Герметический корпус
«Герметический корпус», «Корпус Герметикум» или Герметика (лат. Corpus Hermeticum) — совокупность приписываемых Гермесу Трисмегисту трактатов религиозно-философского характера, сохранившихся на греческом языке. В широком смысле собрание всех трактатов, приписываемых Гермесу Трисмегисту.
Состав
По изданию Фестюжьера[1] в герметический корпус входят следующие трактаты:
- Пэмандр (Поймандр)
- Вселенская речь
- Священная речь Гермеса Триждывеличайшего
- Кубок, или единство
- О том, что Бог невидим и в то же время в наивысшей степени явен
- О том, что Благо существует только в Боге одном, и нигде более
- О том, что наибольшее зло для людей есть незнание Бога
- О том, что ни одно из существ не погибает и заблуждение есть то, что люди называют перемены разрушением и смертью
- О мышлении и об ощущении
- Ключ
- Ум к Гермесу
- О всеобщем Уме
- Тайная проповедь на горе
- Здоровье души
- Без названия
- Определения
- Без названия
- О волнениях тела, сковывающих душу
Первые 14 трактатов были привезены около 1460 г. греческим монахом из Македонии во Флоренцию в службу по сбору манускриптов Козимо де Медичи. Эти трактаты были срочно переведены Фичино на латинский язык и изданы впервые в 1471 г. под заголовком «Поймандр» по названию первого трактата.[2]
Наиболее полное изложение герметического учения дано в 1-м трактате Корпуса — Пэмандр (или «Поймандр»). Этот трактат представляет собой откровение, данное Гермесу Трисмегисту Богом Отцом (который и именуется Пэмандром). В «Пэмандре» затрагиваются все основные аспекты герметической доктрины: теология, космогония, антропология, сотериология и эсхатология.
К Корпусу примыкает ещё ряд трактатов и фрагментов, дошедших в составе компиляции. Большая часть из них представляет речи Гермеса Трисмегиста, в которых он излагает полученное сверхъестественным путём Божественное откровение.
Время написания
Фичино, следуя указаниям Лактанция и Августина, относил трактаты герметического корпуса ко времени, предшествующему Пифагору. Впервые глубокое сомнение в подлинности сочинений Гермеса Трисмегиста высказал швейцарский филолог Исаак Казобон в «Шестнадцати опытах о вещах священных и церковных», 1588—1614.[3] Казабон анализировал греческий текст фичиновского «Поймандра» (14 трактатов Герметического свода) по изданию 1554 г. Свой анализ Казобон начинает с того замечания, что ни у Платона, ни у Аристотеля нет ни единого упоминания о Гермесе Трисмегисте. Затем высказывает предположение, что сочинения Гермеса Трисмегиста были фальсифицированы в раннехристианскую эпоху с целью приспособления христианской доктрины ко вкусам язычников и показывает, что они составлены отчасти по произведениям платоников, отчасти по христианским священным книгам. В качестве аргументов Казобон выдвигает следующее:
- в трактатах упоминаются Фидий и Пифийские игры,
- в них цитируются позднегреческие авторы,
- стиль трактатов носит не архаический, а позднегреческий характер и основан на соответствующем словаре.
Современные исследователи (А.-Ж. Фестюжьер, Ф. Йейтс) полагают, что «Асклепий» и трактаты герметического свода были написаны примерно во 2-3 в. н. э., латинский перевод «Асклепия» выполнен до 4 в. н. э. При этом принято считать, что Казобон преувеличил роль христиан в создании герметических сочинений.
Издания
- исследования см. в статье Герметизм
- [diglib.hab.de/wdb.php?dir=drucke/64-9-quod-2 Pimander. Mercurij Trismegisti liber de sapientia et potestate dei. Aclepius. Eiusdem Mercurij liber de voluntate diuina. Item Crater Hermetis A Lazarelo Septempedano]. Parisiis : Henricus Stephanus, 1505 — Издание Жака Лефевра, в котором были собраны вместе «Поймандр» Фичино и «Асклепий».
- [www.archive.org/details/theologicalphilo00hermrich Английский перевод Чемберса (1882)]
- Mead G. R. S. Thrice-greatest Hermes; studies in Hellenistic theosophy and gnosis, being a translation of the extant sermons and fragments of the Trismegistic literature, with prolegomena, commentaries, and notes. London and Benares, 1906. [www.archive.org/details/thricegreatesthe01hermuoft Vol. I]; [www.archive.org/details/thricegreatesthe02hermuoft vol. II]; [www.archive.org/details/thricegreatesthe03hermuoft vol. III].
- [www.archive.org/details/hermstrismgiste02mngoog Французский перевод Менара (1867)]
- В серии «Collection Budé» Герметический корпус издан в 4 томах: Hermés Trismégiste. Corpus hermeticum. Texte établi par A. D. Nock et traduit par A. J. Festugière:
- Tome I: Poimandrès. — Traités II—XII. LIII, 273 p.
- Tome II: Traités XIII—XVIII. — Asclépius. 494 p.
- Tome III: Fragments extraits de Stobée I—XXII. CCXXVIII, 140 p.
- Tome IV: Fragments extraits de Stobée (XXIII—XXIX) — Fragments divers. 243 p.
Русские переводы:
- Гермес Трисмегист и герметическая традиция Запада. Перев. К. Богуцкого. Киев-М., 1998. ISBN 966-7068-06-4
- Высокий герметизм: Гермес Трисмегист. / Пер. с древнегреч. и лат. Л. Ю. Лукомского. СПб.: Азбука-ПВ, 2001. (С. 24-184: Герметический корпус, с. 268—409: фрагменты и свидетельства).
- [apokrif.fullweb.ru/hermes/ Герметическая литература]// Русская апокрифическая студия
См. также
Напишите отзыв о статье "Герметический корпус"
Примечания
Ссылки
- [books.google.fr/books?id=x0fYjLUJ3noC&printsec=frontcover& Свод текстов Гермеса Трисмегиста с предисловием о нём самом и герметизме, и добавлением других фрагментов по теме]
- «I. Герметические книги…» в Гермес Трисмегист // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- [www.gnosis.org/library/hermet.htm The Corpus Hermeticum]. G. R. S. Mead's translations taken from his work, Thrice Greatest Hermes: Studies in Hellenistic Theosophy and Gnosis, Volume II. (The Gnostic Society Library) (англ.)
- [www.levity.com/alchemy/corpherm.html Everard's translation The Divine Pymander in XVII books at Adam McLean's Alchemy Web Site] (англ.)
- [www.granta.demon.co.uk/arsm/jg/corpus.html Jeremiah Genest, "Corpus Hermeticum"] (англ.)
- [www.kybalion.org The Kybalion Resource Page] (англ.)
- [www.w66.eu/elib/html/poimandres.html Ἑρμου του Τρισμεγιστου ΠΟΙΜΑΝΔΡΗΣ] - «Поймандр» на греческом языке.
- [thehermetica.files.wordpress.com/2015/05/the-hermetic-order.pdf The Hermetic Order] История и введение в Герметизм (англ.)
|
Отрывок, характеризующий Герметический корпус
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.
– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.