Георгиевский флаг
| Георгиевский адмиральский флаг | |
| Военно-морской флаг Российской империи | |
|
| |
| Утверждён | |
|---|---|
| Отменён | |
| Пропорция |
2:3 |
Гео́ргиевский флаг — флаг, которым в качестве высшей награды награждался корабль, чей экипаж проявил исключительное мужество и отвагу в достижении победы или при защите чести военно-морского флага[1].
Содержание
История
Так как в Отечественной войне 1812 года и войне Шестой коалиции русский военный флот практически не принимал участия, в 1813 году, Морской Гвардейский экипаж, в составе Гвардейского корпуса, воевал в составе сухопутных войск. За победу в сражении под Кульмом прусский король Фридрих Вильгельм III наградил всех гвардейцев Железным крестом, который был учреждён 10 марта 1813 года. Российский император Александр I, наградил Гвардейский экипаж коллективной наградой — Георгиевским знаменем[2].
5 (17) июня 1819 года для кораблей, комплектовавшихся из матросов и офицеров Гвардейского экипажа, были утверждены Георгиевский флаг адмирала, Георгиевский шлюпочный флаг вице-адмирала, Георгиевский шлюпочный флаг контр-адмирала, Георгиевский вымпел и Георгиевский брейд-вымпел.[3]
Указ императора Александра I от 5 (17) июня 1819 года:
В память сражения при Кульме, в прошлую Французскую войну, пожаловав за отличие Гвардейскому Экипажу Георгиевское знамя, Повелеваю: сей знак отличия по прилагаемым рисункам поместить во флаге, брейд-вымпеле и вымпеле, и употреблять оные на брейд-стеньгах по чинам вместо обыкновенных на кораблях и прочих судах, также и на шлюпках, которые будут укомплектованы из сего Экипажа.[4]
Отличие Георгиевских флагов состояло в том, что в центре перекрестия Андреевского флага был помещён красный геральдический шит с каноническим изображением святого Георгия Победоносца[2].
После вручения Георгиевского флага матросы получали право носить георгиевскую ленту на бескозырке[1]. Её пять полос чёрно-оранжевого цвета означали порох и пламя.
Кормовой Георгиевский адмиральский флаг
Знаком принадлежности к кораблям Гвардейского экипажа был Георгиевский вымпел, в качестве же кормового флага использовался Андреевский флаг. Император Николай I, за исключительные подвиги, дал право двум кораблям в качестве кормового флага поднимать Георгиевский адмиральский флаг.
- Корабль «Азов» — был награждён Георгиевским флагом 17 (29) декабря 1827 года за проявленные мужество и отвагу в достижении победы в Наваринском сражении[5].
- Бриг «Меркурий» — был награждён Георгиевским флагом 28 июля (9 августа) 1829 года за победу в неравном бою с двумя турецкими кораблями[6].
Данные заслуги были столь высоки, что более ни один император не произвёл подобного награждения. Однако эти флаги переходили по наследству к кораблям-преемникам, названных в честь этих кораблей: «Память Азова» и «Память Меркурия».
См. также
Напишите отзыв о статье "Георгиевский флаг"
Примечания
- ↑ 1 2 Кривко В. А. Морские флаги отечества. — М.: ДОСААФ СССР, 1984.
- ↑ 1 2 Басов А. Н. Славный Андреевский флаг // История военно-морских флагов. — М.: ООО «Издательство „АСТ“», СПб. ООО «Издательство „Полигон“», 2004. — С. 67-68. — 310 с. — ISBN 5-17-022747-7, 5-89173-239-7. Тираж — 5 000.
- ↑ Токарь Л. Н., Разыграев М. В. Судовые флаги, вымпелы и флюгарки. 1700—2006 гг. — М.: Фонд «Русские витязи», 2007. — С. 22—23. — 580 с. — ISBN 978-5-903389-02-5.
- ↑ Закон № 27828 // Полное собрание Законов Российской империи. — СПб., 1830. — Т. 36. — 225 с.
- ↑ Азов (корабль) // Большая российская энциклопедия. — М.: Научное издательство «Большая российская энциклопедия», 2005. — Т. 1. — С. 295. — ISBN 5-85270-329-X (т.1), 5-85270-320-6.
- ↑ [www.navy.ru/news/other/merkurij.htm «Дабы память беспримерного дела сего сохранилась…»]
Литература
Басов А. Н. Славный Андреевский флаг // История военно-морских флагов. — М.: ООО «Издательство „АСТ“», СПб. ООО «Издательство „Полигон“», 2004. — С. 67-68. — 310 с. — ISBN 5-17-022747-7, 5-89173-239-7.Тираж — 5 000.
Отрывок, характеризующий Георгиевский флаг
Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемскихгор, защищаясь от превосходного силами неприятеля, и оставить всякую надежду на сообщение с Буксгевденом. Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюц на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух сторон.
Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на венско цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно, невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана, который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал, что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места. Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона. Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении послал к Кутузову своего адъютанта.
Перемирие для Кутузова было единственным средством выиграть время, дать отдохнуть измученному отряду Багратиона и пропустить обозы и тяжести (движение которых было скрыто от французов), хотя один лишний переход до Цнайма. Предложение перемирия давало единственную и неожиданную возможность спасти армию. Получив это известие, Кутузов немедленно послал состоявшего при нем генерал адъютанта Винценгероде в неприятельский лагерь. Винценгероде должен был не только принять перемирие, но и предложить условия капитуляции, а между тем Кутузов послал своих адъютантов назад торопить сколь возможно движение обозов всей армии по кремско цнаймской дороге. Измученный, голодный отряд Багратиона один должен был, прикрывая собой это движение обозов и всей армии, неподвижно оставаться перед неприятелем в восемь раз сильнейшим.
Ожидания Кутузова сбылись как относительно того, что предложения капитуляции, ни к чему не обязывающие, могли дать время пройти некоторой части обозов, так и относительно того, что ошибка Мюрата должна была открыться очень скоро. Как только Бонапарте, находившийся в Шенбрунне, в 25 верстах от Голлабруна, получил донесение Мюрата и проект перемирия и капитуляции, он увидел обман и написал следующее письмо к Мюрату:
