Гликерия Новгородская
| Гликерия Новгородская | |
 Праведная Гиликерия (в центре), фрагмент иконы «Собор Новгородских святых», XIX в. | |
|
| |
| Смерть | |
|---|---|
| Почитается | |
| В лике | |
| День памяти |
13 (26) мая и в третье воскресение по Пятидесятнице |
Гликерия Новгородская (ум. ок. 1522 года, Великий Новгород) — русская православная святая, почитаемая как праведная дева. Память совершается 13 (26) мая и в 3-ю Неделю (воскресение) по Пятидесятнице (Собор Новгородских святых).
Сведения о жизни Гликерии крайне скудны, известно что она была дочерью старосты новгородской Людогощей Пантелеимона. Начало её почитания связано с обретением 14 [24] июня 1572 года на церковном кладбище при храме святых Флора и Лавра на Людогощей улице практически нетленного тела молодой девушки: «обретоша гроб верх земли и обретоша в гробе тело цило, а не все»[1]. Обретение мощей совпало с присутствием в городе царя Ивана Грозного и нашло своё отражение в Новгородской второй (Архивской) летописи. Мощи открыл новгородский архиепископ Леонид, имя и происхождение девушки определили, вероятно, по надписи на её надгробии. Пожилая местная жительница сообщила архиепископу о времени смерти Гликерии: «сказывала жена старая Настасия владыке Леониду, что помнила, как девицу ту провожали лет с пятьдесят…»[2]. По случаю обретения мощей был устроен крестный ход, их поместили в церкви святых Флора и Лавра и по свидетельству летописи они сразу начали совершать чудеса: в первый день был исцелён Агафон, сын подьячего Сувора Богдана, и в честь этого в Новгородском кремле весь день звонили в колокола; 11 августа 1572 года у гроба Гликерии был исцелён человек от болезни глаз).
Случаи исцелений стали основанием для местной канонизации праведной Гликерии. Днём памяти праведной Гликерии было выбрано 13 мая — память её тезоименной святой Гликерии Ираклийской Церковь святых Флора и Лавра была в 1674—1695 годы полностью перестроена и мощи Гликерии были помещены под спудом в юго-западном углу храма[3]. Церковь была полностью разрушена после артобстрелов города в 1941—1943 годы. На её месте был разбит парк, раскопки на её месте не производились.
О начале общецерковного почитания Гликерии свидетельствует факт освящения в середине XIX века придела Тихвинской церкви московского Симонова монастыря. Общецерковное почитание Гликерии было подтверждено включением её имении в 1981 году в Собор новгородских святых. В тексте службы собору Гликерия упоминается вместе с другими святыми женщинами Новгорода, ей составлен отдельные тропарь, кондак и молитва. На иконах Гликерию изображают как юную девушку с непокрытой головой, округлым лицом и волнистыми волосами, спускающимися на плечи.
Напишите отзыв о статье "Гликерия Новгородская"
Примечания
- ↑ ПСРЛ. Т. 30. С. 192
- ↑ [days.pravoslavie.ru/Life/life6536.htm Святая праведная Гликерия, дева Новгородская] на сайте Православие.Ru
- ↑ Шереметевский В. В. Гликерия // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
Ссылки
- [www.pravenc.ru/text/165131.html Гликерия Новгородская] // Православная энциклопедия. — М., 2006. — Т. 11. — ISBN 5-89572-017-X.
- Трофимов А. Святые Жены Руси // [ksana-k.narod.ru/Book/zheny/10.html Святая праведная Гликерия, дева Новгородская]. — М, 1994.
Отрывок, характеризующий Гликерия Новгородская
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
