Гордон Кихот
Поделись знанием:
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.
Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
| Гордон Кихот | |
 Заставка программы | |
| Жанр | |
|---|---|
| Производство |
Студия спецпроектов Первого канала и Зелёная студия |
| Ведущий(е) | |
| Композитор |
Дмитрий Толстов, Ефим Файфман, Олег Литвишко |
| Страна производства | |
| Язык | |
| Производство | |
| Продюсер(ы) |
Наталья Никонова (2008—2009) |
| Исполнительный продюсер(ы) |
Гюльнара Ильчинская (2008—2009)[1] |
| Руководитель(и) программы |
Аида Ганеева[2] |
| Продолжительность |
60 минут |
| Вещание | |
| Телеканал(ы) | |
| Формат изображения |
4:3 |
| Формат звука | |
| Период трансляции |
с 3 июля 2008 по 30 июля 2010 |
| Хронология | |
| Последующие передачи | |
| Похожие передачи | |
Гордон Кихот — российское телешоу, выходившее на Первом канале. Ведущий — Александр Гордон[3].
Первый канал и продюсер Наталья Никонова позиционировали данную передачу как ток-шоу, хотя проект также можно было назвать авторским[4].
Содержание
Структура передачи
Название представляет собой слияние фамилии ведущего передачи Александра Гордона с героем романа Сервантеса — Дон Кихотом, который, как известно, также боролся с ветряными мельницами. Цель программы: борьба с «ветряными мельницами» — раздражающими миражами и образами в СМИ[5], книгах и в окружающей действительности.
|
Должен, наверное, объяснить. И начну я с глубокой юности, когда каждый из нас приобретает какие-то идеалы и начинает понимать, что такое хорошо и что такое плохо. И с юношеским энтузиазмом кидается на защиту этих идеалов, высоко поднимая их знамя. Но жизнь — хитрая штука и устроена так, что рано или поздно она нам начинает нашёптывать компромиссы. Проходит какое-то время, и в один хмурый вечер в пасмурном уже возрасте ты начинаешь понимать, что идеалы твои сдулись, копьё твоё сломано, знамя твоё — тряпка… И жгучий стыд охватывает тебя: как это случилось со мной?! И вот, оглядываясь по сторонам, ты видишь, что во многом и из-за тебя жизнь изменилась. Ты даёшь себе слово выйти на бой, пусть даже заранее проигранный бой[6]. Александр Гордон
|
|
В центре программы: борьба А. Гордона с его гостем[7]. Зал разделён на два лагеря[8]. Каждый участник из одного лагеря может сразиться с участником другого: для этого требуется выйти в центр зала к столу[8].
Чаще всего гостями передачи становились люди, которые, по мнению А. Гордона (он подчёркивает, что всё, что он отстаивает, является его субъективной точкой зрения), наносили или могли нанести вред общественному сознанию и окружающим людям, чьи поступки вызывают общественный резонанс[8]. Последний выпуск программы вышел 30 июля 2010 года.
Гости программы
Премьера телепередачи состоялась в самый разгар «мёртвого сезона»[9]. Однако Первый канал уже не раз делал ставку на это время (в 2007 году в это же время стартовал «Модный приговор»). Гостем первой передачи стал автор скандально известных романов «Духless. Повесть о ненастоящем человеке» и «The Тёлки» Сергей Минаев[10]. Среди гостей передачи были предприниматели (Сергей Мавроди[11]), политики (Владимир Жириновский), музыканты (Михаил Шуфутинский, Михаил Турецкий), юмористы (Михаил Задорнов, резиденты Комеди клаб) и другие известные люди.
В 2009 году программа «Гордон Кихот» претерпела серьёзные изменения, главное из них: «ветряными мельницами», с которыми борется Александр Гордон, стали не отдельные личности, их «попавшие под прицел» слова и поступки, а целые явления[12].
Список выпусков
| № | Дата выпуска | Тема выпуска |
|---|---|---|
| 1 | 3 июля 2008 | Сергей Минаев |
| 2 | 10 июля 2008 | Сергей Мавроди |
| 3 | 19 сентября 2008 | Михаил Задорнов |
| 4 | 3 октября 2008 | Ксения Собчак[13] |
| 5 | 10 октября 2008 | Виктор Ерофеев[14] |
| 6 | 17 октября 2008 | Никас Сафронов |
| 7 | 24 октября 2008 | Михаил Шуфутинский |
| 8 | 1 ноября 2008 | Михаил Турецкий |
| 9 | 7 ноября 2008 | «Comedy Club» |
| 10 | 19 февраля 2009 | Николай Усков[15] |
| 11 | 13 марта 2009 | Владимир Жириновский |
| 12 | 3 апреля 2009 | Геннадий Зданович |
| 13 | 12 декабря 2009 | Глобальное потепление |
| 14 | 5 февраля 2010 | Российский футбол |
| 15 | 12 февраля 2010 | Доллар |
| 16 | 16 апреля 2010 | Курение |
| 17 | 23 апреля 2010 | СПИД |
| 18 | 14 мая 2010 | Никита Михалков |
| 19 | 30 июля 2010 | Клонирование человека |
Награды
Эфир программы «Гордон Кихот» на тему Союза кинематографистов России в сентябре 2010 года стал лауреатом премии «ТЭФИ-2010»[16][17].
См. также
Напишите отзыв о статье "Гордон Кихот"
Примечания
- ↑ [archive.ec/t9Vu1 Ильчинская Гюльнара Гамидулловна]. Академия российского телевидения.
- ↑ [archive.ec/GYAHH Ганеева (Мартынова) Аида Булатовна]. Академия российского телевидения.
- ↑ [izvestia.ru/news/338280 Не футболом единым]. Известия (4 июля 2008).
- ↑ [www.echo.msk.ru/programs/tv/674196-echo/ "Гордон Кихот" в поисках смысла и в поисках скандалов]. Эхо Москвы (25 апреля 2010).
- ↑ [www.novayagazeta.ru/arts/38386.html Совесть есть, блин? Если про политику говорить нельзя, так навалимся всем миром на тех, кто нам не нравится]. Новая газета (16 октября 2008).
- ↑ [subscribe.ru/archive/tv.news.1tv.anons/200807/02000946.html ПРЕМЬЕРА НА ПЕРВОМ КАНАЛЕ! "ГОРДОН КИХОТ"]. Первый канал (2 июля 2008).
- ↑ [www.kp.ru/daily/24124.4/345255/ Александр Гордон: «Увы, не смог заставить героев убежать и хлопнуть дверью!»]. Комсомольская правда (3 июля 2008).
- ↑ 1 2 3 [www.kommersant.ru/doc/1371324 Никита Михалков принес "Гордон Кихоту" высокий рейтинг. Телелидеры 10-16 мая]. Коммерсантъ (19 мая 2010).
- ↑ [www.ogoniok.com/5062/14/ Осенний марафет]. Огонёк (1 сентября 2008).
- ↑ [www.kp.md/daily/24128.4/348195/ Зацепило! О чем поет Гордон Кихот?]. Комсомольская правда (10 июля 2008).
- ↑ [www.mk.ru/social/article/2008/07/17/31438-dialogi-s-vaginoy.html Диалоги с вагиной: Ксюша на приеме у Дон Кихота, или Как делают телепередачу]. Московский комсомолец (17 июля 2008).
- ↑ [www.telesem.ru/week/shows-of-the-week/2555 Александр Гордон возвращается в эфир со своим «огнеопасным» ток-шоу]. Антенна-Телесемь (11 декабря 2009).
- ↑ [www.kommersant.ru/doc/1037454 Главный символ госканала. Телелидеры]. Коммерсантъ (8 октября 2008).
- ↑ [www.rg.ru/2008/10/14/bogomolov.html Боли и обиды людей из телевизора]. Российская газета (14 октября 2008).
- ↑ [www.kp.ru/daily/24247/445947/ «Гордон Кихот» набросился на гламур]. Комсомольская правда (19 февраля 2009).
- ↑ [www.gazeta.ru/culture/2010/09/27/a_3423087.shtml Награждение «катастройщиков». Вручение телепремии ТЭФИ-2010]. Газета.ру (27 сентября 2010).
- ↑ [www.tefi.ru/proekty/tefi/t2010 Победители «ТЭФИ-2010»]. Фонд «Академия Российского телевидения». — Национальный телевизионный конкурс «ТЭФИ». Проверено 23 июня 2014..
Отрывок, характеризующий Гордон Кихот
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.
Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
