же. Все просили подкреплений, все говорили, что русские держатся на своих местах и производят un feu d'enfer [адский огонь], от которого тает французское войско.
Наполеон сидел в задумчивости на складном стуле.
Проголодавшийся с утра m r de Beausset, любивший путешествовать, подошел к императору и осмелился почтительно предложить его величеству позавтракать.
– Я надеюсь, что теперь уже я могу поздравить ваше величество с победой, – сказал он.
Наполеон молча отрицательно покачал головой. Полагая, что отрицание относится к победе, а не к завтраку, m r de Beausset позволил себе игриво почтительно заметить, что нет в мире причин, которые могли бы помешать завтракать, когда можно это сделать.
– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.